Минувший год ясно показал главную особенность российских банков: лучше всего они умеют делать бизнес в периоды больших потрясений в экономике. Сейчас банки растут стремительно, последний раз подобные рекорды они показывали в эпоху крушения СССР. И вполне вероятно, что — как и тогда — с наступлением более спокойных времен многие нынешние рекордсмены окажутся нежизнеспособными.
Деньги без банков
Начало этого года не сулило ничего хорошего российским банкам. Они, казалось, безнадежно утратили самое главное в банковском бизнесе — репутацию в глазах клиентов. Слово "банк" приобрело оттенок чего-то не вполне пристойного и ассоциировалось не то с финансовой пирамидой, не то с наперсточниками. Конечно, никто не сомневался, что когда-нибудь банковская система возродится,— все-таки трудно представить себе нормальную экономику без банков. Вопрос был лишь в том, когда это произойдет.
Произошло быстро, даже слишком. Резкое улучшение показателей деятельности российской банковской системы стало заметно еще до того, как были лишены лицензий крупнейшие банкроты. С весны многие банки стали стремительно наращивать и активы, и капитал. А к осени темпы роста стали просто фантастическими. Увеличение капитала на тысячи и даже десятки тысяч процентов за год стало нормальным явлением не только для небольших, но и для крупных и известных банков (см. таблицу).
И причины такого развития событий вполне очевидны. Августовский кризис дал мощный толчок к развитию многих российских компаний. Они, в отличие от частных вкладчиков, не могли держать деньги в чулках и ждать выплат от обанкротившихся банков. Ведь для нормальной работы фирмам нужны банковские счета — и их пришлось открыть.
Часто компании выбирали небольшие банки, чье руководство показывало свою заинтересованность в новых клиентах. Именно так, из личных симпатий и антипатий, кстати говоря, многие фирмы выбирали себе банки и в первые годы реформ. И именно этим объясняются высокие темпы роста многих небольших банков. Таких, например, как Русский региональный банк или ВТ-банк, у которых огромный в процентном отношении рост связан в первую очередь с низкой точкой отсчета. Однако о Росбанке или банке "МЕНАТЕП СПб", уже вошедших в top-20 по капиталу, такого сказать нельзя. Это типичные бридж-банки, с успехом использовавшие "наследство". И, судя по последним событиям, большинство таких банков, возникших на месте банкротов, вскоре займут в банковских рейтингах очень высокие места. Им, как ни странно, удается не только удерживать старых клиентов (ранее обслуживавшихся в банках-прародителях), но и привлекать новых.
Хотя растут, конечно, не только они. Многие банки, и до кризиса считавшиеся крупными, как, например, Альфа-банк, показали высочайшие темпы роста. А приток клиентов, скажем, в Сбербанк в абсолютных значениях не уступал ни одному из банков-рекордсменов. Но из-за высокой точки отсчета в процентном выражении его темпы роста фантастическими не кажутся.
Банки без денег
Однако это вовсе не означает, что за последний год окончательно исчезла главная проблема, возникшая после 17 августа,— огромное количество банков-банкротов. Именно им были обязаны огромным наплывом клиентов банки-рекордсмены.
Впрочем, далеко не все банки, серьезно пострадавшие во время кризиса, ушли с рынка. Кто-то продолжает владеть банковской лицензией потому, что оказался под управлением АРКО, как, например, "Российский кредит" или СБС-АГРО. А кто-то просто потому, что не хочет ее отдавать. Многие банки обратились в суды, а те признали отзыв лицензий незаконным. Как случилось, например, с Межкомбанком, Мосбизнесбанком и "Империалом". Статус последнего после противоречивых решений судов неясен теперь даже Банку России (ЦБ направил запрос в Верховный арбитражный суд, чтобы выяснить, есть все-таки у "Империала" лицензия или его уже давно банкротят). Кроме того, ЦБ приостановил отзыв лицензии у ОНЭКСИМбанка, чтобы тот мог рассчитаться с кредиторами. Но это, к сожалению, не все.
Помимо явных банкротов, в России осталось немало банков, изрядно потрепанных кризисом, но сумевших удержаться на плаву. Приток клиентов из явно проблемных банков позволяет таким кредитным учреждениям достаточно успешно затыкать дыры в балансе. И это может привести к очень неприятным последствиям.
Дело в том, что передел бизнеса отошедших от дел банков подходит к концу. К октябрю 1999 года темпы прироста обязательств банков упали почти втрое по сравнению с весенне-летним периодом. За последние три месяца долги банков выросли лишь на 6,8%, а это практически соответствует уровню второй половины 1997 года. Иными словами, банковская система возвращается к ситуации, когда клиенты четко поделены между банками.
Это неприятная новость для многих банков. Для одних — в первую очередь мелких банков — она означает окончание бурного роста.
Однако хуже придется другим. В банковскую систему с каждым месяцем будет поступать все меньше свежих денег. А между тем в балансах многих банков, как уже отмечалось выше, видны следы августовского кризиса. И скрывать их позволял только непрерывный приток клиентов. Теоретически со временем "дыры" в балансах таких банков могли бы затянуться сами собой, но мощный приток средств может прекратиться раньше.
В сущности, это — мина замедленного действия, заложенная под российскую банковскую систему. Ведь работа таких банков мало чем отличается от деятельности финансовых пирамид, процветавших в России в начале 90-х годов. На тех же принципах, кстати, работали и многие российские банки, обанкротившиеся в 1994-1996 годах.
Единственным выходом для таких банков могло бы стать улучшение управления своими активами. Но надежно и в то же время доходно вложить средства в России пока крайне непросто. Следовательно, этим банкам вновь придется рисковать. А это обычно ни к чему хорошему не приводит.
Списки 200 крупнейших российских банков по размеру капитала и 100 крупнейших российских банков по сумме чистых активов опубликованы в сегодняшнем номере журнала "Коммерсантъ-Деньги".
ГЛЕБ Ъ-БАРАНОВ