Вчера в Туле открылось первое двухдневное заседание российско-белорусского межбанковского валютного совета. Речь идет о самой насущной теме межгосударственного союза, по крайней мере для Белоруссии. Минск активно лоббирует ускорение перехода на расчеты в российских рублях, а проще говоря, ждет не дождется, когда Россия начнет кредитовать Белоруссию. Результаты заседания, однако, вряд ли оправдают ожидания минских чиновников.
В договоре о создании союзного государства, подписанном Борисом Ельциным и Александром Лукашенко и ратифицированном парламентами России и Белоруссии, есть статья 22. В ней говорится о поэтапном введении единой денежной единицы и о едином эмиссионном центре. Вокруг этой статьи, а точнее вокруг того, сколько в союзном государстве должно быть эмиссионных центров, ломались копья с 1994 года. В 1995 году на том основании, что за Нацбанком Белоруссии конституцией закреплена функция эмиссионного центра, минская сторона настояла на отказе от планов введения единой валюты. Пауза длилась до июля 1999 года.
В июле на заседании интеграционных органов случилась сенсация: глава белорусского Нацбанка Петр Прокопович заявил, что его банк в российско-белорусском союзе готов сложить с себя эмиссионные функции. Все стало на свои места: единым эмиссионным центром союза становится российский ЦБ, а единой валютой — российский рубль. Тогда казалось, что Прокопович рассудил как политик: хотя новое государственное образование противоречит и белорусской и российской конституциям, дело не в них, а в пресловутой политической воле, которая на просторах бывшего СССР по-прежнему котируется выше права.
Вчера стало ясно, что расчет Прокоповича был еще прагматичнее. Выступая в Минске, глава Нацбанка Белоруссии рассказал, как он понимает поэтапное введение единой денежной единицы. Российская сторона, по его словам, предлагает следующий вариант: "Мы ведем подготовительную работу в течение четырех лет, а потом за одни сутки перейдем на расчеты с помощью безналичного российского рубля". Прокоповича это не устраивает, он дал понять, что Белоруссия рассчитывает уже в 2000 году получить безналичные рубли в объеме 20% российской кредитной эмиссии. За такую ссуду, к тому же по существу безвозмездную, можно поступиться эмиссионной гордостью и отдать "зайчиков" коллекционерам.
Тем не менее замыслы Прокоповича, которые наверняка разделяет и Александр Лукашенко, так быстро не сбудутся. Четырехлетний подготовительный период был взят не с потолка. В том же июле на уровне премьеров двух стран было согласовано, что за это время (тогда, кстати, называли срок до 2005 года) должны быть унифицированы не только принципы кредитно-денежной политики, но и валютное регулирование, банковская и бюджетная политика, регулирование рынков ценных бумаг. Ни для кого не секрет, что если Россия уже по существу рыночная страна, о чем достаточно убедительно свидетельствует хотя бы нынешний экономический рост, последовавший за августовским кризисом прошлого года, то Белоруссия пока не вышла из социализма с полулегальным валютным рынком, всеобъемлющим инфляционным госзаказом и отсутствием частной собственности. В этих условиях торопиться брать Белоруссию на довольствие для России не только непосильно, но и бессмысленно.
Существует еще один аспект перехода к единой валюте. В 2000 году Россия должна вернуться на мировой финансовый рынок, и первый обязательный шаг — восстановление отношений с МВФ, без чего угроза возвращения дефолта становится неминуемой. МВФ же давно испытывает аллергию к объединительным российско-белорусским планам, так что форсировать создание единой денежной системы в будущем году Россия не будет.
ВАДИМ Ъ-БАРДИН