В пятницу, за два дня до выборов, все фильмы о том, как важно правильно выбирать себе компанию. НТВ дает "Попутчика" (00.05) — образцово-показательный пример недокультового кино 80-х и по-настоящему страшный маленький фильм. Милый мальчик (Си Томас Хауэлл) спешит куда-то на своем драндулете, но его подводит сердечная доброта, и он берет на дождливом ночном шоссе попутчика (белокурая бестия Рутгер Хауэр), который оказывается самим чертом. Самое страшное в фильме, как и положено, безысходность: хотя хороших людей много, а черт один, он всюду, от него не избавиться и, куда ни ткнись, выхода нет. Здесь кончается общечеловеческий аспект фабулы и начинается чисто американский. Выход-то есть, по крайней мере на диком Западе: взять в руки обрез и, коли Бога нет, самому уничтожить дьявола. Об этом в начале 70-х Сэм Пекинпа снял знаменитый триллер "Соломенные псы", по ходу которого пацифист-интеллектуал Дастин Хоффман превращался в садиста-мстителя. Пекинпа комментировал пути либерализма после 1968 года, теперь же, в середине 80-х, концепт докатился до самого дна культуры, и "Попутчик" предлагает его удешевленную, полу-трэшевую и по-рейгановски крепкую версию. Режиссер Роберт Хармон взялся ниоткуда и канул в никуда, так и не дождавшись звания культового. Возможные варианты предвыборной морали: попутчик всегда сильнее рулевого, хотя бы потому, что у него руки свободны. (*** по пятизвездной шкале)
Еще одна вариация на тему выбора: французское "Послевкусие страсти", которое "Рен-ТВ" показывает также в пятницу (23.10). В оригинале фильм женщины-режиссера Бриджит Руан называется "Посткоитальная животная тоска", и это название подходит ему гораздо больше. Литературная редакторша бальзаковского возраста (муж, ребенок, апартаменты, достаток — все бонусы Анны Карениной в пакете) влюбляется в мальчишку-альфонса и обнаруживает в себе животное, которое раньше никогда не кормили. Но это — вкус страсти, а фильм — о ее послевкусии. Альфонс бросает редакторшу, и начинается ее саморазрушительная посткоитальная тоска. Она уходит от мужа, бросает работу, перестает есть и мыться и в конце концов просто катается по полу и воет. Ее падение показано натуралистически, с реальной истерикой, до которой режиссер, она же исполнительница главной роли, методично себя доводит. Все эти ужасы — ради одной финальной сцены, в которой героиня, дошедшая до самоубийства, возвращается в мир новым человеком. Фильм не так интересен сам по себе, как в контексте французского женского кино, которое в последние годы на особенной высоте. Не так давно в наш прокат вышли "Техника супружеской измены" покончившей с собой Кристин Паскаль и посвященный ей "Романс" Катрин Брейя, оба — провокативные феминистские высказывания на тему необходимых и достаточных условий женской свободы. В этом ряду "Послевкусие страсти", утверждающее, что, только найдя в себе зверя, женщина может стать человеком, смотрится гораздо лучше. (***)
В субботу ТВЦ показывает прошлогодний "Тоталитарный роман" (22.35) — наверное, чтобы напомнить, что может произойти. Столичный фраер, сдуру засветившийся во время "чешских событий" (дело происходит в 1968 году), отсиживается в глубинке. Где и случается его роман с культпросветчицей Надей, наивным и чистым созданием с арийскими чертами и комсомольскими помыслами. Тоталитарным этот роман делает вмешательство тех органов, которые к любви отношения не имеют. Ее шантажируют. Он уезжает. Счастья нет. По крайней мере, при КГБ не было. Несмотря на погрешности (как это часто бывает в фильмах "о времени", центральные актерские работы слабее эпизодических, а клише из советской мелодрамы слишком наивны, чтобы претендовать на стилизацию), у ленфильмовского режиссера Вячеслава Сорокина получилась актуальная картина. Что с того, что так вышло случайно? Чтобы снять то кино, которое он только и умеет снимать,— добротное и прочувствованное советское кино — режиссеру пришлось вернуться в советское прошлое — ни о каком другом времени такое кино не снять. Получилось "ретро", сделанное как бы изнутри, без дистанции — чем не модный подход? (***)
В "Зеркале для героя" (ОРТ, суббота, 00.00) дистанции как раз хватает. Лучшая работа Владимира Хотиненко и одна из центральных картин перестройки (1987) многим обязана сценарию Надежды Кожушанной, предвосхитившему коллизию популярной голливудской комедии "День сурка". Здесь она разыграна не в романтическом, а в историческом ключе. Мало того, что двое современных парней попадают в 1949 год, они еще застревают в одном дне этого года и вынуждены проживать его без конца. Умная метафора позднесталинского безвременья, когда не было ни прошлого, ни будущего, а было одно настоящее, нацеленное на бесконечное самовоспроизводство, отработана правильно. Прибавьте сюда компетентную режиссуру и ладный дуэт Ивана Бортника--Сергея Колтакова, и вы получите позднесоветское кино хорошего европейского уровня (с тех пор утраченного). С "Зеркалом" Хотиненко вполне мог бы раскрутиться на Западе (как сделал, например, его сверстник Сергей Бодров с фильмом "С.Э.Р.") — время тогда было самое подходящее. Но этого не произошло. (***1/2)
И опять нас настигают аналогии: в воскресенье, как раз в день выборов, ОРТ показывает классическую комедию 1958 года с актуальным названием "Закон есть закон" (12.15). Таких больше не делают. Режиссерский принцип патриарха французского "папиного" кино Кристиан-Жака ("Фанфан-Тюльпан") прост: не спускать глаз с актеров. А те уж дают похохотать. Двое из плеяды последних великих комиков, Фернандель (французский полицейский) и Тото (итальянский вор), гоняются друг за другом и не могут поймать, так как между ними пролегает неприкосновенная государственная граница. Мораль проста: чем прочнее устои, тем больше материала для комедии абсурда. Нам ли этого не знать. (***1/2)