Фото: AFP / Getty Images
Мрачноватый синтипоп-проект американца Уэсли Эйсолда Cold Cave звучит, как если бы Джарвис Кокер в 80-х бросил Pulp, заделался готом и влюбился в синтезаторы. Несмотря на очевидные отсылки к нью-вейву 30-летней давности, Cold Cave не кажется чем-то старомодным, во многом благодаря выверенному балансу между классическим звуком драм-машины и вполне по-современному звучащими электронными экспериментами.
Первый альбом Cold Cave "Love Comes Close" вышел в 2009 году. Выбор синтипопа и дарквейва в качестве направления для нового проекта Эйсолда был неожиданным, если учесть, что до Cold Cave он пел в хардкор-группах Give Up The Ghost и Some Girls. Переход от тяжелых гитар и концертов с непрекращающимися прыжками в толпу оказался удачным: "Love Comes Close" был тепло встречен критиками, а голос Эйсолда в титульной песне сравнивали с Ианом Кертисом. Музыка же, несмотря на электронную обертку, насквозь пропитана постпанком и романтикой готической музыки 80-х в лучших ее проявлениях.
Через два года после "Love Comes Close" Cold Cave выпустил второй полноценный альбом "Cherish The Light Years", причем выпустить его согласился влиятельный инди-лейбл Matador. Гораздо более гитарный, чем дебютный диск, "Cherish The Light Years" уже отсылает скорее к The Cure, чем к Joy Division.
Незадолго до приезда в Москву Cold Cave разродился серией синглов, а в 2014 году готовится выпустить третий студийный альбом "Sunflower". Судя по последней на сегодняшний момент песне Cold Cave "Nausea, The Earth And Me", запись получится более мрачной и индустриальной, чем предыдущие работы Cold Cave.
"Шестнадцать тонн", 3 ноября, 20.00