21 декабря завершается срок заключения, к которому на днях Орджоникидзевский народный суд Уфы приговорил 37-летнего Бориса Малядского, бывшего председателя правления одной из самых первых российских "пирамид" — Башкирской специализированной товарно-сырьевой биржи "Нефть и продукты ее переработки" (БСТСБ).
Приговорили и отпустили
Борис Малядский известен как изобретатель срочных контрактов "Башкирский бензин", в которые, "купившись" на массированную рекламу, вложили свои средства около 1 млн человек и 400 юридических лиц. Многие — безвозвратно, в связи с чем предприниматель и предстал перед судом.
Уголовное дело заняло 46 томов, и суд больше года пытался разобраться в главном: из-за чего возглавляемая Малядским биржа потерпела крах — по не зависящим от него форс-мажорным обстоятельствам или из-за мошенничества. Решение суда оказалось двойственным: признав факты хищения средств клиентов БСТСБ, он в то же время не нашел в махинациях Малядского признаков мошенничества и вынес ему довольно мягкий приговор — 4 года лишения свободы без конфискации имущества. Практически весь этот срок он уже отбыл во время суда и под следствием.
БСТСБ появилась в Уфе, а затем через сеть из 78 дистрибуторских структур и в других регионах России в 1991 году. Ее главным учредителем выступило руководство крупнейшего в стране нефтеперерабатывающего комплекса ПО "Башнефтехимзаводы", позже преобразованного в АО "Башкирская нефтехимическая компания". Наблюдательный совет биржи с самого начала возглавил бывший гендиректор этого объединения Михаил Куковицкий, а членами совета стали руководители крупных предприятий Башкирии: Уфимского моторостроительного объединения, ПО "Башнефть", АО "Башкирнефтепродукт" и проч. Именно вхождение в состав учредителей авторитетных госпредприятий сыграло решающую роль — БСТСБ признали сначала представители делового мира, а затем и обыватели.
Появление биржи было напрямую связано с уровнем инфляции начала 90-х, когда за месяц цена бензина могла вырасти в несколько раз. На этом и делали состояния посредники-коммерсанты. Сами же производители топлива из-за действовавшего госрегулирования не имели возможности продавать его по свободным ценам. Выход они увидели в создании товарной биржи.
Правда, до сих пор неясно, почему руководителем БСТСБ стал Малядский, уже судимый в 1987 году за хищение и мошенничество военным трибуналом Тамбовского гарнизона и условно досрочно освобожденный буквально накануне своего знакомства с башкирскими нефтяными магнатами. По-видимому, сыграли роль его незаурядные организаторские и ораторские способности — 31 января 1992 года он был избран председателем правления биржи.
Бизнесмен года
Его изобретательность понадобилась учредителям скоро — уже через несколько месяцев заводы сами получили право торговать топливом по рыночным ценам, и надобность в торгах реальным товаром на бирже отпала. Именно тогда Малядский выдвинул свежую идею: выпускать и продавать через биржу срочные контракты "Башкирский бензин", "Башкирский дизель" и "Башкирский мазут", которые БСТСБ должна была заключать с участием гаранта — входящего в ПО "Башнефтехимзаводы" Ново-Уфимского нефтеперерабатывающего завода. Каждый контракт был рассчитан на конкретный объем производимых заводом нефтепродуктов, а цена их фиксировалась на момент покупки так, что при наступлении срока погашения покупатель должен был получить нефтепродукт по той же стоимости. Завод мог таким образом через биржу получать "живую" предоплату за свой товар, а клиенты БСТСБ — выгодно вложить капитал. Брать бензин до наступления срока погашения контрактов никто не торопился — биржа предоставляла возможность погасить контракты в денежном эквиваленте либо выгодно переоформить их с учетом капитализации на новый срок, чем большинство и пользовалось.
В те смутные времена контракты БСТСБ преподносились как начало в России цивилизованного фьючерсного бизнеса. На них купились даже в США — БСТСБ развернула сотрудничество с известной нью-йоркской биржей NYMEX, где специалисты башкирской биржи проходили обучение. А на самой БСТСБ какое-то время продавались контракты NYMEX на техасскую сырую нефть. Малядский, признанный в 1993 году в Башкирии бизнесменом года, за свои новаторские бизнес-разработки удостоился и международного приза Euromarket Award. Однако финансовые проблемы, о которых руководство биржи не подавало вида два года, начались, как выяснил суд, намного раньше, чем стих ажиотаж вокруг ее контрактов.
Контрактная яма
Как заявил на суде Малядский, именно политика учредителей, в частности главного партнера биржи по продаже контрактов, Ново-Уфимского НПЗ (НУНПЗ), и послужила причиной банкротства БСТСБ. По его словам, руководство НПЗ, приняв на себя обязанности гаранта по контрактам, очень скоро вынудило биржу подписать кабальное соглашение, ссылаясь на выход регулирующих ценообразование на нефтепродукты распоряжений Минтопэнерго РФ и совмина Башкирии. В итоге к весне 1993 года сложилась абсурдная и убыточная для биржи ситуация, когда нефтепродукты для БСТСБ должны были отпускаться с завода по ценам, действующим на момент отгрузки. То есть биржа, продав клиенту бензин по контракту по более низкой цене, при наступлении срока его получения должна была доплачивать заводу разницу в повысившейся к тому времени стоимости топлива.
В тот момент, по утверждению Малядского, руководство БСТСБ уже успело перечислить НУНПЗ около $3,2 млн и было поставлено перед дилеммой — пойти на дефолт или сохранить биржу, попытавшись поскорее "вытащить" с завода замороженные средства, а параллельно — как-то создать себе запас денег для расчетов с клиентами. Представители НУНПЗ на суде, правда, утверждали, что в конфликте была повинна именно биржа, хронически задерживавшая платежи. Как бы то ни было, выбрали второй путь — бензин с НУНПЗ, хотя и по двойной цене, "вытащили". А вот "запас средств" оказалось возможно создать единственным путем — увеличением объемов выпуска контрактов. Окончательно расторгнувший к лету 1993 года договор о товарном покрытии контрактов завод заменили близкие партнеры Малядского — брокерские конторы "Уральские оптовые торги" и "Мелиса". А на бирже начался бурный круговорот — в обслуживающем ее Башнефтехимбанке БСТСБ получала под залог одних своих контрактов огромные кредиты, шедшие на погашение других. В конце концов контракты стали тиражироваться столь бесконтрольно, что биржа к концу года сама обнаружила расхождение между количеством выпущенных бумаг и реально полученных за них денег в 5 млн рублей. Именно тогда, по выводам суда, биржа стала окончательно соответствовать типичным признакам "пирамиды", а ее контракты стали необеспеченными бумагами, для обвала которых было достаточно одного — предъявления всех их к погашению.
Время "Ч"
Такой случай представился довольно скоро — 28 апреля 1994 года Малядский исчез, а запаниковавшие клиенты кинулись погашать свои контракты. После долгих розысков 21 декабря 1995 года глава БСТСБ был задержан в Санкт-Петербурге и этапирован в Уфу. Свое долгое отсутствие он объяснил тем, что отправил по факсу на биржу так и не обнаруженное следствием заявление об увольнении, которое будто бы написал в сердцах, узнав о провале одного из своих новых глобальных проектов. Дело в том, что, прекрасно понимая приближение краха своей пирамиды, Малядский попытался создать новое предприятие — советско-американское СП "Башкирский бензин" с уставным капиталом в 200 млн рублей.
Управляющей компанией нового АО была определена московская фирма "Финэйбл", сумевшая тут же продать опцион на акции еще не действующего предприятия почти на 15 млн рублей. Возглавила АО фигура, кстати, тоже весьма приметная — бывший первый секретарь Башкирского обкома КПСС Мидхат Шакиров. В Петербурге Малядского, судя по его рассказу, настигло известие об аннулировании регистрации нового СП в связи с неполностью сформированным уставным капиталом, что заставило его сложить руки и подчиниться судьбе.
Разбираться, так ли все было на самом деле, суд, впрочем, не стал. Он счел, что самым серьезным толчком к краху биржи стала финансовая неразбериха, создавшаяся на БСТСБ в первую очередь из-за действий самого Малядского. По закону РФ "О товарных биржах и биржевой торговле" БСТСБ в принципе не имела права вести торговлю контрактами от своего имени, поскольку являлась лишь местом проведения торгов. Судом была признана и вопиющая бесконтрольность в учете огромных сумм прихода от клиентов биржи — ни один главбух, как выяснилось, не задерживался здесь дольше одного отчетного периода. За все время существования БСТСБ реально на оплату нефтепродуктов для погашения контрактов было перечислено лишь около 2% вырученных за них средств. Как лучше распорядиться остальными процентами, похоже, все-таки знал сам Малядский. В обвинительном заключении отмечается, что он создал сеть раскиданных по всей стране фирм, в том числе откровенно подставных, которые позволяли ему без проблем перекачивать средства из одного кармана в другой с самыми разными формулировками. Доказать это в полной мере, правда, проводившие следствие специалисты МВД Башкирии не смогли — то ли из-за неопытности в распутывании тонких финансовых махинаций, то ли из-за не слишком большого желания до этих тонкостей докопаться. Но факт, что на суде были стопроцентно доказаны и приняты как обвинение лишь считанные единицы из многих десятков "нарытых" следствием сомнительных финансовых операций, уводивших средства с биржи.
Так, остались непроясненными любопытные факты неоднократной переправки крупных сумм со счетов биржи и ее дочерних структур в латвийский Парекс-банк. Туда, на некий закодированный счет, позволяющий не раскрывать имени владельца, с биржи в общей сложности ушло около 1,3 млн рублей, причем последние 300 тыс. были отправлены по личному распоряжению Малядского за три дня до его бегства. Латвийский банк предоставлять какую-либо информацию российскому следствию отказался, сообщив лишь, что таинственный счет не действовал с лета 1995 года. Так что доказать присвоение этих средств Малядским, заявившим, что он не имеет ни малейшего представления о переводах, суду не удалось. Почти единственным, что смогли ему вменить, расследуя утечку средств с биржи, стал явно фиктивный договор на $31,8 тыс. на поставку так и не доехавшего до России аппаратно-программного комплекса. Малядский подписал его фактически с самим собой — с одной стороны как глава БСТСБ, а с другой — как президент зарегистрированной в США фирмы BM Commodities Universal Trade Corp.
Зиц-председатель
Дальше этого дело не пошло. В приговоре суд вообще не решился привести точные суммы, ибо доказать факт участия Малядского в их хищении оказалось невозможным из-за некачественно проведенных бухгалтерских ревизий. Именно крайне низкое качество предварительного следствия, по мнению начальника отдела прокуратуры Башкирии Альберта Исламова, поддерживавшего на процессе обвинение, явилось причиной того, что впечатляющие многомиллионные хищения с БСТСБ превратились в итоговом приговоре в скромные 144,6 тыс. рублей.
На смягчение приговора повлияло и то, что сам Малядский активно способствовал возмещению ущерба — благодаря его переговорам с бывшими партнерами на счет судебных приставов было перечислено 680,6 тыс. рублей. В частности, около 90 тыс. вернулось из семейного предприятия Малядских — АО "Малко", созданного Борисом Малядским параллельно с БСТСБ на паях с отцом и братом Евгением. Все собранное будет роздано потерпевшим, имеющим на руках судебные решения на возмещение ущерба. Часть из них уже получили свои деньги три года назад, когда президент Башкирии Муртаза Рахимов распорядился создать специальный фонд, в который предприятия--учредители БСТСБ выплатили 830 тыс. рублей.
Но самое любопытное в том, что следствие по непонятным причинам выделило в отдельное производство и положило под сукно 14 уголовных дел в отношении лиц, причастных к деятельности БСТСБ, которые и ныне занимают высокие посты в республике. Сейчас активно расследуется только одно дело — в отношении правой руки Малядского Льва Добролюбова, заработавшего на операциях с контрактами БСТСБ как минимум 54,8 млн "старых" рублей, а ныне находящегося в розыске. Других громких разоблачений не произошло хотя бы потому, что журналистов с первого дня по ходатайству Малядского на процесс не пускали, чтобы избежать давления на судей. А поупражняться прессе было в чем — например, как установило следствие, регулярно обновляемые котировки контрактов устанавливал отнюдь не рынок, а, исходя из только ему известных финансовых соображений, лично Малядский, своевременно извещавший о выгодном изменении курса "нужных людей". В эту категорию игроков, имевших возможность за счет других, не обладавших информацией, получать до 1000% годовых, входили, как установило предварительное следствие, прежде всего топ-менеджеры ПО "Башнефтехимзаводы". Михаил Куковицкий с членами своей семьи сумел получить на вложенные в контракты БСТСБ средства как минимум 12,5 млн рублей прибыли. Главбух "Башнефтехимзаводов", член ревизионной комиссии биржи Валерий Сперанский заработал на игре контрактами около 12 млн рублей, а главный энергетик объединения Владимир Афанасьев — 11 млн рублей. В этом же ряду оказались и заработавший на контрактах 22,3 млн рублей глава Башнефтехимбанка Валерий Фадеев, и уже названный экс-глава обкома КПСС Мидхат Шакиров с дочерью, чистая прибыль которых превысила 29 млн рублей. Их степень ответственности за деятельность и крах биржи судом так и не была установлена. Не случайно поэтому многие в республике считают, что Малядский просто выполнил заранее отведенную ему роль зиц-председателя.
МИХАИЛ Ъ-СЕРГЕЕВ