Джаз в консерватории время от времени звучит — и довольно разнородный. Преимущественно традиционный, но в основном отечественный. И все-таки консерватория — не то место, где прежде всего ожидаешь увидеть джазовую звезду. Когда здесь выступал с волшебными концертами Чик Кориа, это объяснялось тем, что в программе было произведение с участием симфонического оркестра. Логично было бы, если бы здесь выступил Кит Джаррет — пианист, представляющий сольные концерты, целиком состоящие из спонтанной импровизации, как академические мероприятия и требующий от публики сидеть не дыша, что на обычном джазовом концерте показалось бы странным. Джаррет был бы уместен в этих стенах и как музыкант, нередко обращающийся к академической музыке, причем не с позицией легкомысленного джазмена, препарирующего хорошо известные произведения и разбавляющего их какими-нибудь симпатичными импровизациями, а как самый настоящий классический исполнитель. Но Джаррет с его чрезвычайно нервным отношением к любому случайному звуку в зале к нам вряд ли приедет.
А вот пианист Кенни Баррон как раз из тех, кто занимался обработками классических сочинений в джазовом духе. В 2000-х годах вместе с легендарным контрабасистом Роном Картером они сформировали The Classical Jazz Quartet и записали несколько альбомов с интерпретациями Чайковского, Баха и Рахманинова. Впрочем, это далеко не единственное поле деятельности Кенни Баррона. Он был, например, одним из основателей ансамбля Sphere 1980-х годов, собранного для исполнения пьес Телониуса Монка. Среди его старших партнеров — множество джазовых звезд, и, говоря о его работе с легендами, невозможно не упомянуть выступления дуэтом с великим саксофонистом Стэном Гетцем за несколько месяцев до его смерти.
В дискографии Баррона великое множество альбомов, но подавляющее большинство их — это джазовый мейнстрим. Собственно, и сотрудничество его с бразильскими музыкантами — это часть джазового мейнстрима. Возможно, некоторым отклонением от этого направления стала его работа в дуэте со скрипачкой Реджиной Картер — их неожиданным обработкам подверглись не только джазовые стандарты, но и песня Стинга. Но в целом у Баррона и в пределах мейнстрима хватает нестандартных мелодий, гармонических сочетаний, решений по части аранжировки. Пианист записывался с самыми разными составами, вплоть до секстета, он нередко выступает соло, а в будущем году в США и Европе его услышат в дуэте с выдающимся контрабасистом Дэйвом Холландом. Но, похоже, излюбленный его состав — традиционнейшее трио фортепиано-контрабас-барабаны. Впрочем, как мы хорошо знаем, именно фортепианные трио в последнее время звучат особенно свежо, даже когда играют мейнстрим. А под руками Баррона, и в семьдесят лет сохраняющего бодрость, самая привычная музыка оживает и становится откровением. В Москве с пианистом выступят давний партнер, контрабасист Киеси Китагава, умеющий проводить пальцами по струнам так, что по звуку становится похоже на игру смычком, и барабанщик Ли Пирсон, недавно ставший членом ансамбля Spyro Gyra, играющего фьюжн и smooth jazz.
Большой зал консерватории, 31 октября, 19.00