Личное дело Сергея Никитина

       Год назад в Санкт-Петербурге были с почестями похоронены останки членов семьи последнего русского императора Николая Романова. Таким образом была поставлена точка в вопросе об идентификации царских останков. Самой доказательной из проводившихся экспертиз была генетическая. Но самую наглядную экспертизу провел судмедэксперт Сергей Никитин. Его работа — восстанавливать лица умерших людей по их черепам.

С чего все началось
       О расстреле царской семьи в подвале Ипатьевского дома будущий эксперт узнал, когда ему было 10 лет, от своего отца. Отец посетил место казни в 1925 году — тогда доступ туда был свободным, и там работал даже некий доброволец-экскурсовод. Показывая следы от пуль невысоко от пола, тот экскурсовод объяснял: семью царя поставили на колени. "Он ошибался,— говорит Никитин.— Пулевые отверстия действительно есть в нескольких сантиметрах от пола, но есть они и на высоте до 1,7 метра. Сейчас мы знаем, что на коленях расстреливаемые не стояли — просто был суматошный шквал выстрелов".
       Спустя много лет Никитин "опознал" Николая II прямо-таки мистическим образом. Правда, сам он объясняет это привычкой, которая приходит после многолетнего опыта восстановления лица по черепу: "В углу тира Верх-Исетского ОВД, куда принесли останки, играли блики. Свет упал на высокий вертикальный лоб, мягко переходящий в надбровья, черепа из скелета #4. И я вдруг увидел характерные черты Николая. Последующие исследования подтвердили догадку, опровергнув сложившееся мнение, что императору принадлежит скелет #1".
       В свою профессию Никитин попал случайно. Так, в школе он раздумывал, идти в медицинский или в институт им. Сурикова. В старших классах Никитин даже вылепил скульптурные портреты Сталина и Берии. Но в итоге он все-таки выбрал медицину. На шестом курсе, уже имея судебно-медицинскую специализацию, Никитин попал на лекцию в НИИ МВД. Рассказывая о методах идентификации личности, лектор упомянула о герасимовской лаборатории (Михаил Герасимов — автор метода восстановления лица умершего по его черепу; см. справку). Никитин попросил познакомить его с заведующей лабораторией Галиной Лебединской. "Пусть мальчик приходит",— сказала она. "Мальчик" пришел. И остался.
       
Как это делается
       В Московском городском бюро судебно-медицинской экспертизы в распоряжении Сергея Никитина фотостудия, где в разных ракурсах делаются снимки черепа. По снимкам потом проводятся расчеты. Определив, как должны лежать мягкие ткани, Никитин готовит пластилин для лепки. Он показывает хитроумный аппарат, изготовленный из двух дрелей — электрической и ручной — и железной мясорубки. Авторская самоделка предназначена для получения ровных пластилиновых колбасок толщиной 5 мм — именно такую толщину в среднем имеют ткани наших лиц. Рядом — шкаф, в каких обычно располагаются библиотечные каталоги. На ящичках — таблички: "Формовка", "Пайка", "Краски", "Уши". О назначении содержимого первых трех емкостей легко можно догадаться. Что же касается ушей — то именно уши там и лежат. Заранее вылепленные. Ушные раковины, понятно, у каждого сугубо индивидуальны, и в ящичке находятся некие "среднестатистические" уши. Чем каждый раз лепить сложный рельеф, проще переделать готовую "болванку".
       На скульпторской фантазии ставится крест. В глазницы облепленного пластилином черепа вставляют искусственные глаза неопределенного цвета. Под запретом любая мимика. Выражение лица должно быть никаким — только черты и ничего больше. Ручной метод работы с черепом — наиболее наглядный и точный. Однако за месяц специалист экстра-класса может сделать не более двух-трех реконструкций. "А мне только сегодня принесли три головы",— сообщает Никитин. Поэтому вал не исторических, а "криминальных" работ, срочно необходимых следствию, осуществляется на современном оборудовании. Цифровая камера заносит изображение черепа в компьютер. В нем создаются основные линии, рассчитывается местоположение ушных раковин, надбровных дуг, уровень глаз и линия смыкания губ. Затем по свежей версии программы "Фоторобот" создается портрет.
       Самые известные работы Никитин сделал по останкам в Киево-Печерской лавре — лицо обрели автор "Повести временных лет" Нестор, первый русский врач Агапит и Илья Муромец. У Агапита, бывшего, согласно знаменитому жизнеописанию святых, очень больным человеком, Никитин диагностировал сращение позвонков и атеросклероз: в канале левой внутренней сонной артерии, который входит в череп, он нашел атеросклеротическую бляшку. Сосуд, естественно, распался, а бляшка, находившаяся на его стенке, превратилась в кусочек кальция. "Что касается Муромца, то я до сих пор сомневаюсь, что восстановил именно его внешность,— говорит Никитин.— Это был человек ростом 176 см и, судя по костям, совсем не гигант. Впрочем, быть может, он прослыл великим воином не из-за своих физических данных, а благодаря особому владению оружием и мужеству".
       
Посмертная этика
       Препарируя черепа простых смертных и знаменитостей, Никитин получает самое что ни на есть "бюджетное" жалованье. И даже известная на весь мир работа с семьей Романовых также проходила как обычное уголовное дело и не премировалась. Сейчас в работе у Никитина — череп Елены Глинской, матери Ивана Грозного. Скрупулезно работая над ее внешностью, Никитин вряд ли думает о положенной за нее музейной оплате.
       Считается, что судмедэксперт должен быть циничным — тогда и психика будет в порядке. Никитин убежден, что он ничего такого никому не должен. О "человеческом материале", лежащем в его рабочем холодильнике, он говорит уважительно. И уж тем более — об "исторических" черепах, проходящих через его руки. "У меня есть определенная система взглядов, которую я бы назвал посмертной деонтологией. Деонтологию, науку о врачебной этике, преподают в вузах. Но никто не пытается проанализировать, что может и должен сообщать об умершем человеке археолог, антрополог, судмедэксперт",— говорит он.
       Поэтому Никитин не хотел давать журналистам фотографии черепов Романовых в процессе лепки лиц: "Сам император — еще ладно, он мужчина. Но девочек несчастных в таком виде выставлять!" Впрочем, кое-какие снимки отдать СМИ все же пришлось. Помните волну обвинений в адрес следствия и экспертизы по делу Романовых, когда правительственная комиссия должна была представить окончательный вердикт о принадлежности останков? Досталось тогда и Сергею Никитину. Черепа, мол, вообще не сохранились, а сделать по существующим портретам скульптурные бюсты может любой школьник из кружка лепки и рисования. Никитину пришлось давать газетам и фотографии процесса своей работы, и интервью о преимуществах криминалистических методов перед журналистскими и историческими расследованиями. Сегодня шум утих, имена шумевших история расследования "преступления века" вряд ли сохранит. Но имя Сергея Никитина — наверняка.
       
СЕРГЕЙ БОРИСОВ
       
-------------------------------------------------------
       РУЧНОЙ МЕТОД РАБОТЫ С ЧЕРЕПОМ — НАИБОЛЕЕ ТОЧНЫЙ. НО ЗА МЕСЯЦ СПЕЦИАЛИСТ ЭКСТРА-КЛАССА МОЖЕТ СДЕЛАТЬ ВСЕГО ДВЕ-ТРИ РЕКОНСТРУКЦИИ
-------------------------------------------------------
       
История вопроса
       
Что не смогли немцы, сделали русские
       Методу, который позволяет восстанавливать лица умерших по их черепам, от силы лет сорок. Хотя попытки просчитать соотношение мягких и костных тканей головы homo sapiens предпринимались еще в начале прошлого века. Однако как ни усердствовала немецкая анатомическая школа, желающая заглянуть в лица древних людей, ей так и не удалось создать систему восстановления внешности. На долгие годы в научной среде воцарилось мнение, что это невозможно в принципе.
       И лишь в середине XX века оно было опровергнуто молодым археологом из Иркутска Михаилом Герасимовым. Он смог "поймать" пропорции, ускользавшие больше века. Самая яркая его работа — воссоздание внешности Ивана Грозного. Ему повезло: черепная коробка Грозного, извлеченная из саркофага в Архангельском соборе Кремля, сохранилась хорошо. А вот череп Федора Иоанновича рассыпался при первой же осторожной попытке до него дотронуться (хотя сохранились даже каштановые волосы, стриженные "под горшок"). Голова Ивана Иоанновича, убитого Грозным, вообще представляла собой труху. Так что восстановить их черты не удалось, как не удалось и узнать, какую именно рану нанес отпрыску один из самых вспыльчивых царей. Ведь травма, скорее всего, была именно черепно-мозговая.
       Достижения науки перенимаются криминалистикой. Сейчас во многих крупных региональных судебно-медицинских учреждениях есть целые собрания неопознанных черепов. А вот специалистов по восстановлению внешности по-прежнему можно пересчитать по пальцам (и Сергей Никитин, пожалуй, самый знаменитый из них). Они постоянно ведут научную работу и совершенствуют методики. Несмотря на это, а также на то, что в практике судмедэксперта Сергея Никитина люди, знавшие покойного, всегда точно опознают вылепленную голову, поставленную в один ряд с другими, этот экспертный метод с юридической точки зрения не является абсолютно доказательным.
       
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...