На московские экраны вдруг вышел двухлетней давности англо-русский фильм "Стрингер", разрекламированный как "политический триллер" чуть ли не о самом Жириновском. Впрочем, в интернетовской базе данных жанр картины обозначен более корректно — romance.
Самую что ни на есть настоящую мелодраму снял английский режиссер польского происхождения Пол Павликовски, пытаясь изваять нечто инфернальное об "опасных политических играх" и о том, как "простые маленькие люди попадают в жернова текущего исторического процесса". Сначала герой увлекается романтическими видеосъемками уличных беспорядков, потом влюбляется в иностранную журналистку, которой он пытается впарить свои кассеты с "горячими новостями" из России, и, наконец, прельщается харизмой политического деятеля Яворского (на кого намекают — угадайте с трех раз).
Ни одно из увлечений не приносит ему счастья. Его сюжеты мало возбуждают высокомерных иностранцев, а когда ему удается снять нечто стоящее, любимая девушка подлым образом отдает кассету начальнику, присваивающему все лавры. С Яворским вообще кранты: вволю позаламывав руки и картинно пометавшись на глазах восхищенного поклонника, политикан-неврастеник пускает себе пулю в лоб — покатавшись предварительно на американских горках (символизирующих, очевидно, крутые взлеты и падения в его непростой судьбе).
Влюбчивого юношу играет Сергей Бодров-младший — и роль эта вполне разоблачительна для него как для актера. Она выдает, а вернее напоминает, что никаким актером Бодров не является, и его предыдущие успешные экранные появления (в "Кавказском пленнике" или "Брате") — заслуга режиссеров, умело обыгравших колоритный типаж. Павликовски, наверное, думал, что у него это тоже получится. Как опытный документалист он, конечно, должен питать склонность к непрофессиональным актерам, к "настоящим" людям, тем более таким фактурным, киногеничным и в то же время естественным, не склонным к какому бы то ни было лицедейству, игре, работе на публику.
Контраст между невозмутимым (если не сказать вялым) Бодровым и Владимиром Ильиным, который в роли Яворского взвинчивает себя до нездорового оживления, чуть ли не до пены изо рта, не лишен некоторой психологической подоплеки. Истеричный холерик оглушает, подавляет, гипнотизирует задумчивого флегматика, понимающего лишь то, что он имеет дело с неординарной и трагической фигурой, но неспособного разглядеть за кулисами этого театра одного актера подлинный смысл разворачивающейся перед ним "трагедии русского либерализма". Точнее, ее абсолютную бессмысленность.
Проблема не в том, что фильм, инспирированный политической ситуацией 1993 года, устарел и фигура Жириновского уже не так актуальна. Хуже то, что Павликовски, характеризующий свою документалистику как "сюрреалистические сказки о маленьких героях, пойманных в определенный момент истории", и в художественный фильм перенес свое благоговение перед "историческим моментом", а также перед "историческими личностями", облик этого момента определяющими. Впрочем, исподволь, вопреки документалистскому пафосу режиссера, в фильме проглядывает и другое отношение: исторические личности не более чем шуты гороховые, а романтический восторг от причастности к Большой Истории — удел людей наивных и ограниченных.
ЛИДИЯ Ъ-МАСЛОВА
В московских кинотеатрах "Пушкинский", "Ролан".