Впрочем, конфиденциально милиционеры рассказывают, что порой столько выпадает на двух дежурных одного районного отделения, которых в мегаполисах—сотни. По горячим следам раскрывается не более 5 процентов. Судя по всему, мой случай — не из их числа
Муж мой, как и все, в ком течет немецкая кровь, человек чрезвычайно педантичный и осмотрительный. Но в последнее время стал забывать про задвижку на входной двери. Представляете? Является домой подтянутый строгий мужчина, плюхается на пуфик, развязывает шнурки и на глазах превращается в рассеянного добряка! Недавно, вернувшись расстроенным с неудачной прогулки (хотел съездить на дачу, да электричку отменили), взялся поливать на лоджии свою коллекцию кактусов (я в это время мыла посуду), чем и воспользовался злодей-домушник, нажавший на ручку оказавшейся незапертой двери.
Времени у вора было в обрез, однако достаточно, чтобы схватить мою лежавшую на виду сумку и прихватить сотовый телефон. Через три часа, собравшись позвонить и не найдя ни трубки, ни сумки, я огорошила свою вторую половину: «Дорогой, а ты понимаешь, что нас обокрали?» Он в ответ задумчиво заявил: «Это какая-то мистика…»
Мистика рассеялась, пока я набирала 02 и взывала к милиции. За это время с тоской осознала, что в сумке был паспорт, который так муторно восстанавливать, редакционное удостоверение, связка ключей, снятый накануне вечером в банкомате гонорар вместе с кредиткой. За обложкой паспорта—бумажка с пин-кодом. Плохая привычка—не перегружать память лишними цифрами.
Оперуполномоченный—интеллигентного вида юноша-богатырь с участливым выражением лица—приехал минут через 20. Рассказ выслушал настороженно, осмотрел дверь, задвижку, покачал головой, потом спросил: «Заявление писать будете?» И несказанно изумился, когда я со скучным пафосом изрекла: «Буду!»
Милиционер помрачнел, прошел на кухню и долго излагал на бумаге обстоятельства кражи. Вслед за ним пришли двое, послушали—вышли. Затем еще пара явно опытных милиционеров—ушли опрашивать возможных свидетелей. Затем появился скромный брюнет Артур (мне сказали, что он будет вести дело) и также долго вникал в подробности, старательно записывая. Две соседки, поохав, подписали протокол. Мужа опросили отдельно, как положено. Он с научной дотошностью пытал меня прямо при следователе: «А ты не оставила сумку в автобусе, когда мы вечером возвращались из Меги?» Я возмутилась—утром же звонила по мобильному сыну, поздравляла его с днем рождения! Следователь сказал, что ему нужна распечатка этого вызова.
Последним подъехал криминалист. Посыпал дверь снаружи черным порошком, цифровым фотоаппаратом зафиксировал место преступления в разных ракурсах. И первым дал дельный совет: «А вы заблокировали банковскую карту?» Да, разумеется. «Спросите: может, кто-то пытался ею воспользоваться?» Тут я и вспомнила про пин-код в паспорте. Оператор подтвердил: «Сегодня в 14.36 была попытка снять с вашего счета деньги». Назвали адрес и номер банкомата. Счет был пустой, но с этой минуты наш мистический злодей материализовался, больше того, появилась надежда, что негодяя засняли на видеокамеру. А вдруг раскроют по горячим следам? Мужа отправила обшаривать все урны по маршруту дом—банкомат. Может, документы валяются под кустом?
Криминалист, однако, вернул к реальности, негромко напомнив: «Не забудьте сегодня же сменить замки». Под конец сразил звонок девушки из службы 02: «Нет ли у вас претензий к работе оперативной группы? С вами вежливо обращались?» Я даже растрогалась.
На этом моя милицейская идиллия и закончилась. Скоро два месяца, как совершена кража. Надежды на горячие следы оказались наивными. Ролик с видеоизображением злодея не был затребован операми: чтобы его передали в милицию, я, как оказалось, должна сама написать специальное заявление. В общем, когда я уже смирилась с потерей документов и отправилась их переоформлять, компьютерщик банка сообщил по телефону, что это молодой мужчина славянской внешности с нечеткими чертами лица, в кепке с козырьком. И то хорошо—отпало подлое сомнение, что история похожа на «соседский визит».
Вероятно, наша история похожа на тысячи подобных, хотя у всех нас, обворованных, свои нюансы. Что там мелкое ЧП в семье журналиста с физиком из питерской девятиэтажки с заурядным кодовым замком в парадной, когда два года назад «обнесли» вице-спикера Думы Любовь Слиску, лишив украшений на полмиллиона! Да не где-нибудь, а в элитном доме на улице Улофа Пальме с навороченной видеосистемой, консьержами и даже охраной ФСО. Или обокрали квартиру Станислава Говорухина—унесли сейф с документами и ценностями. Решив бороться с преступностью доступными журналисту средствами, я отправилась к тому самому криминалисту, который просвещал меня после ограбления.
ЭКСПЕРТИЗА
Чтобы выяснить, как защитить свою квартиру, «Огонек» обратился к криминалисту Сергею ЛАЗАРЕНКО, который полтора десятка лет проработал в самых что ни на есть «полевых» условиях — в 14-м отделе экспертно-криминалистического центра питерского ГУВД
Эксперт начал с того, что квалифицировал «мою» кражу. «Ваша кража—из разряда редких, их еще называют «праздничными». Обычно под Новый год или на 8 Марта соседи бегают друг к другу «на минуточку», чтобы поздравить. Люди уверены: в подъезде кодовый замок, на лестничной площадке пусто, кругом свои. В такие моменты и происходят «кражи рывком». Они не роются—заскочили, схватили, что на виду, и ходу! Другое дело, раз уж летом воры стали дверные ручки проверять, то и жильцам следует усилить бдительность».
Что касается большинства квартирных краж, то, подчеркивает эксперт, они по-прежнему совершаются двумя способами—проникновением через дверь и проникновением через окно.
Поэтому есть три важные правила: защити дверь, защити окно (балкон), особенно если живешь на первом или последнем этаже, а также непременно договорись с соседями. «Соседи наблюдательны и могут спугнуть чужака, который возится с вашим замком, погремев дверной цепочкой»,—рекомендует Сергей Лазаренко. Я постаралась систематизировать его советы.
Поставить квартиру на сигнализацию не каждому по карману. Зато любой может подобрать надежные замки—от не слишком дорогих до навороченных. При этом ставить на хилую дверь хитроумные замки бесполезно (они не выдержат удара ногой или плечом с разбегу), точно так же как и дешевые замки на бронированной двери не спасают. «Если кто-то полагает, что пять-шесть замков от воров точно защитят, спешу разочаровать: это перебор,—объясняет криминалист.—Ни к чему ослаблять полотно двери по принципу почтовой марки—выбить такую перфорированную дверь не составляет труда. Становится проще отделить внешнюю часть от внутренней».
Вообще, как известно из детективов, невскрываемых замков не существует.
Но это обстоятельство пусть особо заботит тех, у кого дома антиквариат. Всем прочим Лазаренко советует устанавливать два замка разной конструкции—допустим, цилиндровый и сувальдный. Последний получил свое название из-за сувальд—плоских пластин сложной формы, их открывает так называемый сейфовый ключ с одной или двумя бородками. У цилиндрового же плоский ключик с насечками.
Оказывается, в последнее время домушники замучили оперативников массовым вскрытием цилиндровых замков методом бампинга. Бампинг—ключ особой конструкции, способный прижимать штифты и пружинки замка. Постукивая по бампингу, вор запросто снимает блокировку: опытный откроет пару десятков цилиндровых замков слабой конструкции за три минуты. «Количество краж увеличилось из-за повальной установки людьми китайских изделий, они довольно дешевы, на вид хороши и пользуются спросом»,—предупреждает эксперт. У сувальдных замков свои хитрости: их вскрывают интеллектуальным методом, попросту говоря—подбором отмычек. Можно и грубо—ломая механизм специальным рычагом, но этот метод на сувальдных замках срабатывает хуже.
Отдельная история—про популярные нынче пластиковые окна со стеклопакетами.
Эксперты предупреждают: это весьма условная защита жилища. Стеклоблоки, особенно среднего качества, легко отжимаются, на иных даже не остаются следы фомок. Микропроветривание, часто используемое из-за жары или шумной трассы, умиляет нас тем, как легко и удобно работают рычаги, а вот домушников радует тем, что такие рычаги на шарнирах легко расшатать.
И уж совсем им хорошо, когда, проветривая дом, мы оставляем окно с откинутой створкой и небрежно дожатой ручкой. С улицы все наши ручки и створки прекрасно просматриваются. Недожатый рычажок цепляется тонким тросиком, и дело сделано.
Откуда домушникам так хорошо известны конструктивные особенности стеклопакетов? Разумеется, никаких курсов для изучения технических новинок они не посещают, а вот информацию ловят не хуже иных шпионов. Рассказов о том, как делаются окна и устраняются поломки, в компаниях хоть отбавляй.
«Люди весьма беспечны, многие думают, что уж их-то пронесет,—сокрушается Сергей Лазаренко.—Порой даже те, у кого скопился какой-то запас, хранят дома без сейфов по два-три миллиона рублей! Прячут в банках с крупами и мукой на кухнях, суют под белье в шкафы. Вот отчего, приезжая по вызовам, мы зачастую видим разгромленные кухни, рассыпанную муку, перерытые холодильники и разбросанные полки с вещами. Самое глупое, когда всю сумму хранят в одном месте, а это бывает частенько».
Сергей Лазаренко предупреждает, что никакой разницы между первым и последним этажом для воров нет. Неплохой защитой от проникновения в такие квартиры служат решетки, армированная пленка на стеклах, автономная звуковая сигнализация. Балкон нужно обязательно остеклить, так же как и лоджию. Иначе вор рано или поздно туда спрыгнет, заползет по водосточной трубе или спустится на канате.
В связи с массовым ремонтом фасадов в центре Питера у милиционеров появилась новая головная боль—кражи с лесов. Стоит строителям забыть убрать на ночь деревянные мостки с первых двух ярусов лесов, воры лезут, заглядывают в окна и проверяют, где что плохо лежит. Попутно, кстати, срезают тарелки спутниковых антенн.
Этот способ защиты довольно надежен, но лишь в том случае, если эта камера записывает ролики, а за картинкой наблюдает человек. Но многие ТСЖ, желая сэкономить, устанавливают видеокамеру без записи, а это—пустая трата денег.
Обмануть можно любую запись, надвинув на глаза кепку. Как и консьержа—назвав любую фамилию и любой номер квартиры: далеко не каждый побежит проверять. Поэтому только на эти средства защиты полагаться не стоит.
Лет 10 назад казалось, что тех, кто нажился, наторговал. «Нет,—утверждает наш эксперт,—всегда и везде обворовывают в основном бедных и только небольшой процент богатых людей.
Правда, категории «бедных» и «богатых» в разные исторические периоды меняются». В категорию «бедных» сегодня милиционеры заносят тех, у кого смогли унести от 15 до 30 тысяч рублей.