В ближайшее время за счет средств, замороженных после новации ГКО, иностранцы смогут купить в России практически любые промышленные активы. Об этом в интервью обозревателю "Коммерсанта" ПЕТРУ Ъ-РУШАЙЛО заявила директор департамента управления внутренним госдолгом Минфина БЕЛЛА ЗЛАТКИС.
— Минфин давно обещал иностранцам разрешить покупку российских предприятий за счет средств, "зависших" в ГКО. Что сделано?
— Подготовлено два проекта: проект распоряжения и проект постановления правительства. Они содержат не только основные положения, но и конкретные условия деятельности нерезидентов. Потом, естественно, будут и инструкции, и нормативные документы — несложные и понятные. Хотя основные положения документа очень сложны.
— Когда будет принято окончательное решение?
— Мы надеемся, что до 15 ноября. У нас просто "замороженных" бумаг уже не будет с более поздними сроками погашения. Поэтому никакой мотивации продлевать новацию больше чем до 1 января 2000 года нет. И потом, там уже организованные инвесторы, которые довольно длительное время общались с нами, они уже знают, куда идти, как идти. То есть все вопросы, связанные с информацией, решены.
— Все-таки что предложат нерезидентам?
— Первое решение не очень сложное — продлить новацию. Тем более что есть консенсус со всех сторон, все за то, чтобы ее продлить. Я не думаю, что правительству тут предстоит трудное решение.
А вот второе решение — трудное, оно касается либерализации счетов типа С или возможности для инвесторов осуществлять прямые инвестиции в экономику Российской Федерации. Мы пытались состыковать две вещи.
Первое — что совершенно очевидно и понятно — российская экономика нуждается в инвестициях. Сейчас их серьезного притока ждать не приходится. Второе — не менее важное. Владельцы счетов типа C, в отличие от российских владельцев ГКО, оказались в более жестких условиях, я бы даже сказала в очень жестких условиях. Предложенные им варианты инвестиций со счета типа С очень ограничены. И, насколько мы видим, не очень привлекательными оказались облигации трех промышленных компаний ("Газпром", ЛУКОЙЛ, ТНК.— Ъ), которые их выпустили. Насколько мы себе представляем, инвестор наряду с главным приоритетом (конвертировать рубли в доллары и уйти из России) имеет второй приоритет. Он не против иметь дело с тем бизнесом, с которым он уже работал в России или собирается работать. Но государство должно быть уверено, что эти деньги не будут немедленно выведены из страны.
— Иностранцы не возмущались, что их деньги стали "невыездными"?
— Здесь даже особой борьбы не было. Всем было очевидно и понятно: если ЦБ объявил, что он будет конвертировать по $50 млн за аукцион и провел всего шесть аукционов, значит, ситуация на валютном рынке не позволяет сегодня расти и либерализовать рынок до такого состояния, что деньги могут быть свободно конвертированы.
— А почему не разрешить иностранцам покупать любые российские бумаги?
— Потому что проследить вывод валюты за рубеж совершенно невозможно. Лучше уж сказать "вывозите" — и не мучиться. Возможно проследить за крупными компаниями, если их не очень много.
— И кто начал охоту за деньгами нерезидентов, был ли конкурс?
— На самом деле, любой мог подавать заявки, конкурса не проводилось, а были публично объявлены условия: это могут быть бумаги российских эмитентов. Из российских эмитентов подали заявки компаний пять или шесть. И только три довели дело до регистрации эмиссии и котировок на бирже. А котировка на бирже — вещь дорогая и непростая. Для того, чтобы они котировались, надо, чтобы их кто-то покупал.
— То есть у свечного заводика шансов не было? Или, скажем, у пивзавода "Балтика"?
— Для них специально сделали то постановление, о котором мы сейчас говорили. И про свечной заводик, и про пиво "Балтика", естественно, не забыли ни мы, ни инвесторы. Если бы мы забыли, нам бы инвесторы напомнили. Будут состыкованы интересы российских предприятий, включая очень и очень мелкие, и иностранных инвесторов, которые хотят работать с этими предприятиями.
Наш вариант заключается в следующем. Иностранец выбирает проект на территории РФ. Этот проект должен быть российским, то есть предприятие должно быть российским резидентом. Иностранец с соответствующими органами государственной власти на местах делает проект, мы даем добро. Это должен быть реальный сектор экономики, то есть это должно быть производство, инфраструктура, а не финансовый сектор экономики. И тогда в этот проект можно инвестировать деньги со счетов типа С.
— Как технически подать подобную заявку?
— Должна быть подсчитана эффективность этого проекта, заявка подается в Минэкономики, там ее рассматривают совместно с Минфином. И если дается "добро", то все документы отсылаются в ЦБ, и он переводит деньги со счета инвестора на счет банка, который будет вести соответствующий проект.
— А как будет осуществляться контроль? Где гарантия, что деньги не будут выведены за рубеж?
— Контроль достаточно непростой, но ЦБ берет на себя эту ответственность. По каждому проекту будет отвечать каждый конкретный банк. В течение трех лет не может ни продаваться доля в предприятии, ни конвертироваться основной капитал. Но все, что заработано, может быть конвертировано и репатриировано без ограничений.
— Когда начнется реализация проекта?
— По нашим планам — с 1 декабря. И это очень удобно, поскольку 15 декабря ЦБ разрешил перевести все бумаги со счетов номинальных держателей на счета реальных владельцев. Они-то и будут решать, что делать с замороженными в России средствами.
— А ограничения на подобные вложения будут?
— Да. ЦБ будет устанавливать ограничения на объем инвестиций в конкретный период. То есть, условно говоря, не 20 млрд руб. в один день. Понятно, что в течение месяца можно вложить один, два, три миллиарда рублей, но не все деньги в течение столь короткого периода.
— А сколько инвесторов не согласилось на предыдущие варианты новации?
— Не согласились на новацию инвесторы, держащие бумаги на 14 млрд руб. Из этих 14 млрд восемь с лишним — это нерезиденты. И нерезиденты нам говорят, что они согласны на новацию при условии, что будет ясность в порядке расходования средств со счетов типа С.