Между тем «Спартак» по частоте перемен в тренерском штабе пребывает, наряду с «Динамо» и «Сатурном», в группе лидеров: после ухода в 2003 году из клуба Олега Романцева, девять раз выигрывавшего российский чемпионат, в команде, меняя один другого, работали Андрей Чернышов (продержался 10 матчей), итальянец Невио Скала (21), Александр Старков из Латвии (полтора сезона), и каждого из них, дважды с приставкой «и о.», а последний раз уже без нее, менял Владимир Федотов. Успехов, подобных романцевским, никто не добивался и близко. Не считать же для «Спартака» успехом вторые места при Старкове и Федотове?
Теперь настала пора уйти в отставку Федотову. Его заменил 43-летний Станислав Черчесов. А кого еще должен был назначить владелец команды Леонид Федун, если со стадиона после совершенно безвольного поражения от «Москвы» (0:2) он, бросив в пространство VIP-ложи фразу «Надо принимать срочные меры», уехал в одном автомобиле с Черчесовым?
Черчесова, игравшего в воротах «Спартака», выступавшего в сборных СССР, СНГ и России, трижды (1989, 1990, 1992) становившегося обладателем приза «Огонька» «Лучшему вратарю», завершавшего блистательную карьеру в Австрии и там же приступившего к тренерской работе, московский клуб приглашал на главного еще в прошлом году. Тогда Станислав Саламович отказался и стал спортивным директором «Спартака». Сейчас согласился.
Почему?
Тогда совершенно нормально шла работа у Владимира Григорьевича Федотова, и с какой стати я должен был идти на место человека, у которого все складывалось нормально? Нынешняя ситуация иная. Меня вызвали клубные руководители, сообщили об уже состоявшейся отставке главного тренера и предложили возглавить «Спартак».
Какова степень риска принимать, причем на финише первого круга, такую команду, как «Спартак», не имея за плечами многолетнего опыта тренерской работы?
Без риска в футболе не обойтись. Он эту игру сопровождает всегда, а тренеров особенно. Определенный риск был, когда стал работать в первой своей команде — в австрийском «Куфштайне», а затем — в «Тироле». Безусловно, есть риск и сейчас, но человеку, который в футболе давно, не привыкать. Вообще нужно быть готовым ко всему.
При всем, согласитесь, уважении к «Куфштайну», который вы вывели из третьего дивизиона во второй, и к «Тиролю», занявшему под вашим руководством шестое место в австрийском чемпионате, «Спартак» — команда особая. Он всегда под микроскопом, под неизбежным, наверное, общественным давлением.
Неизбежность давления следует воспринимать, на мой взгляд, как данность. Не было, думаете, давления, когда я играл в «Спартаке» и в сборной? Еще какое! Но это, как и риск, входит составляющей частью в футбол. Он на таком уровне — всегда давление. К явлению этому сложно привыкнуть, но и обойтись без него, как я понимаю, невозможно. Главное, не оглядываться по сторонам, а просто работать.
С какого времени в вашем вратарском «ранце» появился тренерский «жезл»?
Его там никогда не было. Когда играешь, следует думать только об игре. Моей задачей было ловить мячи, летевшие в ворота. Старался делать этого как можно лучше. Став тренером, о карьере игрока постарался забыть сразу. В противном случае возникает угроза стать жертвой прежних представлений о футболе, развитии игры.
Так получилось, что вы поиграли и в советские времена, и на стыке перемен, потом — в новой России и, наконец, за рубежом. Насколько разнятся сегодняшние рычаги управления футболистами от тогдашних?
Сегодняшние игроки по сравнению с игравшими в советские времена — раскрепощеннее, свободнее. Иной вопрос, куда эта свобода может завести в том случае, если у человека отсутствует внутренняя дисциплина.
На вас, понятно, свалился ком проблем и совершенно новых задач. Насколько изменился ритм вашей жизни?
Никаких изменений: работа никогда не прекращалась. Впрочем, одно есть: езжу теперь не в клубный офис, а на базу в Тарасовку.
Сколько лет вы, будучи игроком, на ней провели?
С перерывами — одиннадцать. Первые два года, по-моему, вообще оттуда не уезжал, там и жил.