Есть понятие «дошкольник», но почему-то нет понятия «послешкольник». А могло бы быть. Послешкольник Александр Ширвиндт и его одноклассники, окончившие школу 55 лет назад, не забывают ее и не теряют связи друг с другом.
Школа № 110 была в те времена элитной. Такой ее сделал директор Иван Кузьмич Новиков, возглавлявший школу почти 30 лет. Здесь учились в разные годы многие известные люди: Андрей Сахаров, Алексей Баталов, Мария Миронова... А одноклассником Ширвиндта был сын Хрущева — Сергей.
— Наш класс можно вносить в Книгу рекордов Гиннесса, — говорит Ширвиндт. — Два одноклассника-старичка каждый год собирают всех наших — кто еще остался живой и кто не уехал Америку. Более того, уже и из Америки приезжали.
В Америке из класса живут четверо. Остальные — на родине. Им собраться легче. Хотя в разные годы на встречу приходит разное количество одноклассников. Максимально собиралось 19 человек — на 30-летие с момента окончания школы. А минимально в 2003-м — 8. Показатели посещаемости у каждого тоже разные. Так, к 1992 году, то есть за 40 лет со дня окончания школы, староста класса Борис Агеев (доктор технических наук и академик военных наук) был 31 раз, Ростислав Перелешин (член Российского дворянского собрания) — 19 раз, Александр Добров (работает в газете «Советский спорт») — 29 раз, столько же приходил Вилен Гундоров (старший научный сотрудник НИИ дальней радиосвязи).
Откуда такая точность? Вилен Гундоров полвека ведет альбом, в который записывает и вклеивает все, что касается класса. Альбом начинается снимком 1 «А» класса в 1942 году (на обложке этого номера). Его сделал не Вилен Александрович. Дальше фотографирует уже он: сначала «лейкой», потом «Зенитом», а в 2005 году одноклассники впервые сняты цифровым фотоаппаратом. Класс с 1943 года стал мужским, поэтому и собираются они мужской компанией. Знают друг о друге все.
— В 1960 году отмечали у Михаила Берманта на квартире, — читает запись в своем альбоме Вилен Гундоров. — Вдруг заходит Сергей Хрущев с медалью Героя Социалистического Труда на груди. И Ширвиндт со свойственной ему лексикой произносит: «Что же ты … для нас-то это надел?! Мы-то тебя знаем!»
На квартире они собираются далеко не всегда. Нет, слова «далеко не всегда» в этом случае звучат просто оскорбительно. Здесь требуется точность. К 2001 году 11-й раз собирались у Марка Рутмана. А первый раз встретились в 1955 году у Николая Кулешова. Купили огурцов, черного хлеба, водки и колбасы по 1 руб. 70 коп. В дальнейшем решили, видимо, себя ни в чем не ущемлять. Встречались в ресторанах «Прага», «Арагви», ресторанах Дома актера, Дома кино, Дома журналистов… Доказательства предъявлены в альбоме: счета за разные годы. Например, в 74-м в ресторане Дома кино взяли 5 бутылок водки по 6 рублей, 2 бутылки вина по 2,80, заказали капустки, телятинки, мороженого. В общем, все вместе посидели на 101 рубль. А вот, допустим, в 76-м в Домжуре разгулялись уже на 149 рублей. По этим встречам можно проследить, как в России дорожала водка: если в 74-м бутылка в ресторане стоила 6 рублей, в 77-м — 6,45, в 79-м — уже 8,60. В 1987-м, при Горбачеве, лица на снимках по понятным причинам — совершенно трезвые. И подпись под фотографией: «Перестройка и мы».
Многолетней дружбой они очень дорожат. В 1977 году один из них оставил такую запись в альбоме: «Братцы! Я не был на встречах с 1962 года. То есть 15 лет я был ж... С сегодняшнего дня я больше не ж…»
—Этот альбом, — говорит Александр Ширвиндт, — такой портрет Дориана Грея наоборот. Страшная картина: начинается с семилетних рож, а кончается семидесятилетними. Мемориал советского среднего образования.
Фото из архива В. ГУНДОРОВА