Говорят, летний отпуск — это всегда немножко приключение. Но было в истории нашей страны время, когда сама дорога на юг к долгожданному морю была испытанием. По нашим меркам, каждая такая поездка считалась бы настоящим экстремальным туризмом, но для людей, переживших две революции, мировую и Гражданскую войны, все это казалось пустяками. Они хотели ехать на курорт и ехали, невзирая ни на какие помехи
В первые годы нэпа перед многочисленными нуворишами встал вопрос: как тратить свои миллионы, где можно прилично и со вкусом отдохнуть? Заграничные курорты, прежде любимые дореволюционной элитой, по понятным причинам сделались недоступны, а Крым с Кисловодском, хоть по-прежнему и были настоящими «курортными жемчужинами», но там, в ливадийских дворцах и поместьях императорской фамилии, новая власть устроила санатории для членов партаппарата и советских работников. Попасть туда можно было только по путевкам, которые «советской буржуазии» не полагались. Так совершенно неожиданно статус курортного места обрело кавказское побережье Черного моря — прежде вечно бунтовавшая окраина империи, где никто и никогда не ждал туристов.
Однако теперь Кавказ стал очень популярен. И с началом лета и до октября в дни отхода скорых поездов южного направления перроны столичных вокзалов превращались в место собрания советско-коммерческого истеблишмента, облаченного в английские костюмы, в меха, шелка и кружева, благоухающего духами «Коти», посверкивающего бриллиантами перстней, запонок и галстучных заколок. К их услугам были уцелевшие со старого времени роскошные вагоны «международного общества спальных вагонов», изнутри обшитые синим бархатом, со всеми дореволюционными удобствами.
С БОЛЬШОЙ ДОРОГИ
Однако никакой, даже самый комфортабельный вагон не обеспечивал комфорта во время путешествия. И прежде всего — из-за бандитов и преступных группировок, сделавших железную дорогу своей законной вотчиной. Вот лишь несколько криминальных сообщений того времени: «Под Гомелем 28 августа 1924 года поезд Киев — Ленинград едва не налетел на завал из бревен. Когда состав встал, на него напали бандиты, которые ограбили пассажиров. Судя по всему, нападавшими были местные крестьяне».
«В опасную переделку попали пассажиры поезда Одесса — Киев — Ленинград. Между станциями Маконино и Мена поезд наскочил на баррикаду, наваленную из снятых рельс и шпал. К остановившемуся составу бросились вооруженные люди и разграбили поезд. При опросах пассажиров удалось узнать только то, что переговаривались они между собой только по-украински, вооружены были винтовками и было их человек сорок или около того».
Но самыми опасными тогда считались ростовские бандиты во главе с легендарным главарем Ванькой Медиком. Ростовские действовали с особым шиком и считались «благородными разбойниками» — они грабили поезда только с богатыми курортниками.
АТАМАН МЕДИК
В отличие от многих других героев «бандитского эпоса» атаман Медик был фигурой вполне реальной. Иван Менник был сыном врача и сам учился на медицинском факультете университета, но в годы Гражданской войны связался с анархистами, а потом, отколовшись от них, стал «работать» сам по себе.
В его банде насчитывалось до 40 человек, организованных по классической схеме русской разбойничьей шайки: разбитые на несколько групп, его люди вполне легально жили в самом Ростове и вокруг него. На Меннике была кровь — если во время налетов бандитам оказывали сопротивление, они убивали. Несмотря на устойчивую репутацию «мокрушника», Медик особенно не скрывался — атаман и его приятели открыто гуляли в ростовских ресторанах, шиковали в тайных притонах и легальных игорных домах. В Ростове Менник был известен каждой собаке, но трогать его боялись — Ванька никогда не расставался с кольтом и не задумываясь пускал его в ход. Каждая облава заканчивалась гибелью одного-двух сотрудников милиции, а бандит уходил.
Но Медика не только боялись — он был довольно популярен в народе, ибо былое увлечение анархистским учением отзывалось в атамане склонностью к игре в Робин Гуда: грабил он только богатых, брал исключительно деньги и ценности. Проблема была и в том, что Медик нападал на советских буржуев, которых многие милиционеры, выходцы из пролетариев, ненавидели сильнее бандитов. По-настоящему власти взялись за эту шайку лишь после того, как люди Медика совершили налет на ростовское отделение Госбанка, захватив там несколько сот тысяч рублей.
ВОТ МЫ И В ХОПРЕ
Первый опыт «чистки» поездов бандиты предприняли, захватив станцию Хопер. Они заперли в станционном пакгаузе служащих и по железнодорожному телеграфу отбили в Ростов телеграмму: скорый поезд номер такой-то опаздывает с прибытием в Ростов на 2 часа. Никто из железнодорожных служащих после этой депеши ничуть не обеспокоился, когда поезд не пришел в назначенное время, считая его опаздывающим. На самом же деле возле станции Хопер скорый остановили, дав красный свет семафором. На паровоз забрались двое вооруженных бандитов, приказавших поднять руки вверх машинисту, его помощнику и кочегару. В это время их сообщники взломали двери вагонов, вошли в поезд и стали обыскивать пассажиров спальных вагонов, отбирая деньги, золотишко и камешки — верные себе, люди Медика на тряпье и прочую мелочь не разменивались.
Такие нападения стали регулярными, и пассажирам действительно было чего бояться! Когда поезд шел по местам, где действовала шайка Медика, все двери вагонов запирались, а в тамбурах занимали позицию стрелки охраны НКПС (Наркомата путей сообщения). Кондукторская бригада обходила купе, интересуясь у мужчин, имеют ли они оружие. Те, у кого оно было, мобилизовывались для обороны вагона, а безоружным путешественникам предлагалось лечь на полки в своих купе и погасить свет.
Только прибыв в Ростов-на-Дону, можно было перевести дух. Пережив столь пикантное дорожное приключение, народ из проскочившего опасный участок скорого валом валил по ярко освещенному электрическими лампами перрону, спеша в вокзал. Там, в роскошном буфете первого класса, к услугам путешественников было нэповское изобилие напитков и закусок. Цены кусались даже по московским меркам, но с этим мало считались — после нервной встряски все пили и ели с большим аппетитом. Но, по большому счету, расслабляться им было рановато.
Сезон 1924 года стал для шайки Ваньки Медика последним — в сентябре атамана накрыли на хазе в Нахичевани и взяли живым вместе с несколькими подручными. Но арест Менника и ликвидация его банды кардинально не изменили положения дел — не один Ванька промышлял на дорогах. Пока Медик еще гулял под Ростовом, в ночь на 31 июня возле станции Лиски был ограблен скорый поезд Минеральные Воды — Ленинград. Бандитов было около 50 человек, и действовали они по известной схеме: поезд остановили в четырех километрах от Лисок, навалив камней на путях, под угрозой оружия сняли с паровоза поездную бригаду, выстрелами выбили замки на дверях вагонов. Вооруженные винтовками и револьверами бандиты вошли в вагоны и стали «чистить» пассажиров. Один попытался оказать сопротивление — его тут же пристрелили. Двоих ранили, когда они замешкались, снимая с себя часы и отдавая бумажники. Собрав добычу, налетчики скрылись, а пассажиры пошли разбирать завал. Пока они возились в темноте, пока добрались до станции да дали телеграммы в милицию, а посланный оттуда отряд добрался до места, бандиты ушли далеко и следов не оставили.
«ФОРД» В ПОМОЩЬ
На последнем этапе путешествия, в Новороссийске, где заканчивалась железная дорога, ждали свои мелкие грабители. Причем между ними существовала даже негласная конкуренция — например, лютыми врагами кабардинских бандитов были геленджикские. Но и те, и другие не трогали «своих» отпускников — тех, кто направлялся в их родной город. Дескать, зачем обижать гостей, если приезжие и так отдадут свои деньги местным жителям в виде платы за жилье и продукты? Зато тех туристов, кто направлялся до Сухума и Батума, бандиты чистили подчистую — благо добираться до Абхазии можно было только пароходом, а иной раз это ожидание затягивалось более чем на сутки.
Но самой сильной преступной группировкой на юге считались фаэтонщики — бандиты, грабившие пассажиров по пути в Анапу. Тогда в этот город поезда не ходили — от станции Тоннельная нужно было ехать 40 километров на повозках-фаэтонах, которые и перехватывали по дороге шайки из местных станичников. Впрочем, с фаэтонщиками довольно скоро справились — Автопромторг выпустил на курортные трассы полугрузовички «форд» со скамьями в кузове и нарядными тентами, натянутыми над головами пассажиров, — эти авто двигались много быстрее фаэтонов, а потому легко уходили от нападавших. К тому же в каждом автопромторговском «форде» рядом с шофером сидел милиционер с винтовкой. Так что скоро из всех опасностей для курортника остались лишь воры-карманники, наперсточники и картежные кидалы. Но с этим криминальным промыслом советская власть справиться так и не смогла.
Фото: АРХИВ «ОГОНЬКА»; РИА НОВОСТИ