Осень — самое подходящее время для невзаимной любви. Холодно, неуютно, безнадежно. Ничего хорошего ждать не приходится, ты это знаешь и воюешь со своим сердцем, как с зонтиком на ветру.
«Мне это не нужно, — говоришь сама себе каждое утро, стоя перед зеркалом. — Мне. Это. Не. Нужно». Телевизор захлебывается, кричит про эвакуацию российских граждан из Грузии, про туалетные похождения Крамника, про рост цен на нефть, а ты смотришь в свои зрачки и убеждаешь, уговариваешь: «Не обращай внимания, это пройдет».
Ты примерно понимаешь, что происходит: депрессия, отсутствие света, авитаминоз, в конце концов. Надо взять отпуск и уехать в какой-нибудь Египет или Индию, налопаться местных фруктов и радостно встретить дизентерию. Надо переключиться, купить новые сапоги или написать статью о новой женской литературе. Нельзя целыми днями прокручивать одну и ту же картинку: он поранил руку, прижал ее к груди и укачивал, как ребенка, чтобы успокоить боль. Нельзя так. Это невыносимо.
«Меня достала эта сумасшедшая, — шепчет в телефонную трубку твой приятель. — Вчера сказала, что мечтала о другом муже для своей дочери. Нет, ну ты представляешь? У нас праздник, годовщина, а она приезжает с дурацким «Наполеоном» и толкает тост о том, что хоть я и невыгодная партия для Ирки, но она, такая вся из себя благородная, вынуждена смириться с этим, старая грымза».
Тебе хочется сказать приятелю: «Ему было так больно. Если бы я только могла что-то сделать. Если бы я могла прикоснуться к нему». Но вместо этого визгливо орешь: «Да заколебал ты уже своей тещей, отвали!»
Отключаешь телефон и валишься на кровать, рыдая в голос. Чего так убиваться — непонятно. Откуда столько эмоций к практически незнакомцу, в котором нет ничего, ну абсолютно ничего особенного? Руку он поранил. Да ты себе всю голову уже поранила, очнись.
Мобильник — надо было и его вырубить — тренькает эс-эмэской: «Ты чего? Волнуюсь». Сквозь шторы прорывается октябрьское солнышко. Господи боже мой, как все смешно и нелепо. Нажимаешь «Ответить» и абонент торопливо сообщает, что теща в принципе женщина неплохая и он, конечно, тоже бывает к ней несправедлив. «А я того, — говоришь, — влюбилась тут в одного». Друг долго молчит, а потом выдыхает: «Классно». И на секунду, пока снова не появились тучи, тебе кажется, что так оно и есть.