Письмо фермера Валерия Кушнаря с хутора Новопавловка Воронежской области в Москву
Вот уже несколько месяцев прослеживается «озабоченность» правительства медленными темпами кредитования национальной программы по сельскому хозяйству. Дескать, мужики плохо берут деньги на развитие личных подсобных хозяйств, а фермеры — фермерских.
Но как же идет реализация этих жизнеутверждающих проектов здесь, внизу? Очень просто, по старому принципу: «хотели, как лучше…» Так сколько же хороших начинаний мы уже похерили в фермерском движении! Почему крестьяне денег не берут? Да потому что взять их невозможно! Такая вот интересная груша, которую нельзя скушать. При том что ведь дают…
Вначале кроме всяких прочих бумаг банкиры Россельхозбанка потребовали от людей бизнес-планы. Причем не простые, а по всей науке и страниц на пятьдесят машинописного текста. И это от мужика, который с трудом разумеет, что за штука такая странная — бизнес-план?
Спасибо областному сельхозуправлению — организовали быстрое и грамотное написание этих бумаг. И всего за ничего — за какой-то десяток тысяч рублей. Опять на голову куча дармоедов…
Дело встало. А власти требуют: национальный проект — в жизнь!
Банк понял. Отставить бизнес-планы! Но чтобы деньги было не так-то просто взять, серьезненько продумали анкеты.
В анкетах, например, на 300 тысяч рублей займа личному хозяйству чуть ли не на 150 тысяч годового дохода иметь надо. А это значит, что на подворье уже должны хрюкать пара свиноматок и с ними сорок поросят, жужжать пчелы в сорока ульях и около сотни кроликов в клетках травку жевать.
Это они потом, перед подписанием договора займа, приедут и проверят у каждого потенциального заемщика.
И уже на этом этапе возникает у каждого мужика вопрос: «А зачем попу гармонь?» Ведь при таком хозяйстве уже и заем не нужен. Дай бог, чтобы в России хотя бы на каждом сотом подворье все это было. По крайней мере, у нас на хуторе такого ни у кого нет.
Но «Анкета — Паспорт Заемщика» еще не все. После нее банк потребует свидетельство на земельный участок, на котором человек проживает по праву своего рождения. Брать этот документ надо в сельской администрации, которая уже выдала ходатайство на получение кредита и которая, в свою очередь, в полном недоумении. Ладно, клиент безропотно приносит им и этот документ, ставит печать в анкете на свои законные 40 соток. Затем его просят найти двух поручителей из числа работающих и предоставить ксерокопии их паспортов. Месячный заработок поручителей должен составлять не менее 7 — 8 тысяч рублей. И это в практически безработной деревне?
Мы же таких даже в районе всех знаем в лицо! Здесь проще атомную бомбу найти!
Заемщик молча решает и эту проблему. Находит несколько поручителей с официальным доходом в 1,5 — 3,5 тысячи рублей, подтвержденным справками из бухгалтерии.
Представляете, сколько «липы» уже может быть понаписано в «Анкете — Паспорт Заемщика»? Вынужденной «липы». Которая потом в большинстве случаев явится для банка основанием для мотивированного отказа. Но пока, чтобы приятно клиента обрадовать, ему сообщают, что при подписании договора необходимо присутствие жен поручителей. Казалось бы, сущая проформа, пустячок. А в итоге половина поручителей в банк не идет. Не берусь делать анализ этой стороны дела. Скажу только, что я сам, привыкший к самостоятельному принятию решений, отказался бы гарантировать, что плюну на свое мужское самолюбие.
Начинается новый круг веселенького ада. Заемщик находит им неженатых поручителей вместо выбывших прежних…
На собирание этой макулатуры уходит в среднем больше месяца. Благодаря нервотрепке уходит и само желание брать кредит. И, как следствие, добрая половина ранее желавших сходит с дистанции.
Наверное, устают. Я так думаю. А остальные «виновники национального проекта» наблюдают со стороны и делают выводы. Уверяю, именно те, что вам не хотелось бы.
Ко мне недавно приезжал в гости фермер из соседней Ростовской области. Рассказывал, что получил льготный кредит на дизтопливо. С ним вместе брали этот барьер семь человек. Взял деньги он один. А те, что не смогли, пошли по старой накатанной схеме. Кто-то взял деньги у перекупщиков под подсолнечник, на тот момент еще и не посеянный, по продиктованным издевательским ценам. Кто-то занял у процентщиков под 12 — 15 процентов в месяц. Этих гавриков развелось за последние годы, как жуков майских, потому что их никто не ловит. Хотя статья в УК хорошая. Многим бы охоту поотбила.
В итоге посевную этого года провели. А что делать? Эти фермеры так жили последнее десятилетие. Это не жизнь, а бег на месте. Остается только гадать, почему «бегут», а не упали. Банки ведь кредитов практически с середины 90-х не давали.
Однако возвращаюсь к заемщику. Если это бывший фермер, решивший наконец развить личное подсобное хозяйство, то тут наступает вообще интересный коленкор…
Чтобы окончательно убедиться в крестьянской благонадежности, следует звонок в районную администрацию. Впрочем, отлажены уже и превентивные звонки оттуда. И выясняется, что глава совсем не советует давать такому-то человеку деньги. Точнее, советует совсем ему не давать. Ну, не любит он его последние пятнадцать лет. Не любит, и все тут!
И банк принимает отрицательное решение. Человеку вешают на уши последнюю лапшу, говоря о том, что через 45 дней это решение утрачивает свою силу и он снова может начать все сначала. Только кто начнет этот марафон?
Занятная получается у нас национальная программа. Когда у фермеров появилась реальная возможность что-то развить, заменить наконец старую технику и т д., их начали добивать уже ногами…
Во всяком случае, из знакомых мне старых фермеров никто не смог взять кредиты. Видите ли, у них нет залоговой базы.
Так кого же вы собираетесь спасать? Того, кто в спасении не нуждается?
Я так думаю, что государственные деньги, выделяемые правительством, должны помочь прежде всего тем, кто по каким-то причинам упал. Они же, по крайнем мере, шли. Скажите, неужели из Москвы не видно, что деревни практически нет? Она не очень медленно ушла в небытие. Ведь еще в середине 90-х крестьянина позабыли напрочь. Решили, наверное, впопыхах, что мужики подождут. А они начали вымирать. Неблагодарные. У нас тут за последние полтора года десять мужиков улеглись. Сорокалетних и моложе. А на хуторе всего-то шестьдесят дворов.
Живые продолжают выживать как могут. Бывает пьют, так, может, одолжить деньжат их трезвым женам? Они бы коров купили, тех же поросят… И чтобы без всякой волокиты, побыстрее. Они вернут, пусть банкиры не сомневаются.
Это будет и по другой нашей беде ощутимый удар. Мужикам надо будет свинарники ремонтировать, сено косить, телят выводить… Глядишь, и выпить будет некогда.
Конечно, не все еще в деревне вымерли. Некоторые на базарах шмотками китайскими торгуют. Это здоровые, работоспособные мужики. Они бы с радостью занимались своим делом, пока не развратились окончательно. Можно увидеть и наших женщин. Прямо в Москве. Это трудолюбивые наши бабы. Они там улицы метут, нужники московские чистят, посуду моют грязную… Из кожи вон кормят своих детей и мужиков пьяных. За огромную, по нашим меркам, зарплату. Аж восемь тысяч! На денек вырвутся, чтобы огороды посадить, и появятся, чтобы их прополоть. И так уже не первый год.
Среди них большинство молодые. Которым сам бог велел рожать. Может, им тоже дать кредиты? Именно на развитие ЛПХ. Ведь многие из них даже не знают, что есть такой проект. Уверяю, они вприпрыжку возвратятся по домам.
У нас тут одна женщина еще в конце апреля собрала весь пакет документов для банка. Так банкиры все лето ее завтраками кормили. Всего-то тридцать тысяч рублей! Куры уже смеются…