Странная страна — Армения. При слове «Петросян» первая ассоциация у людей: «А, Тигран-джан, великий шахматист». Армянское радио для них — прежде всего массивное здание на улице Манукяна, где расположено это уважаемое государственное СМИ. Хотя, вроде, при разговоре о жизни в Ереване все привычно: жалуются. Прежде всего на дороговизну квартплаты. Оно и понятно: платят на все 100%. За газ (если проведен), воду (когда дают), электричество (это, тьфу-тьфу, стабильно) и прочие радости ЖКХ здесь выкладывают от 25 000 драм (450 драм = 1 доллар) в месяц и больше. При средней зарплате в 70 — 80 долларов.
Но если задать им нормальный русский вопрос: «А нельзя ли… ну, как-нибудь так, чтобы не платить?» — опять-таки можно нарваться на странную реакцию. «Не смешно, — укоризненно смотрит Григорий Петросян, в недавнем прошлом сотрудник радио Армении. — Все вырубят через пару дней, и фиг подключишься потом».
ЖИЛЬЦЫ
Зима в 16-м микрорайоне Еревана — плановое бедствие. Холодно (+4) и влажно.
— Это же панель, тюрьма, — показывает 45-летний водитель грузовика Геворк Дживрян на свою многоэтажку. — Хрен ее протопишь. Газа нет, приходится электричеством. Даже если три радиатора по квартире поставить — на полдня, какое «на полный»? — будет 14 — 15 градусов. И за это заплати 50 000 драм в месяц!
У Геворка в удачный месяц выходит 300 долларов, но позволить роскошь 120-долларового тепла он и его семья себе все равно не могут. Дровами выйдет подешевле, но на чуть-чуть. В Ереване за несколько первых постсоветских лет почти под корень извели деревья на улицах и в Ботаническом саду; в конце концов власть спохватилась и стала их охранять. А страной лесов Армению не назовет даже убежденный патриот.
Один из соседей Геворка стал отапливаться сушеным навозом: родственники на ферме под Гюмри, проблем с горючим нет. После того как запах пошел и по соседним подъездам, с ним поговорили.
— Он не прислушался и продолжал, — вспоминает Грачья Сардарян, 57 лет. («Я спекулирую: покупаю масло на оптовом рынке и продаю в розницу. Десять процентов — после налогов, уплаты работникам и «крыше» — мои».)
В конце концов жилец съехал: стихийная община жильцов в действии. И не только в этом случае.
— Лифт сломался — кто его чинить будет? — говорит Грачья. И сам же себе отвечает: — Мы и будем. ЖЭКа нет — ‚ нем теперь одна тетя сидит, за 2000 драм справки выдает о месте жительства. Недавно сломался лифт — по 500 драм с каждого собрали, по числу душ. 200 долларов за мотор вышло, 30 мастеру за работу.
— Только деньги эти еще стрясти с людей надо, — добавляет Геворк. — Кондоминиум у нас вроде есть, но так и не работает. Кто до четвертого этажа живет, им лифт вообще не нужен. Они и не платят. И когда крыша протекает, над ними не каплет — пусть даже до седьмого этажа дойдет, им все равно. Потому первые этажи у нас дороже идут — тысяч по 20 за двухкомнатную!
В ереванских Черемушках (строили в 60-х, чуть позже Москвы) с общинными платежами попроще, чем в 16-м микрорайоне. Там сплошняком — хрущевки, построенные из туфа, отапливать их дешевле, чем панельные. Пять этажей — значит, и за лифт платить не надо, и если зальет, то до подвала.
— Поэтому, если что случится, скидываются все. Есть у нас и кондоминиум, и совет старейшин, — говорит Мариам Акопян, черемушкинская пенсионерка. — Иначе не выживем.
Аварийных домов третьей категории (четвертая — это безоговорочный снос) в Ереване 93. Большинство — в Черемушках: там что-то неладное с почвой, крыши едут вместе с фундаментами. Надо или расселять, или укреплять фундаменты. Под Новый год сдали новый муниципальный дом для жителей Черемушек и их коллег по аварийному счастью. Первый за много лет.
— Будут для них и еще дома, — обещает Вано Варданян, вице-мэр Еревана. — По-хорошему надо, конечно, строить, а хрущевки — сносить. Но укреплять старые дома немного дешевле, чем возводить новые. А у нас страна развивающаяся, и «немного» для нас — это очень много.
Значит, укрепляют. По десятку-полтора домов в год. Начиная с 2004-го. Тут в дело вступают старейшины — ходоки в префектуру и мэрию. Хороший ходок-переговорщик — великая сила: их в домах берегут — прежде всего от соседей по городу.
— Стол людям ставим. Проблемы для них решаем, если есть. Что, маленький совсем, не знаешь, как дела делаются? — раскрывает профессиональные секреты Варпет, один из городских старейшин-переговорщиков. Он только что провел головоломную операцию: договорился с префектурой, что та половину денег на ремонт крыши даст, хотя вначале было «денег нет», а потом «30 процентов, и больше не ходи никогда». — Договориться всегда можно. Если нужно.
ГАЗ
Лучше, конечно, жить на газу: им топить дешевле всего. Газ в Армении есть не везде, но он уже есть и будет еще. Три года назад в стране было полторы сотни тысяч абонентов, сейчас — за полмиллиона, а газ по Армении реально получают около 400 000 семей, чуть меньше половины страны. Те, кто за него может платить.
— Жестко скажу, но оплачивать счета должны все, — заявляет Карен Карапетян, глава армянско-российского предприятия «Армросгазпром». — Никаких льготников у нас нет. Если государству нужны льготники, оно может доплачивать им из бюджета. А у нас собираемость платы за этот год — 105 с лишним процентов. С учетом должников за предыдущие годы.
«Армросгазпром» — мечта империалиста. Его структуры газ импортируют (Россия, в планах — Иран) и внутри страны распределяют — это раз. Газификацию для армянских горожан и сельчан проводят - трубы, плиты, отопление устанавливают — и техобслуживание на себя берут — это два. Счетчики газовые сами закупают у производителей: Германия, Италия, Россия, Китай — и сами же по квартирам их продают в среднем по 40 000 драм (правда, на эту сумму тебе поставляют бесплатный газ) — это три. Да, и контролируют все это дело в «Армросгазпроме» тоже исключительно самостоятельно.
— Совсем не рыночно вышло, спорить не буду, — соглашается Карен Карапетян. — Монополия получилась ни с того, ни с сего. Дошло до смешного: Комиссия по общественным услугам, которая мешает образованию монополий, буквально навязала нам работу с населением и техническое обслуживание. А мы, которым, казалось бы, по определению надо всего и побольше, от этого пытались отбиться. Теперь мы уже в это направление серьезно вложились, купили классное оборудование, машины специальные. Спрашиваете, какая прибыль от этого? Так я вам и сказал. Но очень неслабая, поверьте. Уже есть, а будет и больше, если с умом подойти… И теперь я, извините, черта с два это дело кому за просто так отдам!
С прибылями, впрочем, здесь скоро может быть туго, если Россия повысит для Армении цену на газ с нынешних 54 до 110 долларов за тысячу кубов. При том, что в СП «Армросгазпром» российская доля — 45%, а в распределении — и вовсе 55%. На вопрос: «Что делать будете, если все же повысят?» — Карен Карапетян отвечает коротко: «Выводы».
ЭЛЕКТРИЧЕСТВО
Комиссия по услугам, от которой так тщательно отбивался гендиректор Карапетян, — один из основных игроков на рынке ЖКХ: там утверждают тарифы и дают лицензии. Второй игрок отнюдь не хуже — филиал Всемирного банка в Армении. Потому что там — деньги. На Армению в целом и на ЖКХ в частности.
— Мы превратили, допустим, нашу энергосистему в конфетку. Точнее, в компактный набор конфет, — уверен Виген Саркисян, сотрудник Всемирного банка (ВБ) в Армении. Санацию действительно провели грамотно: грохнули кучу контор и фирм, занимавшихся электричеством, свели ненормативные потери («Так называют кражу электричества», — поясняют в банке) до минимума. Теперь «Электросети Армении» — тоже монополист — вот-вот перейдут под крыло РАО «ЕЭС России»: соглашение уже подписано.
— Раньше, чтобы нарисовать всю схему распределения энергии, не хватало двух офисных досок. Теперь доска одна, и на ней нарисованы всего четыре квадратика, — гордится Саркисян.
… Гагик называет себя «человеком без семьи, без друзей и даже без дальних родственников». Не в том смысле, что детдомовский по происхождению и мизантроп по жизни: человек веселый, двое детей, жена, родители живы, тьфу-тьфу-тьфу. Просто Гагик — один из нескольких сотен контролеров, проверяющих энергосчетчики для «Электросетей Армении».
— Раньше была такая фраза: «Он уважаемый человек, у него есть левый свет», — объясняет Гагик, ловко открывая замки на ящиках со счетчиками. Все они на первом этаже, не в квартирах: доступ для контроля должен быть круглосуточным. — Про меня до сих пор думают, что я могу что-то налево сделать, и очень обижаются, когда отказываю. Даже близкие обижаются, когда просят за кого-то...
Гагик запирает ящики.
— Так, здесь вроде все нормально. Теперь почти везде нормально, никто со счетчиками не мухлюет. Поймаю на жульничестве, сообщу выше — могут просто отключить… Да можно, можно в обход кассы свет делать — я сам электрик, знаю, как это провернуть. А смысл?
Тут надо пояснить. За свою работу Гагик получает 200 долларов; для страны, где сотня уже хорошая зарплата, это круто. Плюс премиальные по итогам года, если цифры, принесенные Гагиком, сойдутся с данными контроля в главном офисе «Электросетей Армении». А если не сойдутся — скорее всего, Гагику придется доплачивать разницу из своих. Еще внезапные проверки бывают, контроль над контролерами: «Если что, увольняют на счет «раз», а охотников на эту работу навалом». Короче, бизнес, ничего личного. По крайней мере, есть за что собачиться с родными и близкими.
— Если я не могу пойти и купить «бентли», я не иду и не покупаю «бентли». Если я не могу целую ночь держать в комнате калорифер на электричестве, я прогрею комнату перед сном 3—4 часа и выключу его. Жить надо по средствам. Это касается и сферы коммунальных услуг, — говорит Виген Саркисян.
Для справки: общий долг Армении Всемирному банку — под небольшой процент, на десятилетия, с возможностью реструктуризации, но все же долг — около 800 млн долларов. Из них на реструктуризацию системы ЖКХ взято почти 300 млн. Годовой бюджет Армении — немногим более миллиарда долларов.
— Да, состояние ЖКХ у нас оставляет желать лучшего. По сравнению с той же Россией можно сказать, что и ужас. Но уже не ужас-ужас-ужас, — демонстрирует Саркисян знание постсоветских анекдотов.
ВОДА
Свежая инвестиция банка — это 20 млн долларов в водопровод и канализацию. Водоканалов в стране два: ереванский -«Ерводоканал» и для остальной Армении «Армводоканал». Француз Жиль Фоад, замгендиректора «Армводоканала», в стране полтора года. Он из компании Saur, которая выиграла тендер Всемирного банка и управляет армянским водопроводом. За зарплату от того же ВБ.
— Прежде всего мы ставим счетчики на воду, уже более 100 000 установили. Отсюда — собираемость средств и возможность развития. Люди должны знать, за что они платят деньги, — разъясняет Жиль. — Специфики особой нет. Как везде, люди стараются незаконно уменьшать свои расходы — ну да, воровать, в основном за счет диаметра трубы: ставят большую, в бумагах указывают меньшую. Но, кажется, справляемся и с этим.
Жилю есть с чем сравнить. Последнее его место работы — Африка, государство Мали.
— Но там нам, пожалуй, было легче работать. Там наша фирма полноправно владеет сетями водоканала, а тут мы работаем на окладе, без возможности получения прибыли. Как наши коллеги из «Ерводоканала» до недавнего времени, — говорит Фоад.
«До недавнего времени» — это до декабря. Ереванский водопровод уже две недели как взяли в аренду полностью; дело неслыханное для постсоветского пространства. Арендаторы — тоже французы, но из фирмы Veolia. Обороты под 10 млрд долларов, потребителей — 110 млн по всему миру.
— Хозяин наконец появился: договор на 10 лет, долгосрочный. На депозит фирма кладет 3 млн евро: будет нарушать договор — ответит этими деньгами, — хвалит сделку Самвел Арабаджан из Комиссии по регулированию общественных услуг.
В «Ерводоканале» — межвременье: управляющие-итальянцы ушли (5 лет контракта, воду стабильно получают 70% горожан против изначальных 30%), арендаторы- французы еще не приступили.
— Если бы итальянцы не сделали свою работу, никто бы нас и даром не взял, не то что в аренду как бизнес-проект, — уверен Мурад Саркисян, пресс-атташе «Ерводоканала». — Да, правительство ими было недовольно, говорят: качество услуг неважное, во многих домах на окраинах только по 8 часов в сутки воду дают. Но раньше и того не было и все системы под асфальт закатаны были. И износ сетей огромный, хоть как-то подремонтировали. Что лучше — совсем без воды или немного воды и возможность развития?
* * *
В общем, ничего странного нет. Наоборот, все логично. Денег у государства на ЖКХ нет — значит отдают сферу управленцам и арендаторам, российским и западным. По крайней мере, отрасли свои они знают, в развитие и восстановление вкладываются (не вложатся — каюк концессии, строго по договору), деньги за услуги собирать умеют и в бюджет Армении налог платят. Монополисты, правда, на ровном месте объявились. С точки зрения рынка — уродство полное, потребители еще наплачутся. Но только после того, как все они получат-таки возможность потреблять, допустим, тот же газ. В полном объеме и по стопроцентному тарифу.
А газ у них — если, конечно, Россия не взвинтит цены — появится. И остальное будет. Потому что в Армении уже есть то, чего нет пока в России. Именно система. Есть услуга ЖКХ — плати деньги, нет услуги — не плати. А если есть услуга, но нечем за нее платить, то нет тебе и услуги. А будешь топить квартиру дерьмом — соседи выселят. Жестко и даже жестоко — как, впрочем, и положено стране, где из природных богатств только туф для домов и коньяк на экспорт. Бедной стране — которая, судя по странному для россиян отношению к 100-процентной оплате своих счетов, имеет шансы стать богаче.
Материал подготовлен при содействии Ары Татевосяна
Армянско-русский жилищный словарь
Комиссия по регулированию общественных услуг — де-юре независимая, де-факто государственная организация, дающая, в частности, разрешение на изменение тарифов в системе ЖКХ и телекоммуникаций. Решения комиссии окончательны и не подлежат изменению даже в суде.
Городские префектуры — органы, аналогичные московским. В сотрудничестве с кондоминиумами решают текущие вопросы, связанные с ЖКХ вверенного им района города.
Кондоминиумы — сообщества владельцев жилых площадей, объединяющие в Ереване от одного до полутысячи домовладений. На содержание руководства кондоминиумов и текущие расходы с жильцов взимается плата — 18 драм с квадратного метра общей площади в месяц.
Стихийные общины жильцов — инициативные группы, возникающие в тех случаях, когда кондоминиумы де-факто не исполняют возложенной на них функции по содержанию ЖКХ. Как правило, их деятельность заключается в сборе средств на текущий ремонт дома и в организации ремонтных работ.