Каких только потрясений не приходится переживать иногда: оказывается, в Петербурге вот уже восемь лет благополучно существует Восточноевропейский институт психоанализа, и оказывается, в нем сегодня открывается Музей сновидений доктора Фрейда.
В 1997 году Борис Ельцин издал указ о развитии психоанализа в России, и это сильно помогло Восточноевропейскому институту психоанализа, хоть он и негосударственное учреждение. Развитие психоанализа, впрочем, можно понимать двояко. То ли это попытка применить психоанализ и вытащить Россию из состояния бессознанки, из неврозов и психопатий (которых у нас более чем достаточно). То ли, наоборот, попытка психоанализ пропагандировать, показать, какое это интересное учение и даже идеология, и тогда неврозы и психопатии страны и ее граждан надо лелеять как прекрасный материал.
Первый путь близок психоаналитикам-практикам, врачам; второй — теоретикам, фанатам и — не в последнюю очередь — художникам и писателям, которые из неврозов-психопатий и разных непроясненностей русского сознания извлекают огромное вдохновение. Оттого-то, видимо, достижения мастеров культуры в нашей стране в целом намного выше, чем достижения во всех остальных сферах.
Восточноевропейский институт психоанализа — который является учебным заведением, а не клиникой (иначе и быть не может: психоанализ в России в ведении Минобразования, а не Минздрава),— явно идет по второму пути. Поэтому появление в нем не просто музея Фрейда, но музея его сновидений — вполне показательно. В этом музее вряд ли можно прояснить свой эдипов комплекс и тем самым избавиться от него, но зато легко все запутать и насладиться изучением многих других болезненных состояний.
Концепция музея принадлежит сотруднику института Виктору Мазину, а экспозиция сделана им совместно с Владимиром Кустовым (бывший художник-некрореалист, а ныне дизайнер). Музей фрейдовских сновидений, конечно, не располагает какими-то подлинными материалами, но какая в снах подлинность? Скорее тут воссоздана некая фрейдовская атмосфера, как ее понимает современная культура, недаром черно-белые в клеточку полы немедленно вызывают ассоциации с самыми психоделическими сценами "Твин Пикс". В прихожей (иначе не назовешь это "предварительное" пространство), впрочем, все более "домашнее", тут доминируют венские обои в цветочек и висят десять очаровательных иллюстраций к "Толкованию сновидений", исполненных известным московским художником Павлом Пепперштейном.
В главном зале все построено вокруг художественной коллекции самого Фрейда. Коридор — как в старой коммуналке. Темно. Стеклянная стена отгораживает вас от экспонатов — копий писем и фотографий. Предметы из фрейдовской коллекции, древние воплощения демонов бессознательного (статуэтки Изиды с младенцем Гором, Афины с Медузой Горгоной, Амона-Ра и, разумеется, сфинкса), показаны в виде сияющих в темноте лайтбоксов. Между ними разбросаны загадочные объекты работы современных художников, осколки зеркал, в которых посетитель увидит собственные страхи, и белый молочный экран, на который он сможет их мысленно спроецировать.
Доминируют здесь не тексты, а образы. Механизмы работы с ними (смещения и сгущения) соответствуют механизмам работы сновидения, а не дидактической установке все проартикулировать и все объяснить. Фрейд стал, конечно, главной культовой фигурой ХХ века (как выясняется, не только на Западе, но и у нас), но поняли его не совсем правильно,— впрочем, какая разница, так даже интереснее, а век все равно заканчивается. Волнующая тьма побеждает свет разума. В общем, все то же самое происходит в современной культуре — что высокой, что массовой.