ЧУВСТВА РОДИНЫ

В эту субботу начинается очередной чемпионат мира по хоккею. Энхаэловские звезды подтягиваться в Россию из-за океана начали еще две недели назад. Раньше других приехала главная надежда нашего хоккея на этом чемпионате — лучший бомбардир НХЛ этого сезона 20-летний Илья Ковальчук. Первым делом Илья отправился в Тверь к своим родителям. За ним поехали и наши корреспонденты

ЧУВСТВА РОДИНЫ

Что в Твери особенного показывать? — рассуждает Илья, когда мы едем в машине по его родному городу. — Я ведь не экскурсовод. Здесь вот люди по вечерам гуляют... Центральная улица. Еще любят гулять по набережной Волги. А там — Ледовый дворец. Вот, пожалуй, главное место в моей жизни.

Судьба мальчика, в общем, была предрешена еще до рождения: отец Ильи был профессиональным баскетболистом и твердо решил отдать сына в спорт.

— С двух лет папа стал объяснять мне разные виды спорта: в чем особенность футбола, баскетбола, хоккея.

Я каждый из них попробовал, наконец, когда мне исполнилось пять, папа твердо спросил, кем я хочу быть. Представляете, вроде совсем ребенком еще был, а помню, как сейчас, что твердо решил стать хоккеистом. Мы тогда жили на окраине Твери, каждое утро я вставал часов в шесть утра, пятнадцать минут на автобусе — и утренняя тренировка. Потом шел в школу, но ведь мысли все были только о хоккее! Занятия — и снова тренировка.

— А в школе проблем не было?

— Так у нас весь класс был такой... хоккейный. Все понимали, что главное в жизни для нас — хоккей. Кстати, никто ведь, кроме меня, и не пробился! Кто-то в Твери до сих пор играет, но это в лучшем случае. Другие вообще ушли из спорта. А в детстве-то все мечтали о сборной страны, об Олимпиаде...

Илья идет по заброшенному району, накрапывает мелкий дождик.

— Честно говоря, я не так часто бываю в Твери. У меня распорядок жизни такой: полгода живу в Америке (когда сезон — с осени до начала весны), полгода (лето) тренируюсь в Москве. В Твери бываю больше проездом. Так, на пару дней заезжаю, чтоб совсем не забывать родной город, родителей навещаю. А когда здесь бываю — совсем не до прогулок мне.

В общем, благодаря вам я впервые за три последних года совершаю прогулку по родному городу!

Илья широко зевает: он только вчера вернулся из Америки и не успел акклиматизироваться.

— А город... Город без меня никак не меняется. Я вот все думаю: когда здесь наконец дорогу нормальную построят?

Илья здоровается с проходящими мимо военными. Говорит, что это студенты Суворовского училища.

— К набережной идете? В общагу?

— Ну да. А тебе что?

— Может, сфотографируемся?

— А вы знаменитость, что ли? — немного насупившись, говорит один.

— А нас начальник за это не наругает? — испуганно произносит другой.

— Да не наругает. Я Илья Ковальчук, хоккеист сборной России. Вот приехал тренироваться к чемпионату мира.

Курсанты подозрительно смотрят на Илью, фотографируются, желают удачи нашей команде в Чехии и быстро уходят. Илья задумчиво смотрит им вслед.

— Вообще-то город у нас хоккейный. Местная команда на матч регулярно собирает по 5 тысяч зрителей. Вот если на этот матч прийти — так тут уж, конечно, узнают. Но вообще... в Америке меня, конечно, побольше узнают. А в Атланте так вообще каждый второй знает.

Дома все при делах. Мама Ильи Любовь Николаевна готовит картошку с грибами для сына, папа Валерий Николаевич внимательно смотрит финальный матч российской Суперлиги между магнитогорским «Металлургом» и омским «Авангардом».

— Пока 0:0, — сообщает он сыну. — Все идет к буллитам.

Отец садится в кресло, сын пристраивается рядом на полу. Вместе смотрят хоккей.

— Вообще российский хоккей смотрю нечасто, — говорит Илья. — Да и сейчас ни за кого не болею...

— А я за «Магнитку», — скучающе говорит отец.

Молча смотрят хоккей. Этим они занимаются все 20 лет жизни Ильи. Отец почти как тренер. Когда Илья еще ребенком стал добиваться успехов, отец решил посвятить этому всю жизнь.

— Я же каждый год по 2 — 3 месяца с сыном в Америке провожу, — рассказывает он. — Я не могу иначе: с детства не пропускал ни одной его тренировки, ни одной игры. И когда сезон, сразу еду в Америку, чтоб быть с Ильей. Я для него самый строгий и справедливый тренер. Хотя все меняется. Илья взрослеет, многое сам понимает. Советы с каждым годом я ему даю реже, перед тем, как покритиковать, хорошенько подумаю... Я знаком с каждым его тренером, меня даже знают болельщики Ильи.

Долгое время отец Ильи в Америке оставался как бы инкогнито. Он не знает английского языка и поэтому всегда молча сидел на трибуне и следил за действиями сына. Но потом произошло непредвиденное: Валерий Николаевич стал звездой Америки. К нему приходили даже журналисты брать интервью.

— А болельщики теперь всегда на трибунах ко мне подходят и говорят: «Бест папа». Так меня все в Америке и называют.

Тем временем заканчивается дополнительное время. Как и предсказывал папа Ильи, все заканчивается буллитами.

— Про буллиты комментаторы правду говорят: предсказать их невозможно, — рассуждает Илья. — Я даже когда веду буллит, до последнего не знаю, забью ли гол. Тут все от вратаря зависит.

«Авангард» побеждает. На экране радостные лица игроков, больше всех комментатор хвалит Олега Твердовского. Олег — настоящая звезда российской Суперлиги этого сезона: он вернулся из НХЛ после того, как выиграл там Кубок Стэнли, и сразу стал чемпионом на родине.

— Олег — хороший хоккеист, — рассуждает Илья. — Но многие просто не понимают его трагедии. Он вернулся в Россию только потому, что с ним не продлили контракт в НХЛ. Ни один нормальный человек добровольно не уедет из НХЛ.

В следующем сезоне, впрочем, многие игроки североамериканской лиги вынуждены будут на долгое время вернуться к себе на родину. Будет так называемый локаут: как минимум на полгода приостановят чемпионат. Специалисты предсказывают, что все наши легионеры следующий сезон проведут в России.

— Будет интересно поиграть...

— А я, например, совсем этому не рад, — категорично отвечает сыну отец. — Я намного спокойнее себя чувствую, когда ты находишься в Америке. — И повернувшись ко мне: — Во всех отношениях в Америке Илье лучше. Во-первых, безопасность. Илья, например, очень любит погонять на машине (это у него с детства, он поменял уже больше пяти машин). Когда он это делает в США — никаких проблем. Но если в Москве — я просто трясусь, когда думаю об этом. Да и чисто хоккейный момент. Я боюсь, как бы за то время, пока Илья играет в России, он не получил серьезной травмы. Понимаете, тут вопрос в отношении к хоккею. В США понимают, что это бизнес. Они знают, что общий успех хоккеистов зависит от звезд, от таких, как Илья. И их берегут: что бы там ни говорили о грубости энхаэловских защитников, но Илью там сознательно калечить никто никогда не будет. А в России что? В России думают: молодой, а уже такая звезда, надо проучить юнца. И травмируют его на полсезона.

— Пап, ну дерутся там по-настоящему, до крови могут... — с укоризной говорит Илья.

— Нет, я ничего не говорю, дерутся по-настоящему, но исподтишка не бьют.

Но главное достоинство Америки хоккейной, по авторитетному мнению Ковальчука-старшего, в другом:

— В Америке по-настоящему уважают труд хоккеиста. Тренеры там поменьше кричат на игроков, потому что знают: каждый из них стоит миллионы.

— Это проявляется даже в каких-то мелочах, — подтверждает слова отца Илья. — Например, у американских команд намного больше денег, чем у наших, у них есть возможность нанять больше людей. В нашей раздевалке в перерыве между периодами иногда не успеваешь толком отдохнуть, то да се надо сделать.

В Америке с этим проще: заходишь — тут тебе и массаж, и точат коньки, сидишь только и расслабляешься.

Про Илью Ковальчука говорят: представитель нового поколения русских в самой престижной хоккейной лиге мира. Действительно, его стремительный рывок в число лучших игроков НХЛ сродни тому, что был когда-то у Могильного и Буре. Но многие отмечают и важное психологическое отличие Ильи от всех предыдущих россиян, приезжавших в США.

— Наверное, суть в том, что Илья относится к Америке исключительно как к стране, которая дает ему работу, — считает мама Ильи. — Раньше из страны уезжали в НХЛ, чтобы просто пожить в Америке. Потом уезжали, чтобы заработать...

— А я в НХЛ и не ради денег играю.

В России, наверное, скоро будут платить не меньше. Просто для меня очень важно играть в НХЛ потому, что это сильнейшая лига в мире.

Многие отмечают сходство Ильи с Павлом Буре. Павел тоже играл в не самой сильной команде, тащил на себе всю игру, забивал много голов за сезон, но это нисколько не помогало: его команда никак не могла пробиться в плей-офф.

— Я не стал бы говорить так трагично, — считает Илья. — У нас молодая команда, она прогрессирует. В следующем сезоне пробьемся в плей-офф...

Мама Ильи зовет его ужинать. Мы остаемся с папой наедине.

— Конечно, Илья меняется, — говорит он мне. — Сам становится немножко американцем. Тактичный такой. Понимаете, не может американец про свою команду сказать, что это слабая команда. Это неприлично, но ведь это правда! Илья играет в очень слабой команде, ему надо срочно ее менять, чтоб не мучиться на поле. А он говорит: «Молодая команда!» Я его в такие моменты просто не узнаю. Но что-то свое, наше у него остается, конечно.

Не так давно Илья совершил в НХЛ абсолютно русский поступок.

— Дело было так. Шел матч, Илья находился около синей линии соперника, когда команда начала смену защитников. Илье ни в коем случае нельзя было терять шайбу. Он пошел в обводку игрока, тот у него отнял, они провели контратаку, забили гол. Тренер ругал Илью, говорил: надо просто было выбросить шайбу в чужую зону. А выбрасывать шайбу в чужую зону, таким образом начинать атаку — это известная тактика американского хоккея. Я бы сказал: тупого хоккея. Я всю жизнь Илью учил, что так глупо играть нельзя. И Илья тогда тренеру сказал: мол, я так никогда не играл и играть не буду. Тренер на него обиделся, посадил на полматча в запас...

После еды Илья рассуждает о своем восприятии Америки.

— Мне там немного скучно бывает, но я не хочу ругать Америку. Понимаю: это я к ним приехал, я, наверное, отнимаю работу у местных, и я совсем не хочу менять их нравы. Я приспосабливаюсь.

— Илья приспособился к Америке, ему даже приятно там жить, но он никогда не станет американцем, — рассуждает мама Ильи. — Вот я, например, не могу поверить в то, что Илья женится на американке.

И Илья, наверное, не верит. При первой возможности он едет в Россию, но не в Тверь, а в Москву, купил здесь квартиру.

— У меня в России и друзья, и подруги... А в Америке никого нет. Там только хоккей.

Мы уже собираемся уходить, когда речь заходит о чемпионате мира по хоккею и нашей национальной сборной.

— Играть за сборную своей страны должен каждый, — твердо заявляет Илья.

— Конечно, в этом есть какой-то риск, — задумчиво говорит отец Ильи, — но я помню, в семь лет на одной из фотокарточек Ильи, где он в хоккейной форме, мы написали: «Цель — сборная команда страны». Таким образом мы вроде как клятву принесли: что бы у нас ни происходило, а играть за сборную нужно. А клятву нужно держать.

Александр ИВАНСКИЙ