Простой русский народ осваивает горнолыжный бизнес быстрее олигархов
ДОКАТИЛИСЬ!
Каждое утро бабушки подмосковной деревни Парамоново выходят на улицу одновременно с дворниками соседнего горнолыжного парка «Волен». И там, и там очищают стоянки от снега и ждут первых клиентов. В 40 километрах от Москвы идет жестокая конкурентная борьба — красоты природы против западного сервиса, простые бабушки против прожженных бизнесменов. Таковы будни молодой горнолыжной индустрии в России.
Зимой в «семейном общежитии» Яхромы часто останавливаются компании горнолыжников, у которых нет денег на дорогие гостиницы. Так местная туриндустрия извлекает пользу из деятельности соседнего горнолыжного парка, впрочем, как и значительная часть жителей этого городка, — ведь сотрудники технических служб «Волена» набирались из аборигенов.
— Яхрома кормится за наш счет так же, как Лобня — за счет Шереметьева-2, считают в «Волене». — Дмитровский район вообще сильно развивается в смысле спорта. Да и Думу областную хотят туда переносить, потому что Путин сказал: «Областная Дума должна сидеть в области». Кстати, у нас в прошлом году катались Людмила Путина с дочерьми. Люди подошли, предупредили, и все — ездили в общем потоке. Мы им только дали бесплатные подъемы и накормили.
Горнолыжный спорт — надежда всего района. Неподалеку от Яхромы — несколько крупных парков и много отдельных горок. Расположены они так, что с вершины одной можно разглядеть верхушку другой: успехи и неудачи конкурентов как на ладони. А следить есть за чем — отрасль еще не устоялась. У кого-то слишком высокие цены, поэтому туда ездят только богатые. У кого-то много знакомых среди горнолыжников государственного масштаба. Когда они приезжают кататься, даже если их двое, парк закрывают. У кого-то глобальные, но трудно выполнимые проекты вроде рытья канала, чтоб еще и летом можно было с ветерком и на пароходике.
Горы в Подмосковье досыпаны. Основание у них свое, родное, а верхушки, метров 20 — 30, привозные. Говорят, парки окупаются. Впрочем, окупаются и небольшие склоны. Конечно, крупные курорты их потеснили, но самопальные трассы все равно остаются для местных источниками постоянного дохода.
Первыми жителями деревни Парамоново, которые мне встретились, оказались две бабушки, впрочем, быстро потерявшие ко мне интерес. Сдать спальное место на пару дней — это деловое предложение показалось им мелковатым. Дальше вдоль улицы стояли местные жители в тулупчиках и зазывали меня заехать к ним: у каждого дома была расчищенная площадка. Кстати, стоянка в Парамонове относительно недорогая — 50 рублей в день.
Площадкой у самого склона заведует Василий Сергеевич.
— Переночевать у вас тут можно?
— У нас нельзя. Тут ведь обязательный надзор нужен, — разъяснил мне Василий Сергеевич. — Помню, одни лет девять-десять назад пустили жильцов на зиму, а сами в Москву уехали, так жильцы дом сожгли. Хочешь с хозяевами договориться — надо осенью приходить. Если договоришься, зимой будешь и останавливаться, и чайку тебе.
Не солоно хлебавши у подножья, я отправился искать хозяина горы. И нашел его в небольшом вагончике на самой вершине. В вагончике было тесно, стояли какие-то приборы, работал телевизор.
— Сейчас вызову человека, он тебе все расскажет, — сказал мне хозяин и взял рацию. — Низ, низ, ответьте верху!
Через несколько минут с подъемника соскочил Сергей.
— Лыжников у нас стало меньше, — сообщил он. И тут же добавил: — Стало больше тусовщиков. У нас же президент катается — это модно. Вот люди и приезжают: съезжают один раз и отдыхают весь оставшийся день. Нацепят лыжи и сидят шашлыки жарят.
Сергей подвел меня к бугельному подъемнику (80 рублей в час). На своем веку я видел много подъемников: сидячие, те, которые тащили человека буквально за попу, и те, за которые надо было всю дорогу держаться двумя руками, но с таким кошмаром сталкиваться еще не доводилось. Именно после этого подъемника (слетев с него в который раз, я побрел до вершины пешком) я понял, чем отличаются «Волен» и ему подобные от Парамонова. В Парамонове все радуются мелочам: удачно зацепить специальный пояс за трос подъемника, не свалиться с него до вершины, присесть после долгого подъема пешком с лыжами на плечах. Простые человеческие радости. Кто катается в «Волене», тому этого не понять.
Кирилл ЖУРЕНКОВ
|