У МУЖЧИН «ВЕСЕННЕЕ НАСТРОЕНИЕ»

8-го Марта настоящие мужчины ни за что не оставят своих женщин без подарка. Потому что мужчины нашей страны непоколебимо уверены: лучший подарок женщин — они сами

У МУЖЧИН «ВЕСЕННЕЕ НАСТРОЕНИЕ»

На утреннем канале ТВЦ «Настроение» трое ведущих мужеска пола — Михаил Сафронов, Юрий Новиков и Дмитрий Желобков. Мне стало известно, что эти мужчины собираются удивлять и покорять женщин по телевизору 8-го Марта уже с утра — с 9.45 до 11. Будут пытаться ответить на вопрос: «Чего хочет женщина в свой, можно сказать, профессиональный праздник?»

И я решила узнать, чего они женщинам желают в действительности. Пошла на ТВЦ.

Там готовились к съемкам программы, Желобков где-то бегал, а мы с Сафроновым и Новиковым пили кофе в буфете. И между нами состоялся следующий разговор.

Я: — Вот вы, Михаил, что бы пожелали женщинам?

— Ну почему сразу я? — сказал Михаил, слегка кокетничая. — Вы из какого журнала?

— Ну тогда, чтобы э-э-э... в их жизни всегда был огонек, — начал грубо льстить журналу Сафронов... Пусть это будет огонек в глазах мужчины напротив в метро. Огонек, который горит внутри, когда ты отправляешься на работу, огонек, когда ты с этой работы едешь домой... В глазах окружающих, в домашнем очаге... Чтобы огонек всегда оставался, всегда хотя бы теплился. Может, из него потом разгорится пламя. Чтобы этот огонечек зажечь, нужно приложить большие усилия, а чтобы его поддерживать, совсем ведь мало усилий нужно.

Я: — А ведь Восьмого марта был придуман как какой-то жуткий коммунистический праздник...

— Да, да, — подхватил Новиков. — Спасибо Кларе Цеткин!

— Спасибо, — кивнул Сафронов. — Он сейчас, этот праздник, на мой взгляд, трансформировался в некую такую палочку-выручалочку, в такую отмазку... Как будто в один из 365 дней можно отметиться и забыть про женщин на все остальные 364. Я к этому празднику, придуманному Цеткин, отношусь неоднозначно. Считаю, что он дает возможность многим мужчинам расслабиться..

Я (подсказывая): — Подарить подарки...

— Подарки надо делать каждый день! — выкрикнул Михаил. — Каждый день это надо делать! Нужно распределять, конечно, обязанности дома...

Юрий вдруг оглушительно захохотал:

— Я за подарками, а ты давай здесь по дому, да? — предположил он. — Считаю, что праздник должен быть, конечно, у женщин... Но, Миша, не может физически мужчина каждый день делать подарки! Ну не может! Это нереально!

— Я не имел в виду, что подарки — каждый день, — начал оправдываться Сафронов. — Я имел в виду, что надо удивлять каждый день. Вот настроение возникло, солнце выглянуло из-за тучи. И ты вспоминаешь о любимой женщине. Понимаешь, что она сидит дома и ждет... И тогда...

Новиков почему-то опять начал смеяться.

— Точка зрения замечательная, но она утопическая, — констатировал он. — Мужчина не может...

— Может! — закричал Сафронов.

Я уже начала уставать от них.

Я: — Так что же он все-таки может?! Трудно сказать что-нибудь, что ли? Может, не может...

— Мужчина? Восьмого марта? — серьезно уточнил Юрий. — Проблема в том, что у наших мужчин сейчас не хватает фантазии. Это обусловлено самой жизнью. Если ты в пять часов встаешь и едешь с «Речного вокзала» в Кузьминки, работаешь на тяжелой работе, возвращаешься в семь, а то и в восемь... Ты уже ничего не можешь. Так вот, наверное, выходной на Восьмое марта — это напоминание таким мужчинам: «Проснись, мужчина! Женский праздник!»

— Вот мы проводили на улицах опрос — чем удивить женщин, чего они хотят, — встрепенулся Сафронов. — Мне в основном отвечали, что не хватает внимания. Поэтому я, когда говорю о празднике каждый день, имею в виду именно внимание. И любовь. Я этого им желаю. Это может быть просто слово. Не дежурное «зайка», а которое родилось нутром. Неожиданное какое-нибудь, но точно подобранное.

— Чтобы мужчина слышал, что говорит женщина, — продолжал Новиков. — И видел ее не как жену, а как человека. Что она не для того родилась, чтобы его обслуживать, еду готовить. Поэтому я желаю им любимого, с которым было бы даже все равно где жить — на экваторе или в яранге.

— Чтобы хоть иногда получалось так, как они хотят, — подытожил Сафронов. — И мира во всем мире и в себе. И дома. В хорошем смысле слова «мира» — не успокоенности, а гармонии.

Тут наконец прибежал Желобков и сказал:

— Ну что, пожелали уже? Я вот хотел сначала всем пожелать взаимопонимания, но этого желать уже бессмысленно. Уж сколько тысяч лет мужчины и женщины вместе, взаимопонимание вроде бы достигнуто. Я вот больше всего хочу идти домой, и чтобы я этого хотел — идти туда. Вот. Того и всем желаю.

Я: — То есть вы хотите им, то есть женщинам, пожелать, чтобы они, то есть мужчины, всегда хотели к ним, то есть к женщинам, идти?

— Да. Да-да.

Мне показалось, что в принципе это мысль!

Майя КУЛИКОВА