Любовь каждый понимает по-своему, общественный идеал отсутствует, а сексуальность все меньше и меньше контролируется обществом — и каждый самовыражается как может. Какое-то время так и будет...
ЛЮБОВЬ БУДУЩЕГО СТАНЕТ КРЕАТИВНОЙ
— Я убежден, что кризис любви, любовных отношений связан вообще с кризисом нашей цивилизации. Миллион беспризорных, разводы, «виагрозависимость», импотенция и отсутствие удовлетворения в браке — все это следствия отсутствия любви. Любовь — средство интеграции, и, когда ее нет, все разваливается. «Вы мне лично противны, но я с вами сплю» — это тот максимум культурной патологии, до которого мы дошли.
Человеческая любовь существует на трех уровнях — биологическом, социальном и личностном. И строится все это как одно целое. Биологического влечения в чистом виде практически ни у кого уже не существует, разве что у психопатов. Каким бы «раскрепощенным» ни был человек, он ведь не бежит куда попало при возникновении влечения... Он должен совершить сначала какие-то социальные действия — познакомиться, потанцевать хотя бы.
Социальные отношения решительно и необратимо изменяют биологические влечения. И не только изменяют, но и подчиняют себе. То есть биология порождает социальный стандарт, а потом социальный стандарт начинает регулировать физиологию. Если бы не социум, никакой любви вообще бы не было.
Любовь возникает тогда, когда складываются более сложные социальные структуры, когда становится нужно в рамках социума обеспечить влечение и воспроизводство. Этнографы изучали с этой точки зрения некоторые австралийские племена и увидели интересные вещи. Например, в племени арапешей будущую жену берут в семью будущего мужа в детском возрасте и там ее воспитывают. То есть они живут фактически как сестра с братом. Ее выдают не за человека, а за род. И вот что получается — женщина у них во время интимных отношений ничего не чувствует! Впрочем, и мужчина тоже ничего такого особенного не чувствует.
Оказывается, чтобы возникла любовь, нужны дистанция и взаимное притяжение, напряжение. Если всего этого нет, то никаких особенных ощущений человек в любви не испытывает, и уж тем более ему не приходит в голову все это поэтизировать и обожествлять. У коренных австралийцев отношение к противоположному полу — как к еде. Возникла потребность — поел и забыл.
Поэтому, когда сегодня я слышу, что надо ко всему относиться проще, что любовь — это секс и так далее, я могу только покачать головой: ну-ну. Скоро никакая виагра не спасет.
Как появилась любовь? Сначала возникло понятие «души». Потом на социальном уровне вводятся специальные представления, объясняющие, как душа входит в тело, как его покидает. И особенно интересует «дикарей», как это в теле женщины появляется еще одна душа. Архаический человек брачные отношения понимал как охоту, позволяющую жениху-охотнику перегонять души умерших предков в тела матери и будущего ребенка. Теперь брачные отношения не столько способ удовлетворения полового чувства, сколько общение с душами, со всем родом. Естественно, что такими серьезными вещами должен заниматься специалист. Так шаман начинает регулировать брачные отношения. Он объясняет, кому с кем можно, кому нельзя. Растет социальная дистанция в обществе, растет напряжение.
По мере взросления общества человек переходит к самостоятельному поведению, создает индивидуальные представления о мире и самом себе, у него возникает необходимость в третьем плане любви. В нашей культуре этот переход произошел в эпоху античности. Тогда были выработаны первые личностные концепции любви. Были придуманы истории о мальчике-Амуре с луком и стрелами, об андрогинах. Сейчас это все выглядит как мифология, а тогда это была революция: человек впервые получил возможность выбирать для любви подходящую личность, а не просто особь с определенным статусом. Результат — любовь прорвалась в искусство и философию. Ее стали осмыслять, обожествлять и воспевать.
Затем в европейской культуре были и другие концепции — любовь к Богу придумал блаженный Августин, куртуазную любовь олицетворили Абеляр и Элоиза, любовь-страсть и наслаждение воспели Калигула и маркиз де Сад, моральным занятием любовь считали Кант и Фихте, американскую любовь придумал Драйзер...
Что дальше произошло? В новое время расщепляются ориентации в развитии личности. Обычно такие вещи первыми замечают философы и писатели. Уже в XIX веке у Мопассана читаем: «Природа научила нас ласкам, чтобы скрыть свою хитрость, чтобы заставить поневоле без конца плодить новые поколения. Так давайте похитим у нее сладострастие, присвоим его, преобразим, сделаем утонченным, идеальным, если хотите! Обманем, в свою очередь, эту обманщицу Природу! Сделаем больше, чем она хотела...»
Эта была еще одна революция: из любви выделяется момент, связанный с «чистым удовольствием». Любовь фактически начинает функционировать по законам рынка, постепенно заменяется «сексуальностью». Сегодня сексуальность — это в чистом виде сфера потребления, на которую работает практически все — искусство, мода, реклама, шоу-бизнес. А старые модели любви исчерпаны.
Человек XXI и дальше веков — это обязательно человек с более сложным поведением. Искусственная компонента его связей с миром начнет играть еще более важную роль, чем сейчас. Он уже будет уметь анализировать свои действия, разбираться в своих конфликтах. Это станет нормальным занятием каждого человека. Вот, например, архаический человек — это человек рода, племени, у него нет личности. В античное время личностями были крупные философы, ученые, политики. В Cредние века зародилась прослойка «интеллигенции», способной к рефлексии. Сейчас таких людей уже масса.
Любовь — на самом деле артефакт. Ее можно и необходимо строить. Есть ведь специальные службы, обслуживающие компьютерные программы, обновляющие их, защищающие от хакеров. Так же будет и в любви. А если вы не введете специального плана, который поддерживает любовь, укрепляет, то развалится вообще человеческое общество. Вот так.
И культивирование секса, и рекламные образы любви, измены, разводы, публичные эксперименты... все это, возможно, останется. Но к любви вряд ли будет иметь отношение.
Вот что важно: и человек, и социум, и любовь окончательно оторвутся от биологии.
Вадим РОЗИН,
доктор философских наук