КТО НАД НАМИ ВВЕРХ НОГАМИ

Кто такие американцы? Это такие люди. Они всегда улыбаются, и, как правило, фальшивой улыбкой. Жрут гамбургеры. Ничего не признают, кроме денег. Плохо себя ведут во всем мире. Наглые. Богатые. Ничего не знают о нас. Вот это последнее — самое обидное. Ведь нам-то кажется, что мы знаем о них все. Мы смотрим их фильмы. Мы читаем их книги. Мы способны отличить Линкольна от Рузвельта. «Раз они про нас ничего не знают, то лучше бы и мы про них ничего не знали. К чему нам это лишнее знание?» — думаем мы про себя

КТО НАД НАМИ ВВЕРХ НОГАМИ

Действительно. Но что-то же о них мы знать должны. А что?

Мне кажется, что мы должны знать об американцах только одно — они ничем от нас не отличаются. И не только потому, что видят они себя худыми, здоровыми, веселыми и жизнерадостными, а на самом деле среди них много толстых, страшных и смешных. И не только потому, что у человека две руки, две ноги, одна голова и еще кое-что.

Есть и еще кое-что, объединяющее нас.

«Но особенно пугающе-завораживающим был для Блинкера вид толпы, народных масс, пролетариев, спешащих, орущих, прущих, продирающихся, ломящихся в самозабвенно-бесстыдном исступлении в бутафорские дворцы нелепых, мишурных развлечений».

Вот так в 1907 году написал о Кони-Айленде писатель О. Генри. Таким высокопарным штилем изобразил он историю о том, как продавщица универмага ждет принца, и принц приходит и зовет ее в удивительное путешествие — и они едут на маленьком пароходике на остров, где скачут деревянные кони на каруселях, орет музыка, плещет океан.

«Блинкер не сумел прочесть все, что было в ее взгляде, но зато с ним свершилось чудо: он внезапно увидел Кони-Айленд в совершенно новом свете.

Перед ним уже не было толпы неотесанных простолюдинов, жаждущих грубых развлечений. Он явственно увидел перед собой десятки тысяч подлинных мечтателей, которые нашли забвение своих горестей и обид. Блинкер понял, что, сколь бы ни были обманчивы и фальшивы убогие радости этих стеклярусных дворцов, они приносили драгоценное успокоение беспокойным человеческим душам... Здесь сохранилась хотя бы оболочка Романтики, сохранились сверкающие, хотя и картонные, доспехи Рыцарства, упоительные — невзирая на гарантированную безопасность — взлеты и падения на крылах Приключения...»

Кони-Айленд — что-то вроде Серебряного Бора в Нью-Йорке или парка Горького, где есть аттракционы, старые, пахнущие краской лодки, где люди пьют пиво и загорают до черноты, знакомятся, проводят свои самые пустые и самые счастливые в жизни часы. Это пляж бедняков и лентяев. Это место, где город перестает быть злым и ощерившимся. И в этот момент, когда люди подставляют себя солнцу, когда они расплываются в блаженной улыбке, на них и надо смотреть. Именно тогда возникает ощущение той печальной и смешной правды, которую должен знать взрослый человек о самом себе.

...Но которую совершенно невозможно выразить словами.

Именно это и понял однажды американский фотограф Брюс Гилден, когда в начале 70-х пришел на Кони-Айленд и увидел этих людей. Он понял, что ОБ ЭТОМ нельзя рассказать словами. И он начал снимать.

Мы попросили Брюса Гилдена написать нам письмо о том, как получилась его фотосерия о Кони-Айленде. Он воспринял наше пожелание серьезно. Сел за письменный стол, взял ручку и начал писать.

«Однажды я шел по берегу, — писал Брюс, — и увидел человека, который держал крутящийся мяч на указательном пальце. Я удивился. Потом я увидел его еще раз. Когда бы я ни шел по Кони-Айленду, он всегда был здесь. Наконец я не выдержал и подошел к нему. Оказалось, что мяч не крутится. Просто он проделал в мяче дырку и держит его на весу. Я попросил разрешения его сфотографировать».

За двадцать лет Брюс Гилден снял сотни таких персонажей на Кони-Айленде, острове в Ньй-Йорке, который за прошедшую сотню лет не утратил своей репутации будничного чуда, где за фальшивой позолотой ярмарки и отвратительно громкой музыкой прячется маленькое детское счастье. Где люди старятся в ожидании приключений и становятся старше вместе с плещущей водой и тихим океанским ветром.

Мой сосед Витя, когда наступает жара, берет плавки и на целый день уезжает в Серебряный Бор. Он пропадает там целый день и возвращается оттуда абсолютно счастливый. Я как-нибудь покажу ему эти фотографии.

Фотографии Серебряного Бора в Нью-Йорке.

Правда, без сосен и без реки. Но так ли уж важны все эти подробности?

Главное, что и мы, и они одинаково ждем чуда.

«Они сошли с парохода на Кони-Айленд и на гребне суматошной человеческой волны были вместе с другими искателями развлечений выброшены на дорожки и аллеи...»

Счастливо, Блинкер!

До свиданья, Брюс!

До встречи в Москве...

Борис МИНАЕВ