Жизнь полна парадоксов, господа! Именно после прихода к власти радикального западника и прагматичного политического менеджера Путина — большого поклонника Петра I, рубившего, как все помнят, разнообразные отверстия в Европу, в России почему-то стали модны разговоры о евразийстве.
Лично у меня разговоры о евразийстве (эвфемизм загадочного «третьего пути») каждый раз вызывают приступы глухого раздражения: всю жизнь нервничаю, когда слышу глупости. А может, это просто реакция на уровне физиологии? Потому как ведут евразийские речи чаще всего отчего-то жидкобородые дяденьки с перхотью на дешевых пиджаках. Бывшие поэты и прозаики, как правило. А за разъяснениями всегда лучше обращаться к специалистам...
КОГДА Я ПОЕДУ В ЕВРОПУ ?
...без этих дурацких виз — с этим вопросом Александр НИКОНОВ обратился к заместителю директора Института Европы РАН Сергею КАРАГАНОВУ
— Сергей Александрович! Вот вам вечный вопрос для разминки: Восток и Запад — по какому пути иттить Расее? Или направиться «третьим путем» — в Азиопу?
— Болтовня о культурно-политическом выборе между Востоком и Западом — сущая галиматья. Если когда-то какой-то выбор и существовал между капитализмом, социализмом, феодализмом... то сейчас такого выбора просто нет. Сейчас есть только одна дорога — европейская, азиатской просто не существует. Америка, Таиланд, Япония, Корея, Китай, Сингапур — все идут европейским путем. Путем нормального «капиталистического капитализма», приводящим общество к постиндустриальной цивилизации. Также весь передовой Восток успешно движется по дороге развития демократии, без которой немыслим капитализм. Демократия — просто среда жизни для акул капитализма.
Главная причина этих бессмысленных дебатов о некоем таинственном «евразийском пути» в том, что некоторая часть российской интеллектуальной элиты чувствует себя абсолютно неконкурентоспособной и ищет экологические ниши в мифическом мире, где она была бы востребована.
Сейчас если и есть для России какой-то выбор, то не между Европой и Азией, а между Европой и Экваториальной Африкой. Так что подобные кухонные беседы — пустая трата времени. Другое дело, что за этими бесплодными беседами мы пропускаем уже третью постиндустриальную революцию. Очередную волну новых технологий. Поэтому настоящий и очень насущный вопрос: «КАК нам войти в Европу?»
— Так, я согласен. Пошли в Европу. Какие проблемы?
— Нынешняя Европа не то общество, в которое мы легко можем войти. Нынешняя Европа страдает низким экономическим ростом, является сильным социальным государством, которого мы себе просто позволить не можем, если хотим быстро развиваться... Еще одна проблема состоит в том, что если политическая Европа нас приветствует, то бюрократическая Европа нас отодвигает.
— Чего они боятся? Ведь не думают же они всерьез, что мы завтра нападем на НАТО и завоюем Европу?! Эпоха завоеваний прошла. В современном мире слишком дорогие инфраструктура и рабочая сила, чтобы воевать по-крупному. Никакие завоевания уже не окупят потерь от военных разрушений. Дешевле купить, чем завоевать.
— Никто уже нас не боится в военном отношении. Они боятся, что мы разрушим тот уютный мирок, который они там создали. В Европе выросло уже целое поколение, которое не привыкло думать стратегически. Оберегая свой мирок, они действуют медленно, постепенно пережевывая одну маленькую страну за другой. Россия — слишком большой кусок.
— Маленьких пережевывают, вы сказали... А если Россия распадется на 10 — 15 маленьких государств, облегчит ли это нам вхождение в Европу?
— Нет, наоборот. Если Россия развалится на 10 — 15 мелких государств, то здесь будет множество локальных военных конфликтов. Европа от этого стратегически пострадает, потому что получит на своих рубежах источник нестабильности. Тогда процесс интеграции пойдет вспять. Но... Россия не развалится, эта опасность прошла.
— Значит, европейцы, со своей стороны, боятся. А с нашей стороны что тормозит вхождение в Европу? Или мы готовы хоть завтра?..
— Многое тормозит... И уровень нашего экономического развития. И то, что мы не готовы воспринять европейские стандарты — юридические, технические. Да и российская политическая элита на самом деле еще не сделала для себя окончательно этот выбор. У нас его твердо сделал пока один человек — Путин. Российская же элита хоть и стремится к Европе, но слегка ее побаивается. Да и не очень хорошо ее знает. То есть и хочется и колется.
Что еще тормозит? Мы бюрократически, то есть на уровне исполнительного аппарата, никак не подкрепили свое намерение интегрироваться в Европу. В России нет бюрократических органов, которые бы приспосабливали нашу экономику, нашу юридическую систему к возможному сближению с Евросоюзом. Даже в Украине, экономически более отсталой стране, чем Россия, существует комитет в Раде, который занимается выработкой предложений об изменении законодательства Украины по «евростандарту». А у нас так даже вопрос не ставится! В Украине вчетверо больше чиновников, которые отвечают за сближение с Евросоюзом. А у нас предложения о сближении с Евросоюзом находятся в портфеле у Христенко. И портфель этот состоит из пятидесяти направлений. Когда еще у нас дойдут руки до Европы?..
В германском бундестаге существует комитет, занимающийся ЕС. В парламентах всех стран Европы есть такие комитеты... Так что, если мы хотим интегрироваться, начинать надо с бюрократии.
— Ну вы б и сказали об этом Путину.
— Говорим. Научное сообщество периодически говорит. Вот сейчас я говорю... Но и перечисленными закавыками проблемы сближения не исчерпываются. Есть еще фактор Америки. США ревниво следят за нашим сближением с Европой. И очень умно пытаются оттянуть нас от пути интеграции с Европой, который предложил Путин. Тащат в свою сторону...
— Так надо со всеми дружить! Это же и приятно и выгодно.
— У нас для этого слишком ограниченный бюрократический ресурс и слишком ограниченное время президентского срока. Вопрос ведь не в чистой дружбе, не в пожимании рук и улыбках. Вопрос в том, с кем мы будем экономически сближаться. Я считаю, что это нужно делать с Европой. Это наш главный торговый партнер, они нам ближе всего культурно и географически. В идеале у нас с Европой должна быть свободная экономическая зона без таможенных ограничений.
Нам нужно сейчас использовать расширение Евросоюза, которое идет за счет стран Восточной Европы. С каждой из этих стран нужно договариваться, чтобы их вступление в Евросоюз не ставило между нами новых барьеров, а убирало их. Нам нужно стимулировать наших капиталистов вкладывать деньги в эти страны. Таким образом мы экономически уже запустим когти в Евросоюз. Когда эти страны примут в ЕС, мы де-факто окажемся уже там.
Восточная Европа заявила о своем желании вступить в ЕС, они стали кандидатами и ждут своей очереди. А Россия даже не заявила о том, что хочет в Евросоюз. Хотя заявить об этом было бы неплохо. Пускай привыкают.
— Меня волнует, когда я смогу ездить по Европе без этих дурацких виз?
— Для этого мы должны принять совместные соглашения о борьбе с международным терроризмом, наркотрафиком, нелегальной эмиграцией. Потому что одна из причин, по которой от нас отгораживаются визами, — открытость наших восточных границ. ЕС сейчас даже украинцев подначивает, чтобы они отгородились от нас визами, — хотят еще одно сито поставить. Чтобы пробить эту стену, нужно делать простые вещи — налаживать сотрудничество таможен, полиции, спецслужб, контачить с Европолом. У нас почему-то практически нет контактов с Европолом, только с Интерполом...
— Вы сказали, что у нас некому заниматься сближением с Европой, нет для этого бюрократии... Позвольте, а на кой ляд тогда МИД нужен? Огромный бюрократический аппарат, который непонятно чем сейчас занимается.
— В МИДе, к сожалению, довлеет традиционное политическое мышление. Наш МИД не защищает интересы миллионов россиян, совершенно не старается облегчить им путешествия по Европе. То есть не занимается международной политикой ХХI века. МИД занимается политикой прошлого века — громкие договоры, оборона, безопасность. Витает в эмпиреях. МИД нуждается в реформировании. Причем сам себя он реформировать не сможет, как и любой бюрократический аппарат, он нуждается в реконструкции извне. Это должны делать другие люди. Например, администрация президента...
— А ментально мы не слишком выделяемся на фоне остальных европейцев? Мы же люди-то вороватые, угрюмые, валенки носим... Не будут ли шарахаться первое время?
— Россия всегда отставала от Европы. Нужно нагонять, цивилизовываться. Для выравнивания менталитетов надо больше ездить, общаться (а это опять, с одной стороны, вопрос благосостояния, то есть экономики, с другой — вопрос виз), нужно посылать наших молодых людей учиться в Европу. Вот российский обыватель не любит, когда богачи, элита посылают своих детей учиться в Англию, Францию. Не понимая, что это очень хорошо! Причем для всех хорошо. В том числе и для тех, кто возмущается. Это работает на наше общее будущее, на сближение России и Европы. Эти дети, вернувшись, привезут с собой европейский опыт, связи. И сами будут эмиссарами нашей культуры в Европе.
— Перекрестное опыление... И когда же вся эта интеграционная благодать у нас настанет?
— Мы и так пропустили почти сто лет из-за большевистской революции. Правда, в последние десять лет мы скакнули на тридцать. Россия сейчас по менталитету, как европейская страна тридцатых-сороковых годов. Так что если такими темпами пойдет, думаю, лет за пятнадцать мы подберемся к сегодняшнему культурному уровню Европы. Но должны остаться собой. Россия все-таки — самая интересная страна Европы. Копировать не надо. Надо быть.
Александр НИКОНОВ
В материале использованы фотографии: Василия ДЬЯЧКОВА