МИСТИКА ФУТБОЛА

Футбольная осень в этом году выдалась просто удивительная. Она еще не началась, а люди уже повсеместно хватаются за валидол. Другие люди обещают взорвать стадион в Тироле (по Интернету, естественно), некоторые в глубине души хотят размозжить вихрастую башку английскому арбитру Грэму Поллу. Впрочем, нет... не обещают, а обещали, не хотят, а хотели, ибо футбольные страсти скоротечны и оставляют только едва заметные, но очень нехорошие рубцы на сердце. Да, футбольные страсти скоротечны, и человек типа болельщик, еще пять минут назад швырявший в стену пустой пивной банкой, сейчас уже весело улыбается и выходит на балкон покурить в благодушном настроении. Ну действительно, а чего ему огорчаться: сборная уже на чемпионате мира, «Локомотив» в Лиге чемпионов.Нормально, Григорий?

МИСТИКА ФУТБОЛА

...Да, нормально. Как говорится, жизнь продолжается, но, увы, не для всех. И я бы вообще не сел писать эту статью, если бы не смерть вратаря ЦСКА Сергея Перхуна, погибшего от черепно-мозговой травмы при столкновении с нападающим «Анжи» Будуном Будуновым (кстати, недавно проскочила информация, что Генпрокуратура собирается заводить уголовное дело на этого игрока, — от Генпрокуратуры другого ожидать трудно, но вообще-то это верх кретинизма и политиканства).

Так вот, короткий сюжет в теленовостях с футбольных похорон чем-то вдруг меня поразил и «зацепил». Хотя и вратаря Сергея Перхуна, честно говоря, я в игре не видел, запомнился он лишь несколькими суперотчаянными бросками, и ЦСКА не моя команда, и приходить на игры я давно уже отвык из-за беспрерывно орущих истошными голосами фанатов. Понятно, что случай дикий, из ряда вон выходящий. Понятно, что проводить вратаря собралось несколько тысяч человек, это же болельщики. Нет-нет. Поразило не это.

...Поразило странное ощущение, что в этой трагической, ужасной случайности есть странная невидимая закономерность. Я стал думать, вспоминать. И вдруг понял одну вещь.

Над армейцами уже давно висит какое-то проклятие!..

Болельщик со стажем поймет меня с полуслова. Для остальных — рассказываю.

Похороны игрока, могильные цветы, траурные марши в команде ЦСКА уже были! И не так давно: в 1991 году ЦСКА похоронил другого своего вратаря — талантливого Мишу Еремина, разбившегося в автокатастрофе сразу после того, как армейцы отметили «золото». В 1998 году умер от разрыва сердца защитник Сергей Мамчур. Но и на этом череда страшных событий для армейцев не кончилась: талантливейший тренер Олег Долматов пережил страшную трагедию (без вести пропала его жена) и... не смог дальше работать с командой. Сейчас армейцев тренирует другой прекрасный тренер Павел Садырин, в свое время подаривший Питеру единственное чемпионское «золото» за всю историю советского футбола. Так вот болельщики ЦСКА знают, что несколько месяцев назад он упал с высокой лестницы и дело кончилось двукратным переломом шейки бедра. А пару месяцев назад опять же в коротких теленовостях я видел, как еще недавно улыбчивый, здоровый Садырин идет под трибуной с палочкой — худой, изможденный, явно переживший нешуточную болезнь. М-да...

Совсем недавно в «Огоньке» Георгий Амбернади вспоминал, как в 1953 году власти практически разгромили любимую команду советского народа, послевоенный ЦДКА, сначала устроив травлю в прессе, потом заставив переигрывать (ничего вам не напоминает?) уже выигранный матч, а потом и вовсе отменив результат без всяких объяснений. Да, понятно. Тогда были суровые нравы, и любой болельщик из политбюро мог услать игрока в лагеря, а мог и достать его обратно. Но что поразительно — за год до этого практически ту же самую команду с другим названием (МВО — команда Московского военного округа) сняли с середины (!) чемпионата без всяких объяснений. Уникальный случай. В 1970-м совсем другой ЦСКА, «николаевский», опять постигла очередная переигровка, хотя на сей раз вроде бы честная. И даже счастливая. За «золото» чемпионата Союза. В ней никто не был виноват. Такие были тогда жесткие правила. Но переигровка была столь изнурительной (хотя и удачной для ЦСКА), столь изматывающей, игроков столь часто выносили с поля на носилках, что до сих пор о ней вспоминают с содроганием. И вот — такое уж «странное» совпадение — ЦСКА, выигравший чемпионат Союза в этой переигровке, на следующий год лишился семи игроков, травмированных, не выдержавших напряжения нового сезона. Команда разваливалась буквально на глазах у изумленной публики.

И еще одни «футбольные похороны», на этот раз, слава богу, фигуральные, армейцы пережили и после своего блистательного выигрыша (3:2 на поле соперника) у «Барселоны» в 1991 году. Уже в другое, совсем даже антикоммунистическое время! Пять лучших игроков того «золотого» состава были проданы функционерами команды за рубеж. Кому это было выгодно, чем тогда руководствовались, не знаю. Но факт есть факт: ЦСКА в очередной раз убили. Зря убили. Раз в двадцать лет бывает такой набор козырей, то есть такой вот вдруг возникший из усилий тренера, из случайного везения, из таинственного сочетания личностей волшебный подбор игроков.

Как известно, мистические закономерности потому и являются таковыми, что что-нибудь да означают!

...Многочисленные драматические неудачи нашего футбола действительно рождают в моей душе (не знаю, как там в вашей) подлинно мистическое ощущение. Есть вопросы, на которые нельзя найти ответа никогда. Просто нельзя, и все. Да, проигрываем, потому что слабее, три, скажем, ноль на своем поле. Понятно. Да, не забиваем из верного. Тоже понятно. Все понятно!

...Понятно, когда топчемся среди зимы на своем промерзшем стадионе с проклинающими русский снег и мороз угрюмыми противниками, одетыми в шапки и перчатки, не в силах сделать хоть что-то осмысленное.

Понятно, когда, попав наконец на чемпионат мира, теряемся перед многоголосыми трибунами, зрачками тысяч видеокамер, перед миллиардной телеаудиторией, перед начальством, тренером, богом, противником... И выглядим, как нашкодившие первоклашки в кабинете директора.

....Все ЭТО понятно.

Непонятно одно: почему все самое противное, гадкое и обидное всегда происходит с нами на последней минуте (или на последних минутах, чтоб быть уж совсем точным)? Нет, не могу объяснить себе рационально этот дурацкий, кошмарный синдром последней минуты, из года в год преследующий и наши клубы, и сборную.

На последней минуте судья Грэм Полл дал абсурдное пенальти в наши ворота в матче со Словенией, это все помнят. На последних минутах Шевченко забил абсурдный, нелепый гол Филимонову осенью 99-го, и мы не поехали в Париж на финал чемпионата мира. Это тоже все помнят.

Но ведь таких случаев в истории нашего футбола едва ли не десятки!

Любой, даже примитивный игрок, вообще любой человек в подобной ситуации — матч кончается, тяжелейшая борьба позади, и счет складывается в твою пользу — должен испытать не панику, а уверенность, не упадок, а прилив сил. Это нормально для любого нормального спортсмена, для любого в конце-то концов человеческого организма. Для любой нормальной психики. Время работает на тебя! Сколько я видел средних, несильных команд, средних, примитивных игроков, которые в этой, именно в этой ситуации вели себя абсолютно правильно: душили соперника пасами назад, затягиванием времени, общим хладнокровием и абсолютной уверенностью в себе! Примитивный психологический механизм и какой-то минимум мастерства.

Но уже, мне кажется, не только тренеры, игроки, но и болельщики всего мира знают: русские в этой ситуации цепенеют, паникуют, безумно и грубо фолят, отбивают куда попало, но самое главное — боятся! Боятся! Но почему?

...Получается, у них какая-то иная, ненормальная психика? Ненормальные организмы? Или есть что-то еще, другое, внерациональное объяснение?

Какой холодный ветер, скажите мне, дышит им в это время в затылок? Какая красная лампочка зажигается? Почему судьба отворачивается от них именно в эти минуты и они это чувствуют?

Говоря по-другому, совсем уж примитивно: за что?

...С другой стороны, определенная мистическая красота в этих оскальзываниях на ровном месте, конечно, есть. Повспоминаем еще, полистаем недавние справочники. Три раза (!) на финалы чемпионата Европы, а потом и мира нашу сборную не пускали карликовые страны: дважды Кипр и один раз Исландия. Именно потерянных очков в матчах с этими командами не хватило, и огромные усилия огромной футбольной державы раз за разом пропадали втуне. Поэтому, когда в нынешнем розыгрыше судьба России опять оказалась в руках «карликов» — хитрющих словенцев и флегматичных жителей Фарерских островов, — болельщики просто стали рвать на себе волосы: «ну не умеем, не умеем мы играть в футбол, лучше никакого футбола, чем этот национальный позор». Ну ладно, Словения хоть и маленькая, только что образовавшаяся, но все-таки страна, здесь есть югославская футбольная школа, хотя бы парочка известных в Европе игроков, но пыжиться в матчах с командой Фарерских островов, где населения меньше, чем в Новых Черемушках, и, кроме рыбозаводов, никакой другой промышленности, согласитесь, обидно!

...А, собственно, почему обидно?

Странная, мистическая угроза и должна возникать на практически ровном месте. Проигрыш (или не менее болезненная, безвольная отдача очков) киприотам, исландцам, швейцарцам, фарерцам, андоррцам, мальтийцам и так далее — это и есть вызов судьбы, ее проверка и экзамен. Однажды я уже писал о том, что это для больших стран такие матчи (тем более на отборочной стадии) — проходные, прохладные, равнодушные. Для жителей же маленьких, карликовых государств Европы эти матчи на самом деле событие из учебника современной истории. Событие подлинно национального масштаба. И национальный менталитет, вся древняя мифология этих стран, все легенды и мифы о национальных рыцарях и героях, хранящиеся в подсознании десятков, сотен, тысяч людей, напрягаются в эти дни до такой степени, что футбольное «рацио» в дни этих «странных матчей» затушевывается, пусть немного, ненадолго, но уходит на второй план, уступая место вечной человеческой вере в чудо.

Грубо говоря, этот мистический вызов надо суметь вовремя почувствовать и вовремя на него ответить.

Случай не бывает случайным, и если ты в плохих отношениях со своей судьбой, не веришь в нее, боишься ее, то рано или поздно сольешь игру не только исландцам, но и фарерцам, андоррцам и лихтенштейнцам.

Наши игроки не верят в свою футбольную судьбу. Боятся ее. Не доверяют ей. Вот причина всех «арбузных корок», на которых поскальзывается наша сборная.

Собственно игра тут ни при чем.

Футбольная судьба вообще штука очень странная. Порой жестокая. Порой парадоксальная. Это касается и сборных и клубов. И игроков. Я еще был мальчишкой, когда в 1972 году в чемпионате Союза победила ворошиловградская «Заря», команда из шахтерского города (нынешний Луганск), о существовании которого и тогда, и теперь многие в России просто не подозревали.

Город-то немаленький, но уж шибко провинциальный. Почему именно там появилась столь яркая футбольная команда — загадка. Из разряда мистических. Тогда спортивные комментаторы говорили об этом успехе с желчью, с горечью, подозревали в нем чуть ли не признак общего футбольного распада.

Между тем команда была крайне веселая. Лихая. Заводная. Больше того, в майках сборной СССР «Заря» успела съездить в большое (и чуть ли не единственное в истории нашего футбола!) клубное турне по Латинской Америке, по Бразилии и — о чудо! — на равных сыграла с ведущими бразильскими командами. Вернувшись из месячной поездки по Бразилии, провинциальная «Заря» произвела на футбольную Москву, насколько я помню, сильнейшее впечатление.

Впрочем, сладкая музыка успеха для «Зари» играла недолго. Команда быстро была уничтожена. Лучшего нападающего, легендарного Онищенко, передали в киевское «Динамо». Через семь сезонов «Зари» уже не было даже в высшей лиге.

Можно, конечно, спорить, что для футбола важнее: успех маленькой провинциальной команды или создание великого клуба, который в 75-м завоюет Суперкубок УЕФА. Здесь, как говорится, возможны варианты. Я же хочу сказать только одно: футбольное чудо в нашей стране никто никогда не жалел.

Создание хорошей команды это всегда чудо. Появление футбольного гения — суперчудо. Через несколько лет в Ворошиловграде, где оставались уже только ветераны, вдруг появился новый игрок, Саша Заваров. На тренировках он «крутил» ветеранов «Зари» так, что они только во все глаза смотрели на щуплого, невысокого мальчишку, который обещал стать новым Стрельцовым.

Из Ворошиловграда Сашу забрали в Ростов. В ростовский СКА. По сути, забрали в армию. Заваров жил практически в казарме, при малейшем неповиновении его грозили отправить чистить сапоги и гальюны — обстановка в команде была несладкая.

...Дочитав очерк Акселя Вартаняна о Заварове до этого места, я вдруг закрыл глаза и подумал: это же типичная для нашей страны футбольная судьба.

Футбол в солдатских сапогах, футбол по приказу, футбол по принуждению. Такая судьба ожидала, по сути, сотни талантливых игроков и десятки провинциальных клубов.

...Так было всегда. Вот не за это ли черная мистика нашего футбола?

Заваров в итоге оказался во втором «золотом» киевском составе. Вместе с Лобановским выиграл не только советский чемпионат, но и «серебро» чемпионата Европы, вместе с «Ювентусом» (он был первым нашим игроком, оказавшимся в суперклубе) — даже Кубок чемпионов.

Но ощущение какого-то надсада, какой-то висящей над ним тени не покидало меня, когда я смотрел на игру этого выдающегося нападающего. Заваров начал раскрываться слишком поздно. Везде он оказывался чуть-чуть лишним. Лишь в отдельные яркие моменты показывал свои фантастическую скорость и технику. Солдафонский, грубый советский футбол не принимал Заварова — тонкого, суперсовременного для тех лет игрока.

Но если «советского Марадону» этот футбол в кирзовых сапогах только не принимал, лениво выталкивал, отпихивал, то «советского Пеле», торпедовца Эдуарда Стрельцова, он просто фактически убил.

Он перестал играть почти тридцать лет назад. Умер чуть больше десяти лет назад. Но футбольной литературы о нем становится все больше и больше с каждым годом. Стрельцов стал советской легендой, такой же большой загадкой нашей истории, как Чкалов, Гайдар, Шолохов. Люди не хотят расставаться с памятью о человеке, который решал судьбу игры буквально несколькими движениями. Решал уже будучи одышливым, ленивым, погрузневшим ветераном, у которого на лице было написано нарушение всех и всяческих режимов.

Недавно я прочел очерк Леонида Репина об «уголовном деле» Стрельцова, о том нашумевшем изнасиловании, сломавшем его судьбу. Современные юристы говорят, что в этом деле нет никакой доказательной базы. Все зыбко и все очень странно... Известна апокрифическая фраза Хрущева: «Посадите его надолго». Еще бы, советский спортсмен, да еще выезжающий за границу защищать честь Родины, не может быть хулиганом! Хотя в футбольной Тарасовке из уст в уста передавались и другие версии, другие легенды: мол, на допросе Стрельцов вместо ожидаемого покаяния вдруг вспылил и в резкой форме заявил следователям, что в другой стране этого бы не было, не могло быть никогда. Стрельцову не простили «наезда на советскую власть». Потом было и покаяние и признание...

Но дело не в этом.

Правда состоит в том, что Эдуард Стрельцов не был ангелом. Он был ребенком. Вообще в футболе, независимо от личных свойств отдельных футболистов и тренеров, есть что-то неизбывно детское. Когда умирает футболист или погибает целая команда, кажется, что умирает ребенок. И это невыносимо. Когда обижают футбол — кажется, что обижают ребенка. Когда вместо любви ребенок встречает зависть, презрение, грубый циничный расчет, эти обиды не проходят, не забываются.

Утешительной и оптимистичной концовки не будет. Мистика футбола — это слишком сложно и слишком тонко. Довольно и того, что мы когда-нибудь должны в нее поверить и понять, что ЭТО не случайно.

...Нет, не случайно.

Борис МИНАЕВ

На фотографиях:

• «ЗОЛОТАЯ ПЕРЕИГРОВКА» В ТАШКЕНТЕ 70-ГО ГОДА. АРМЕЙЦЫ ЕЩЕ НЕ ЗНАЮТ, ЧТО ПОСЛЕ ЭТОГО «ЗОЛОТА» ЧЕРЕЗ ГОД ИХ КОМАНДА БУДЕТ ПОЧТИ НЕУЗНАВАЕМОЙ...
• ДУЭЛЬ «СПАРТАК» — «РЕАЛ». РОМАНЦЕВ ЕЩЕ НЕ ЗНАЕТ, ЧТО ПОСЛЕДНИЕ МИНУТЫ СТАНУТ ДЛЯ НЕГО РОКОВЫМ ИСПЫТАНИЕМ И В ЭТОМ, И В СЛЕДУЮЩЕМ ГОДУ, И ЧЕРЕЗ ДВА ГОДА ОПЯТЬ