22 сентября — День индейца. Не слыхали? Американский праздник. Хороший повод, чтобы поговорить об очень серьезных вещах, которые касаются не только индейцев и не только американцев. Они касаются нас всех...
СТОЛКНОВЕНИЕ ЦИВИЛИЗАЦИЙ
«Настоящему индейцу завсегда везде ништяк!»
Группа «Ноль»
Раньше это называлось колонизацией. И было колонизацией — грубым столкновением двух цивилизаций разного уровня с последующим покорением и ограблением высокоразвитой цивилизацией цивилизации низкоразвитой. При этом низкоразвитая получала медицину, водопровод, правопорядок, алфавит и железные дороги, исправно платя оккупантам-цивилизаторам восстаниями и партизанщиной.
Потом это стало называться гуманитарной помощью — цивилизация, стоящая на более высокой ступени технологического прогресса, посылала «дикарям» врачей, миссионеров, учителей и тушенку, поскольку в результате воздействия первого, второго и третьего без посторонней продовольственной помощи «дикари» уже прожить более не могли.
Где-то в промежутке между сменой понятий, в узком временном зазоре смены колониальной эпохи эпохой гумпомощи два человека придумали явлению обобщающее название: прогрессорство. Эти два человека были фантастами. Именно они, братья Стругацкие, ввели в фантастический обиход данное словечко, которое позже вышло из рамок чисто литературных и обозначило собой целую проблему. Эта проблема — столкновение двух разноплановых цивилизаций. Причем результатом столкновения всегда являлось неравнозначное разрушение — низкая цивилизация переставала существовать в своей самобытности, а высокую начинали терзать муки совести — она наживала «комплекс бывшего колонизатора» и синдром политкорректности, порой граничащий с идиотизмом (если за таковой можно считать, например, решение американцев не ставить-таки памятник Колумбу в США в честь юбилея открытия Америки: местные индейцы очень протестовали, они до сих пор на Колумба в обиде).
Иногда разрушение низких цивилизаций идет сознательно. Так например, правительство Индонезии, чтобы справиться с не подчиняющимися им племенами, нашло оригинальный ход. Оно запретило... татуировки. За племенные татуировки стали просто сажать. И весь строй этих племен рухнул, ибо рухнула знаковая система, прервалась связь с предками. Люди очутились вне времени. А ведь, по сути, действия правительства были вполне прогрессорскими — научить сограждан жить не по диким родо-племенным законам, а по цивилизованному юридическому праву. По праву промышленной страны.
Когда-то из совершенно благих, гуманистических соображений советская власть решила перетащить палеоантропов — малые народы Севера — из века каменного (костяного, скажем так) в век атома и ледокола «Ленин». Каждый год ранней осенью геологи мучились: нельзя было найти вертолет, чтобы отправиться в экспедицию, — все вертолеты летали по тундре и охотились (буквально!) на детей. Завидев ребенка, представители роно снижались, хватали дитенка и быстро улетали, пока не прибежали из яранги разгневанные родители. И — в интернат его на полгода. После школы в стойбища возвращались дети, которые уже не умели жить по-старому — пасти оленей, есть копанку (полусгнившее мясо), чтобы восполнить недостаток витаминов. В итоге — выпадающие у последних поколений чукчей на северном безвитаминье зубы, социальная апатия. Завершил процесс распада цивилизации нетрадиционный наркотик — водка. Привыкший к традиционным психоделикам (грибы, корень родиолы розовой), организм чукчей с физиологическим наркотиком не справился.
Теперь чукчи уже не могут жить так, как жили тысячи лет. Но и в современность при этом не вписались. Они прочно подсели на цивилизацию — в школе их научили, что нужно жить с электричеством, носить европейскую одежду. Если нынче чукчей бросить, перестать возить им гуманитарную помощь, люди просто вымрут. Поэтому бросать нельзя. Спонсировать дальше? «Где деньги, Зин?..» Самим кушать нечего.
Братья Стругацкие решили проблему позитивного прогрессорства, спроецировав ее на далекое будущее, в котором высокая цивилизация «из сострадания» спрямляла исторический путь низкой цивилизации незаметным вмешательством с помощью внедренных шпионов. Насчет будущего сказать трудно, но как нам сегодня относиться к прогрессорству?
Переместимся на другой берег Берингова пролива. Тем более что чукчи и индейцы — родственные народы и принадлежат к монголоидной расе. Так вот, истребление индейцев в Америке тоже было своего рода прогрессорством. Во всяком случае выжившие индейцы теперь живут при электричестве, голосуют за президента и ходят в школу. Но нужно ли им это? Тот небольшой процент индейцев, кто получил университетское образование и теперь преподает или лечит, скажут, что, конечно, цивилизация не помешала. А что скажет старый племенной шаман?
И как тогда нам, русским, относиться к прогрессорской деятельности американцев, обогнавших нас на пути технологического и, соответственно, социального развития? Ведь Америка по отношению к России — прогрессор. А как вообще землянам относиться к возможной прогрессорской деятельности наших возможных братьев по разуму? Или она уже идет?..
Короче говоря, нравственно ли искусственно подтягивать живущие, скажем, в каменном веке племена до уровня века атома? Нет? Значит, относиться к людям, как к животным, строя им заповедники (резервации, фактории), занося в Красную книгу и показывая заезжим туристам? Тоже нет? Первичный гуманистический порыв говорит: надо помогать! Хотя бы врачами! учителями!
...Учителями? Появление в той же Африке современного образования привело к тому, что аборигены теперь с легкостью пользуются в войнах друг с другом современным вооружением вплоть до самолетов и танков с лазерным наведением на цель.
...Помогать врачами? Появление современной медицины в отсталой Африке в середине XX века так резко увеличило численность населения (за счет сокращения детской смертности), что на Африку, где в землю палку воткни — вырастет, обрушился голод. А современные технологии сельского хозяйства, которые бы смогли прокормить возросшее число людей, предполагают развитую химическую промышленность (удобрения), а также всю прочую промышленность (сбор, хранение, доставка, переработка урожая). Плюс вузы для подготовки специалистов, плюс развитый финансовый рынок для обеспечения покупательной способности населения на этот урожай и так далее... И это уже во сто крат дороже, чем врачей-добровольцев из Красного Креста присылать. Такие «подарки» никто не потянет. К тому же отношение к дареному, то есть доставшемуся даром — плевое, стало быть, «дареные» трактора, «дареная» химическая промышленность работать толком не будут, а породят только иждивенчество и разврат.
Значит, надо им это продавать. А что есть у низкоразвитых народов на обмен, кроме сырья? Ничего. Значит, они превращаются в сырьевые придатки, хотя бы на первых порах. Кто сказал «новый виток колонизации»?..
Но и не вытягивать их нельзя. Душа протестует, когда видишь, сидя у плазменного телевизора, как в конце XX века в джунглях Амазонии прыгают с копьями люди, мучатся от глистов и пожирают себе подобных. Как старшему брату не помочь младшим?
А как помочь?..
И как выйти из положения? Сегодня мы решили провести по этой проблеме «круглый стол». Помните, когда-то была модной такая форма? Сегодня мы ее возрождаем на новом уровне: наш «круглый стол» виртуальный, потому что собеседники находятся в разных городах и на разных континентах. Случайных людей на нашем «кругляке», как называли когда-то «круглый стол» журналисты, нет. Тем не менее вряд ли мы найдем за одну беседу ответ на один из главных вопросов XX века. Но хотя бы еще раз обозначить, очертить ситуацию, в которой оказалась планета, сможем...
Галина КРУГЛОВА, по национальности удэгейка, по образованию врач-иммунолог, по заданию отдела полярной медицины Санкт-петербургского института Арктики и Антарктики изучала экологическую обстановку в местах обитания малых народов.
Игорь АНДРЕЕВ, профессор, африканист, бывший ведущий научный сотрудник лаборатории цивилизационных проблем Института Африки РАН, ныне главный научный сотрудник Института человека РАН.
Лариса ПОНОМАРЕВА, бывший помощник председателя Госкомсевера России, ныне помощник депутата Госдумы по Чукотскому автономному округу.
Борис СТРУГАЦКИЙ, в представлениях не нуждается, родоначальник термина «прогрессорство».
И. А.: — Столкновение цивилизаций всегда заканчивалось плачевно для малой цивилизации. Влияние же малой цивилизации на большую было не в пример меньшим, а порой просто анекдотичным. Например, известно, что тысячи лет северные монголоиды — индейцы, эскимосы, алеуты — жили в своем замкнутом мирке, причем почти не моясь. И когда им впервые привезли мыло с отдушкой, они его съели, объяснив, что пахло вкусно. А ныне наука признала, что частое мытье не полезно для иммунитета вообще и кожи в частности. И теперь в цивилизованной Германии ширится движение людей, которые принципиально не пользуются мылом во время мытья, потому что небезосновательно полагают, что воздействие жирных кислот (мыло) на кожу вредно.
Не так давно бельгийским миссионерам удалось уговорить часть племени пигмеев-бамбути, которые населяют бассейн реки Итури, покинуть пристанище предков. Взамен образа жизни охотников и собирателей им был предложен упрощенный евростандарт — прямо на опушке установили типовые домики, пообещав позже построить кирпичное жилище с удобствами.
Ну и что в результате? Чем же завершился этот эксперимент? Непревзойденные охотники на слонов и гиппопотамов вскоре превратились в деморализованную кучку оборванцев-алкоголиков, безнадежных наркоманов и мелких попрошаек-воришек на уровне клептомании.
И это была далеко не первая попытка «цивилизовать» карликов-дикарей декретом сверху. В начале шестидесятых годов вопрос был поставлен жестко: какой вклад в национальное строительство должны внести эгоистически шатающиеся по лесу, индифферентные к политическим амбициям заирских лидеров пигмеи? Их выманили из леса, а вместо привычной охоты попытались заставить мотыжить землю. Причем не было даже миниатюрных орудий, соответствующих росту и комплекции пигмеев. А между прочим, человечество потратило на освоение земледелия порядка десяти тысяч лет!
Дело, естественно, застопорилось, несмотря на выделенные в бюджете средства: бамбути не могли понять своей роли строителей заирской нации, зато очень скоро смекнули, что новый образ жизни для них не только дискомфортен, но и опасен. Ведь не только пища, но даже гигиена в лесу существенно иная, нежели в саванне. В общем, усыпив бдительность «опекунов», пигмеи ночью тайком сбежали обратно подальше в лес, чтобы их подольше не могли найти.
Правительство Заира поняло бесполезность преследования и «отлова» строптивых сограждан в безбрежном лесу и обратилось за содействием к мировому сообществу... В общем, участники международной конференции пришли к выводу, что пигмеи нужны человечеству именно в том качестве, в котором они самодостаточно пребывают уже тысячи лет.
То же самое происходило и с американскими индейцами. Индейцы Южной Америки, промышлявшие всю жизнь охотой и собирательством, отстреливали из луков овец, завезенных колонистами из Европы. Кроме того, они не таясь выкапывали клубни картофеля, только что посаженного европейцами. Последние, не сумев втолковать безнадежно «тупым» и вороватым индейцам «цивилизованные» представления о священной и неприкосновенной частной собственности, стали их отстреливать и даже разбрасывать зараженные оспой одеяла вблизи вигвамов.
А в лесах Амазонии тем временем миссионеры упорно боролись с таким редкостным бесстыдством, как ношение пончо — куска домотканой материи с прорезью для головы. Если дули пронизывающие ветры, пончо подобно парусу разворачивалось навстречу ему, нередко оголяя при этом детородные органы. Монахи, пугая гневом и карами заморского бога, заставили несколько групп аборигенов надеть европейские брюки как знаковый признак цивилизованности.
Цена этого эксперимента была жестокой. Те из индейских племен, кто последовал насаждаемой «моде», стали вымирать. В климате, влажность которого приближалась к абсолютной, а перепады температур и направления ветров были частыми, ношение брюк, непродуваемых и аккумулирующих сырость, приводило к грибковым заболеваниям и туберкулезу. При этом страдали половые органы, что резко снижало репродуктивную способность обращенных в христианство краснокожих. И никакие будильники, ввезенные святыми отцами, чтобы среди ночи напомнить «ленивым» индейцам о выполнении супружеского долга, не могли спасти послушную паству. Штаны как символ и критерий цивилизованности — вот что мы часто предлагаем «дикарям»!.. Уже в наши дни хранитель самобытных африканских традиций Джулиус Ньерере, будучи президентом Танзании, пытался специальным декретом заставить пастухов-масаев надеть брюки.
Сто раз надо подумать, прежде чем «двигать» социальное время других людей.
Г. К.: — Вот еще некоторые факты касательно взаимовлияния цивилизаций... Я приведу российские данные, поскольку я ими располагаю. Медицинская статистика — это вещь, которая все ставит на свои места. Итак, результаты прогрессорства: в то время как по России на 5000 человек один болеет активной формой туберкулеза, среди так называемых коренных малочисленных народов — каждый тридцатый! А в некоторых районах — каждый двадцатый. Здесь дело не только в слабом иммунитете северных народов. Туберкулез — социальная болезнь. Социальный диагноз прогрессорства.
Б. С.: - Давайте все-таки помнить, что само понятие «прогрессорство» взято из фантастических романов. Там, в романах, вниманию читателя предлагалась следующая картинка.
...Существует чрезвычайно высокоразвитая цивилизация, уже решившая большинство наших нынешних мучительных проблем: экономических, политических, идеологических — и главное, создавшая и внедрившая Высокую Теорию воспитания, то есть научившаяся из каждого человеческого детеныша выращивать Человека Воспитанного (практически без ошибок и накладок). Эта цивилизация (по определению) превосходит по всем своим параметрам любую из известных нам сегодня цивилизаций настолько, насколько мы сами превосходим нынешние дикие племена, затерянные в джунглях Новой Гвинеи. И вот эта Цивилизация обнаруживает в Космосе иные населенные миры, пребывающие на нижних ступенях исторического развития, мучительно барахтающиеся в крови, грязи и невежестве, и немедленно встает вопрос: что же нам, Человекам Воспитанным, делать с этими мирами? Предоставить их естественному течению исторических процессов или все-таки попытаться ускорить эти процессы, используя для такой (благородной вроде бы) цели всю мощь нашей науки, техники и педагогики? Совершенно очевидно, что вопрос этот — не для праздной болтовни, он не решается (не должен решаться!) простым голосованием, а решаться он должен специалистами, причем самого высокого уровня. Специалисты изучают проблему, и очень скоро выясняется, что единого мнения здесь нет, да и быть не может.
Очевидно, что вторгаться в исторические процессы надо исключительно осторожно, избегая «хирургических» методов и норовя обойтись исключительно методами «терапевтическими». Иначе можно так напахать, что лечение окажется страшнее болезни.
Очевидно в то же время, что не любые «терапевтические» методы хороши: нельзя, например, заниматься «перевоспитанием» чужой цивилизации, используя, скажем, методику массового гипноза (назовем это так). Во-первых, это может привести к непредсказуемым последствиям для психического здоровья воспитуемых, а во-вторых, это означает, что целый народ лишается своей истории и навсегда теряет индивидуальность — мы просто заменяем один народ другим, таким, который нам нравится.
Очевидно, наконец, что всякое вмешательство есть контакт, а всякий контакт — взаимен; а это значит, что не только прогрессоры будут оказывать воздействие на исправляемый мир, но и сам исправляемый мир будет оказывать свое воздействие на прогрессоров — воздействие, естественно, тлетворное и вредное, уродующее Человека Воспитанного. (Фактически это означает, что каждый практикующий прогрессор рискует превратиться в одного из «прогрессируемых» и оказаться потерянным для Цивилизации...)
Я не стану перечислять всех проблем и проблемок, которые неизбежно возникают, когда пытаешься ответить на вопрос: «Должна ли Цивилизация вмешиваться в ход исторических процессов, а если должна, то как?» Я хотел бы только подчеркнуть здесь следующее. Фантастическое наше прогрессорство только внешне, только по форме своей напоминает ту деятельность, о которой вы говорите. Мы, нынешние, находимся в качественно другой ситуации, нежели Человеки Воспитанные из фантастических романов!
Во-первых, мы бесконечно далеки от совершенства. Настолько далеки, что сами это прекрасно понимаем. Ибо наша цивилизация есть не только цивилизация всеобщей грамотности, высоких технологий и мощной индустрии развлечений. Мы еще и цивилизация наркоманов, алкоголиков, мафиозных структур, религиозных фанатиков и сексуальных маньяков. Не о себе ли нам следует подумать в первую очередь, прежде чем с неописуемым высокомерием нести свои сомнительные истины и ценности «отсталым» народам? Не про нас ли это сказано: «Врач, исцелися сам»?
Во-вторых, имеем ли мы хоть малейшее представление о том, КАК надлежит помогать «отсталым»? в чем именно должна состоять эта помощь? способны ли мы вообще действовать по принципу «не навреди»? Весь наш опыт — от советской «национальной политики» на Севере, до героических усилий американского этнографа Боаса в Амазонии — говорит: нет, не знаем, не понимаем, не умеем.
И наконец, а знаем ли мы, какое именно устройство общества может и должно считаться образцовым? Понимаем ли мы конечные цели нашего собственного прогресса? А если НЕ понимаем, то о каком же тогда прогрессорстве может идти речь?
— Тогда я спрошу: а что же нам делать? просто стоять и смотреть?
Б. С.: — И не только вы спрашиваете: их много, людей, «сердце которых полно жалости» и которые не могут и не хотят стоять в стороне, равнодушно наблюдая, как «бедные дикари» мучатся и страдают, погруженные в жизнь, по всем нашим канонам отличающуюся от «правильной». У меня нет ни советов, ни рекомендаций на этот счет. Советы и рекомендации могут быть только у специалистов. А пока специалисты не определились — да, лучше всего именно «стоять в стороне и, страдая, наблюдать», но уж никак не вмешиваться с неуклюжими дарами своими и сомнительными советами. А паче всего: не сметь использовать «чукчей и алеутов» в своих корыстных целях, снабжая их водкой в обмен на пушнину и нефтяные земли. Вот это — самое гнусное, самое отвратительное, именно борьбой с таким вот хищничеством и надлежит заниматься государствам и вообще всем, кто хочет помогать и спасать.
— Значит, оставить в покое. Но, с другой стороны, «дикари», которые имеют возможность сравнивать — закончившие университеты, получившие современную специальность, то есть цивилизовавшиеся, — уже не желают обратно в каменный век. Значит, нужно дать людям просто сравнить — то есть цивилизовать как-то.
И. А.: — Цивилизовать всех не удастся. Меньшую часть, да, мы вытаскиваем, а большую — просто уничтожаем.
Г. К.: — Сегодня стоит проблема не только разрушения культурной самобытности, но и простого физического выживания малых народов. «Большая цивилизация» так изменяет под себя нашу общую окружающую среду, что это боком выходит малым, в особенности северным народам. Поскольку места обитания малых народов богаты ископаемыми, там идет обширное промышленное освоение территорий. Резкое изменение экологического фона крайне неблагоприятно влияет на здоровье аборигенов: страдает биота — животные, рыба, растительность, которыми питаются аборигены. Воздух меняется, состав воды. В первую очередь страдают иммунная и эндокринная системы. Многие отравляющие вещества являются клеточными ядами.
Структура заболеваемости и смертности показывает, что на второе место после несчастных случаев выходят онкологические заболевания и другие, связанные с нарушением иммунной системы. У европейцев на первом месте смертность от сердечно-сосудистых.
— Но ведь ту же пищу едят и «белые колонизаторы». Тем же воздухом дышат. Ту же воду пьют...
Г. К.: — Да, но, как правило, европеоиды приезжают сюда работать — на несколько лет и с длительными отпусками. Так всегда было. А коренные живут здесь. Да еще вся гадость, выпускаемая промышленностью Земли по верхним слоям атмосферы «стекается» на Север, в Арктическую и Антарктическую зоны. Так устроена атмосфера планеты. Значит, для сохранения жизни людей нужны международные и федеральные законодательные акты, которые бы запретили применение тех или иных отравляющих веществ, ужесточили нормы выброса.
Л. П.: - — Страшнее не то, что происходит с их здоровьем, а то, что происходит с их психикой. Вот пример. Как-то, будучи в экспедиции, мы поехали на одну из северных рек порыбачить. Подходит к нам коренной житель. Просит, я извиняюсь, водки. Водки я ему не дала, конечно. И тогда он, знаете, чего попросил? Никогда не поверите. Меня это тогда просто потрясло... Он попросил рыбы!.. Это был сентябрь, когда лосось идет на нерест. Знаете, как там рыбу ловят? Во время отлива сеть растягивают на берегу, а после прилива-отлива, ходят по берегу и выбирают рыбу из сетей. Но он просто не хочет ходить и собирать. Проще попросить у белого человека, он даст.
— Есть и другая культурная парадигма: дать голодному не пищу, а удочку, чтобы сам ловил.
Л. П.: - — Но они уже не хотят работать. Произошли какие-то необратимые изменения в психике. Еще пример. Вот недавно мы побывали в селе Айон. Для того чтобы привлечь людей на работу в Айон, администрация заключала договоры — за пять лет работы человек получал квартиру. С материка зазывали. А приглашали кого — дизелистов, сварщиков... Не сильно умственная работа. При этом в Айоне среди местных, коренных жителей царит страшная безработица. Но они работать дизелистами не хотят. Почему такая апатия? Я не в упрек это говорю, поймите. Я сама сильно переживаю все это.
Коренные жалуются: у нас нет плавсредств, нам нечем ловить рыбу, нет сетей. Привозишь им сети, лодки, а через некоторое время все это элементарно пропивается и оказывается в руках людей, которые потом за бутылку водки нанимают местных ловить рыбу. Я не знаю, что делать.
В царское время генерал-губернатор Красноярского, кажется, края был бит батогами по царскому указу за то, что завез коренному населению водку. Мы честно попытались улучшить жизнь коренного населения, забыв про разность менталитетов, разность восприятия мира. В результате мы вырвали людей из привычной жизни и не сумели втащить в нашу. Главная беда в том, что остановились на полпути. Мы начали слишком быстро, слишком резко. Процесс адаптации к цивилизации должен был быть более аккуратным, что ли...
— Что же делать с ними теперь нам, замученным социальной совестью?
Л. П.: - (вздыхает): — У меня нет готового ответа. Интуитивно могу сказать: наверное, нужно возвращаться назад — к факториям. Чтобы малые народы занимались в них традиционными промыслами. Но основная проблема, с которой мы столкнемся, — водка. Здесь, думаю, могут помочь национальные лидеры, национальные комитеты.
Б. С.: — Я, признаться, вообще не уверен, что отсталые племена когда-нибудь сумеют влиться в нашу цивилизацию как равные. Слишком велик разрыв между нами. Во всем. Я не уверен даже, что племена эти способны просто выжить как самостоятельные образования, — не потому даже, что их травят «дарами цивилизации», а просто по естественному ходу вещей, как умирает (почти умерла уже, вы правильно отметили!) русская, например, деревня — разбрелась по городам, по заводам и вузам, иссякла, утратила традиции, стала частью нового мира, перестав быть.
Можно по-всякому относиться к социально-историческим процессам такого типа. Я склонен воспринимать их как естественные. «Обер давит унтера». «Воля народа — воля Бога». Более жизнеспособная и «востребованная» цивилизация побеждает в конкурентной борьбе.
— Значит, более прогрессивная Америка победит нашу самобытность в конкурентной борьбе?
Б. С.: — В этом смысле меня отнюдь не пугает наступление «массовой культуры Запада». Эта массовая культура — несомненно величайшее порождение XX века, и она не может не вызывать восхищения, пусть даже смешанного с раздражением, а иногда и с отвращением. Это всеобщая грамотность плюс технический прогресс принесли с собою последствия, о которых не задумывались ревнители народного просвещения: массовую литературу, массовое кино, массовую музыку. И самое замечательное в этой массовой культуре то, что она оказалась интернациональна. Она — для всех. Для города и для деревни. Для Европы и для Азии. Словно некая новая мировая религия. «Несть ни эллина, ни иудея» для этой культуры, чем-то она чертовски угодила миллионам самых разных людей мира, какие-то всеобщие струны затронула, что-то извечное, притаившееся в нас и ждавшее своего часа, разбудила.
— Вернемся к прогрессорству... Не думал я дожить до времен, когда Стругацкий, придумавший прогрессорство, будет так активно высказываться против него: «стоять и смотреть»...
Б. С.: — Если совсем коротко, я против прогрессорства. Прогрессорство — это всегда насилие, осуществляемое меньшинством в отношении большинства. Недаром тоталитарные режимы обожают прогрессорство. Мы-то с вами хорошо знаем, как это делается. И во что это прогрессорство с неизбежностью вырождается, какой кровью пахнет и какой идеологической, экономической и нравственной катастрофой кончается, — это мы тоже знаем.
Не надо лечить больное общество «хирургическими» методами. Не надо кавалерийских наскоков, не надо рубить врага в капусту, не надо ходить на целые народы в идеологические атаки. Только «терапия». Только терпение и постепенность. Только педагогика и всяческое поощрение высокой нравственности. И ни в коем случае не торопиться: «Божьи мельницы мелют медленно».
— Не могу не сказать... Об обратном влиянии — прогрессируемых на прогрессирующих. Когда-то мы спрогрессировали дикие горные племена чеченцев (тейпы). Однако их менталитет так и остался дико-горским, бандитско-террористическим, основанным на кровной мести. Менталитет не образование — его за два поколения не изменишь. Теперь расхлебываем их борьбу за независимость. Но я почему-то уверен: даже получив независимость, они не вернут нам обратно канализацию, письменность и медицину... И шире — более технологически развитая западная цивилизация является прогрессором отсталого исламского мира, разрушая его внутреннюю структуру, что и вызывает естественное сопротивление и встречную агрессию...
Знаете, если цивилизации встретились, прогрессорство дальше уже пойдет автоматически — первые стеклянные бусы, самозарядные винтовки, лекарства, радиоприемники, университеты... То есть это всего-навсего проблема контакта. Может, потому и не вступают с нами в контакт продвинутые жители других планет? Просто из жалости. Чтобы не губить нашу цивилизацию, не превращать ее в цивилизацию деградантов и попрошаек. Пока плод зелен, его есть нельзя.
А кстати! Борис Натанович, вопрос к вам: может быть, Иисус был инопланетным прогрессором на Земле?
Б. С.: — Это старая, но безусловно красивая идея, о которой я впервые услышал еще в начале 60-х — тогда она живо обсуждалась среди фантастов с легкой руки историка и публициста Агреста. На мой взгляд, эта идея слишком изящна и занимательна, чтобы быть истинной. В свое время она подтолкнула многое множество фантастов к написанию соответствующих романов-рассказов, а сегодня смотрится этакой архаикой на манер машины времени или космических путешествий с парадоксом близнецов.
— Но что нам делать с теми, кого мы уже «приручили»?
Б. С.: — Я ответил. Оставить их в покое. Перестать эксплуатировать. Помаленьку лечить и учить — тех из них, кто хочет лечиться и учиться. Терпение и методичность. Пока специалисты не поймут, как можно форсировать ситуацию, если это вообще возможно.
Вел «круглый стол» Александр НИКОНОВ
|
