УЛИЦА ПОЛНА НЕОЖИДАННОСТЕЙ
Когда-то в СССР существовал рыбный день. По всей необъятной стране в любой столовой, кафе, а порой даже в ресторане мясные блюда в меню исчезали. С грацией танцующего бегемота власть рабочих и крестьян пыталась таким образом удержать хоть немного дефицитного продукта. Правда, и рыбный день, подаривший нам такие незабываемые названия, как бельдюга и нототения (они даже в кроссвордах не встречаются), довольно скоро исчез. Возможно, рыба в стране победившего социализма закончилась еще быстрее, чем мясо.
Этот факт из собственной биографии, совпадающий с биографией страны, я вспомнил, просмотрев телепрограмму на неделю. В понедельник по всем каналам покажут такое количество родных советских кинофильмов, будто его выбрали, как рыбный четверг, для того, чтобы придержать немногочисленные импортные. Из множества разнообразных картин — от наивной «Сладкой женщины» на НТВ (фильма, а никак не героини Гундаревой) до социалистическо-героического «Романса о влюбленных» на ТВЦ (забавно, что его снял Михалков-Кончаловский, впрочем, эта могучая драма в чем-то перекликается с «Танго и Кэш» работы того же мастера, но в Голливуде). А я выбрал, чтобы сказать пару слов, милый детективчик со стилягами, которых, понятное дело, используют бандиты, — «Улица полна неожиданностей», 1957 года рождения, показ на канале «Культура». На этой улице снялось такое число будущих звезд, что их перечень займет слишком много места, достаточно упомянуть одно имя — Евгений Леонов.
Главную роль — постового милиционера и соперника стиляг — сыграл артист Харитонов, навсегда оставшийся в народной памяти как солдат Иван Бровкин. Уже к середине шестидесятых звезда Харитонова закатилась, так бывает: во многом актерская доля зависит от удачи. Но вряд ли большинство его поклонниц знали, что «Иван Бровкин» служит, как было принято говорить в этом театре, во МХАТе СССР им. Горького. И не просто служит, а имеет роли в репертуаре, что при размерах труппы само по себе вызывало удивление.
Мне кто-то рассказывал, что когда театр был на гастролях в Одессе, то на спектакле «Дни Турбиных», где Харитонов играл Лариосика (прошу к дальнейшему серьезно не относиться), к роялю привязали веревочку, и в тот момент, когда ничего не подозревающий юный и чистый Лариосик решил ударить по клавишам... веревочку потянули... В общем, первый и последний аккорд Лариосик произвел по доскам сцены, лежа на них в полный рост. Милая шутка. Вполне в духе главного театра страны. Надо думать, Станиславский в тот момент ворочался в гробу.
Нравы МХАТа — отдельная история, пока не нашедшая своего беспристрастного летописца. Лично я в свое время дал себе слово, что если когда-нибудь снова женюсь на актрисе из этого храма искусств, то увеличу и распечатаю страницы «Театрального романа» М.А. Булгакова, а потом оклею ими стены в квартире. Нужные места подчеркну красным фломастером. С момента выхода романа и за последующие семьдесят с лишним лет в академическом духе МХАТа ничего не изменилось. Англичане с их традициями могут отдыхать.
Вот вам промежуточная история. Актер Владимир Трошин лет на двадцать позже стал «народным СССР», потому что в фильме «Двенадцатая ночь» (НТВ, воскресенье) в начальных кадрах, сидя на заборе, спел песенку шута на музыку, если не ошибаюсь, Колмановского. Знал бы он о последствиях, наверное, удавил бы Колмановского и всю съемочную группу. Дело в том, что чуть позже актер Трошин в другом гриме выглядел... ну прямо вылитый Владимир Ильич. Но кто бы такое позволил, чтобы в наипервейшем театре страны торжественно утвердить в наиглавнейшей роли, предположим в «Кремлевских курантах», Ленина, поющего: «Дайте бедному шуту...»
В 1970 году, в августе месяце, я встретил в центре Таллина Витю Косых (Данька из «Неуловимых мстителей»), который поедал мороженое, причем так, что погрузился в него по уши. Ничуть не удивившись, будто мы оба проживаем в столице Советской Эстонии, Витя мне через мороженое сказал: «К нам с Мишкой (Метелкин — гимназист из того же фильма) сегодня в гостиницу классные кадры завалят! Давай, приходи вечером на съемку, оттуда и рванем!» Я человек обязательный: сказали «приходи» — пришел. Снимали «Корону Российской империи» (ОРТ, суббота). От переизбытка жанра и ненависти к белогвардейцам этот фильм превратился, вопреки чаянию авторов, в невероятно смешную пародию. Вряд ли они могли предусмотреть крах коммунизма в отдельно взятой стране, зато теперь их творение — вполне законченная антисоветчина.
Витя, естественно, не пришел, подозреваю, что и кадры не подвалили, и я наблюдал, как по свежевымытой таллинской улице, изображающей из себя Париж, в старинном авто катались взад-вперед режиссер Кеосаян, артисты Копелян и Джигарханян. Еще один армянин мог с комфортом там поместиться. Но кто б тогда взял меня в эту замечательную компанию?
Виталий МЕЛИК-КАРАМОВ