Сколько стоит государству дешевая демократия?
МИЛЛИОН В БРАЧНОЙ КОРЗИНЕ
Романтичность первой моей встречи с будущим мужем оспорят только те, кто ничего не понимает в СЭЗ (свободной экономической зоне). Лет восемь назад на Черноморском побережье Кавказа проходила экономическая конференция. Чиновники солидарно вожделели неких западных инвестиций, способных решить все проблемы разом, и проявляли редкостное единодушие в нежелании уступить капиталистам за те самые инвестиции хоть пядь родной земли. Новая по тем временам идея свободных экономических зон под словоизвержение докладчиков медленно, но верно накрывалась медным тазом, когда на трибуну выскочил энергичный глава административного комитета одной из первых, наполовину законных СЭЗ. Мысли его показались неожиданными, а личность автора — требующей дополнительного изучения. После конференции я подошла знакомиться.
На почве совместного интереса к свободному и экономическому будущему в зоне СЭЗ с Игорем Устиновым мы сошлись быстро. Мои архангельские родственники вздохнули с облегчением, когда я сообщила, что наконец-то собираюсь выйти замуж. В двадцать шесть лет, согласитесь, брачный возраст приближается к критическому рубежу.
— А ты молодого-то видел? Как тебе мальчик? — спросила у моего отца его сестра.
Отец стушевался. Дело в том, что молодой был далеко не молод. Но, перефразируя классиков, можно сказать, судьба одарила его щедро. Тут было все: и должность начальника порта, и по совмещению депутатство в Верховном Совете.
— Должности у него не мальчика, но мужа, — оправдывался отец за мое наплевательское отношение к условностям.
— Значит, все в порядке — богатый, — вынесла вердикт сестра и успокоилась.
О богатстве депутатов пресса писала с удовольствием, а про административный комитет СЭЗ я как-то прочитала более конкретное: дескать, его руководство построило в Подмосковье семь коттеджей. Но газета при этом почему-то ссылалась исключительно на слова губернатора...
Так что в златые горы я поверила легко и, не задумываясь о расходах, водила своего депутата по барчикам и ресторанчикам, пока однажды в одном из них услужливый метрдотель не предупредил: «Оплата только по кредитным карточкам».
— У тебя с собой кредитка? — беззаботно прощебетала я.
— Нет, — пожал плечами поклонник.
— Ты забыл? — допытывалась я.
— У меня кредитки нет и никогда не было. Всю наличность я успеваю потратить от зарплаты до зарплаты.
Я озадачилась. Не то чтобы рассчитывала выйти замуж по расчету, но во времена переоценки ценностей и каши в голове вполне серьезно верила в незыблемость американской поговорки: «Если ты такой умный, то где твои деньги?» Наличие недюжинного ума у моего избранника я под сомнение не ставила.
— Может быть, ты еще про семь коттеджей спросишь? Ты что, не понимаешь, что это методы информационной войны? Если бы я хоть что-то, кроме зарплаты, позволил себе взять, то давно бы... как бы поинтеллигентнее выразиться... зону топтал. Не подумай, что свободную или экономическую...
Борьба за полноправное существование СЭЗ требовала новых методов. Через несколько месяцев Устинов выдвинул свою кандидатуру на выборы в Государственную думу и победил.
КАЗЕННЫЙ ДОМ
Свадьбу с фатой, флердоранжем, лимузинами, пьяными гостями и тому подобными атрибутами мы не справляли. Ячейка общества образовалась на основе решения зрелых людей о совместном проживании.
Тут, правда, стоит напомнить, что Устинов переехал в столицу не только в качестве молодожена, но одновременно в качестве новоизбранного депутата. Несмотря на избранность, жилищный отдел Думы квартиру давать не торопился, а мысль о гостинице мною была категорически отвергнута из соображений экономии. Как невеста с приданым, я предложила, чем богата: собственную комнату в коммуналке. Там стали жить-поживать, добра наживать, пока муж преодолевал все бюрократические препоны для получения служебной жилплощади.
Вообще-то квадратными метрами я не избалована. Посему однокомнатная квартира в Митине произвела на меня впечатление. Я упивалась безраздельным владением всеми четырьмя конфорками плиты, изолированной от соседей ванной комнатой и эксклюзивным холодильником, из которого никто не стащит сардельку. При этом принципиально не замечала ни радикальных цветовых решений интерьера, ни капризов бытовой техники, и даже мебель типа «сделай сам» от отечественного производителя не внушала мне отвращения.
Единственное, что омрачало мою тайную радость квартировладельца, — это инвентарные номера на столовых приборах да регулярные визиты вежливых членов хозяйственной комиссии. Десяток пронырливых и ловких, как тараканы, хозяйственных тетенек разбредались по квартире, переворачивали мебель, коврики, тазики и нескончаемо что-то писали. Я молча злилась на проявление недоверия к народным избранникам. Или, можно подумать, мне их табуретки нужны! А если кому-нибудь из депутатов понадобился бы, например, негреющий обогреватель или невсасывающий пыль пылесос, так посмотрела бы я, что хозяйственные тетеньки против депутатской неприкосновенности сделать могут?
.. Однажды в гости заглянул американский сенатор Роберт, охочий до изучения образа жизни российских депутатов.
— Почему бы вам не переехать поближе к центру, чтобы не тратить каждый день по три часа на дорогу? А как вы можете жить в однокомнатной квартире?
О каком центре речь? Я про депутатскую зарплату забыла упомянуть: три четверти министерского оклада. Не знаю, как министрам, а по мне так триста долларов маловато... Нет, прошу прощения, не триста. Забыла, что в заграничных поездках депутату положено тридцать пять долларов суточных. Жаль только, что путь за границу за государственный счет мужу был заказан: он оказался независимым депутатом после того, как распалась фракция Федорова «12 декабря». А независимым депутатам, как правило, поездки не достаются. Политика тут ни при чем, но говорила же я мужу: вступай в какую-нибудь партию! Я-то работать не могла, ухаживала за маленьким ребенком. И, кстати сказать, мы вскоре ожидали нового прибавления.
Все это я, конечно, своему сенатору говорить не стала. Но за державу обиделась.
КОНЕЦ «ВОРОНЬЕЙ СЛОБОДКИ»
Все хорошее когда-то заканчивается, вот и два года владения отдельной квартирой подошли к концу. Пришли новые избранники, и нам предстояло вернуться в мою коммунальную комнату. Более того. Вчерашний законотворец остался не только без определенного места жительства, но и без определенного места работы. По закону депутат имеет право вернуться на прежнюю должность. Но на практике такие случаи широкой общественности неизвестны. «Свято место» начальника порта, разумеется, не пустовало, да и сам порт за это время приватизировали.
С пропиской вопрос как раз решился просто: моего мужа зарегистрировали в коммуналке, но жить там вчетвером мне показалось тесновато.
Мы же с завидной регулярностью получали письма угрожающего содержания из управления делами. Ну и ладно, бумага все стерпит. Мне даже интересно стало, как нас выселять собираются: дойдет ли дело до вооруженного столкновения или осаду будут вести цивилизованными методами, например воду отключат. А может, в один из дней нас просто не пустит домой тот самый милиционер, который охранял подъезд два года?
Соседи тоже чувствовали себя неуверенно, оттого и распускали слухи, что, дескать, можно будет получить ордер, если оформить документы и доказать причастность к государственной власти. Это они так себя успокаивали. А вот кто действительно получил ордера, те никаких слухов не распускали, никаких комментариев не давали, только улыбались при встречах загадочно. Удивительно, что объединяла их не только природная скромность, но и непосредственное отношение к жилищной комиссии.
Себя же я утешала простенькой, но вкусной мыслью: у меня регулярно взимают квартплату, и немаленькую, 450 рублей за тридцать восемь метров. Если бы наше проживание было совершенно незаконно — деньги бы не брали. Оказалось, одно другому не помеха. Через полгода управление писать прекратило и предприняло более радикальные меры: в три квартиры нашего дома, воспользовавшись отсутствием хозяев, проникли некие таинственные уполномоченные да вынесли вещи на склад. Семьи экс-депутатские приехали из отпуска, ан, в квартиру-то и не попасть, новый замок врезан.
Депутаты в большинстве своем люди грамотные, законы умеют не только писать, но и читать. Почитали пристрастно, на что бы можно в суд подать и как квалифицировать действия администрации, и... плюнули на это дело. Поехали со своим за два года нажитым скарбом по родственникам и знакомым.
Тучи сгустились над крышей митинского дома. Мы поставили еще один замок и принялись хлопотать по квартирному вопросу. Собрали копии финансово-лицевых счетов, свидетельства о рождении детей, о расторжении брака с бывшей супругой и о браке со мной. Написали заявление, что не жируем, живем в однокомнатной квартире с двумя детьми. Но, дескать, хотя бы такую оставьте.
— Честно скажу, слабоватые документы, — посочувствовал чиновник в жилищной комиссии Думы. — Жена родилась в Коми? Понадобится справка о том, что там у нее нет жилья. Вот если бы вы были одиноким пенсионером...
Чтобы найти нашу семейную собственность, не нужно было обращаться в Коми. Достаточно затребовать паспорта, и всплывет моя московская комната. С таким имуществом, ясное дело, о квартире и мечтать нельзя.
Наконец, Устинов нашел себе работу за 150 долларов в месяц и взял кредит на покупку жилья. Кто осудит меня за рачительность? Я настояла, чтобы митинскую квартиру мы не сдавали официально. А вдруг? Чем Дума не шутит, может, отдадут квартиры долгожителям?
В Митино я теперь наведывалась нечасто, а в последий раз попала сразу после выборов. Милиционер покосился недобро, но пропустил. Нелюбезность его меня немного расстроила, но куда больше расстроил новенький коврик у двери в квартиру. С нехорошими предчувствиями вставила ключ в замочную скважину, так и есть: замок сменили.
На новых депутатов злиться бессмысленно. Такие же бедолаги, как и мы. Но только где мне свои вещи искать?
Татьяна ЯКОВЛЕВА-УСТИНОВА
На фотографиях:
- ВРЕМЯ ДЕПУТАТСКОЕ ЛЕТИТ БЫСТРО. НЕ УСПЕЛИ ОГЛЯНУТЬСЯ — УЖЕ И ВТОРАЯ ДУМА ОКАЗАЛАСЬ ЗА БОРТОМ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ. Я ДОГАДЫВАЛАСЬ, ЧТО ВЫБОРЫ ГРОЗЯТ В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ НЕПРИКОСНОВЕННОСТИ МИТИНСКОГО ЖИЛИЩА. ПОЭТОМУ СТОИЛО СОБИРАТЬ ВЕЩИЧКИ.
- В СОСТОЯНИИ АФФЕКТА, СОГЛАСИТЕСЬ, ВСЕГДА ВСЯКАЯ ДРЯНЬ В ГОЛОВУ ЛЕЗЕТ. НАПРИМЕР, В ЭТОТ МОМЕНТ Я ЗАДУМАЛАСЬ ВРЕДНОЙ МЫСЛЬЮ: СКОЛЬКО ПОЛЬЗЫ УСТИНОВ ДЛЯ ЗАКОНОТВОРЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ СДЕЛАЛ, ТАК НЕУЖЕЛИ НЕ ЗАРАБОТАЛ ЗА ДВА ГОДА ДАЖЕ КВАРТИРУ ОДНОКОМНАТНУЮ? ИЛИ ПОДРАЗУМЕВАЕТСЯ, ЧТО ВСЕ, ЧТО НЕДОДАЛИ ДЕПУТАТУ ОФИЦИАЛЬНО, ТОТ САМ СЕБЕ ВОЗЬМЕТ?
- В материале использованы фотографии: Александра ДЖУСА