Варенье для Маяковского
1909
- Вышел в свет сборник статей о русской интеллигенции «Вехи» с предисловием М. Гершензона. Авторы — Н. Бердяев, С. Булгаков, А. Изгоев, С. Франк подвергли резкой критике «революционизм» русской интеллигенции.
- По всей России прошли празднования, посвященные 100-летию со дня рождения Н.В. Гоголя.
- В Москве установлены памятники первопечатнику Ивану Федорову (скульптор С. Волнухин) и Н. В. Гоголю (скульптор Н. Андреев). При установке памятника Гоголю различные круги интеллигенции выступили с публичными протестами против «полицейских порядков».
- В Петербурге издан первый номер журнала «Аполлон» под редакцией С. Маковского. Среди его авторов — А. Бенуа, И. Анненский, М. Волошин, Вс. Мейерхольд, Вяч. Иванов, К. Бальмонт, В. Брюсов, Н. Гумилев, Ф. Сологуб.
- Прошел первый парижский сезон «Русского балета» С. Дягилева.
- Состоялась дуэль между Николаем Гумилевым и Максимилианом Волошиным. Эта, едва ли не последняя, дуэль проходила на Черной речке, неподалеку от места дуэли Пушкина, и закончилась, к счастью, без кровопролития.
- В Петербурге внезапно скончался Иннокентий Анненский.
- Американский офицер Роберт Эдвин Пири достиг Северного полюса.
- Француз Луи Блерио впервые перелетел на моноплане через пролив Ла-Манш.
...Поезд из Царского Села подошел к вокзальному дебаркадеру в Петербурге, двери одного из вагонов распахнулись, и на платформу выскочил солидного вида господин в длинной шубе. Подхватив полы, он с неожиданной прытью бросился к выходу. За ним гнались несколько мужчин.
Никто из пассажиров не обратил на них внимания — все произошло слишком быстро. Да и фамилия господина — Распутин — мало кому в России еще была известна. «Святой старец», набиравший все большую силу при дворе, пока еще предпочитал держаться в тени.
Но как только о темном прошлом Распутина-Новых доложили Председателю Совета министров П. А. Столыпину, он велел арестовать «старца» и выслать его из столицы. Агенты охранного отделения, выследив Распутина, уже готовы были выполнить приказ, но тут к вокзалу подъехал автомобиль великого князя Петра Николаевича, и... умчал «святого» в неизвестном направлении. Дело принимало анекдотическую окраску. Глава правительства оказался бессилен...
Были проблемы и более серьезные — после того как Австро-Венгрия аннексировала Боснию и Герцеговину, страна оказалась на грани войны. В Думе раздавались призывы спасать братьев-славян, не оставлять их на произвол судьбы. Газеты обвиняли правительство в бездействии и нерешительности: «Вырвать эти области из австрийских рук можно теперь не иначе как путем победоносной войны!»
В 1909 году катастрофы удалось избежать. Пройдет еще пять лет, и первая мировая война начнется точно так же, «по балканскому сценарию».
Политические бури остались почти незамеченными для интеллигенции обеих столиц. «В ту пору, — вспоминал Владимир Пяст, — «общество вообще» было отделено от «поэтического общества» словно китайской стеной».
...Ранней весной, проходя по Козицкому переулку, издатель Сергей Кочетов встретил поэта Бальмонта. День был ненастным, с неба падало что-то вроде дождя, грязный, не растаявший еще снег хлюпал под ногами редких прохожих. Бальмонт с непокрытой головой, в развевающейся крылатке, казалось, не замечал ничего вокруг. В руках у него была корзина, наполненная фиалками, которые он разбрасывал по пути. Заметив Кочетова, страшно смутился: «Не смейся, Благовещение — праздник весны, а видишь, какая скверность вокруг, вот я и решил...»
Бальмонт был популярен чрезвычайно. Шумный успех сопровождал каждое его выступление, его читали, им увлекались, ему подражали молодые поэты. Правда, Бунин однажды, слушая стихи Бальмонта, заметил язвительно: «У него в голове вместо мозгов хризантемы распустились».
Одна из почитательниц Бальмонта, Елизавета Евгеньевна Синегуб, возомнившая себя литературной меценаткой, организовала в своем доме на Спиридоньевке литературный салон. Была она некрасива и невероятно худа. По Москве ходил анекдот (выдуманный, кажется, Ходасевичем), что однажды, когда Елизавета Евгеньевна проходила по Девичьему полю мимо анатомического театра, за ней погнался сторож анатомического музея, убежденный, что сбежал какой-то экспонат. На одном из «журфиксов» Синегуб, желая придать себе интересность, томно произнесла:
— Говорят, про меня в газетах пишут Бог знает что! Будто ночью на улице на меня напал целый кавалерийский эскадрон и изнасиловал! Я уж собиралась опровержение в «Русское слово» отправлять!
Сидящий рядом начинающий поэт Маяковский небрежно и покровительственно бросил:
— Так это ж, деточка, не вам, а эскадрону надо опровержение писать!
...Варенья к чаю Маяковскому не предложили.
Екатерина САФОНОВАНа фото из Российского государственного архива кинофотодокументов:
1909 г. Москва. Зажиточные горожане.
«Огонек» 1909
