ИЛЗЕ ЛИЕПА: ХОЧУ «НЕЛЬЗЯ»!..

Культура

Это ее время.

Хорошее-плохое, но ее. Модные визажисты, клипмейкеры, атакующие журналисты, посиделки в кафе «Обломов». Она много гастролирует по миру с программой «Илзе Лиепа и звезды русского балета». Танцует в окружении прекрасных артистов — Владимира Кириллова, Светланы Смирновой, Алексея Ратманского, Любови Кунаковой.

У Илзе Лиепа есть вкус и точное ощущение времени, в котором она живет. Может быть, поэтому в нее охотно вкладывают деньги, заказывая «специально для Илзе» балеты, музыку, костюмы. Иногда, правда, перебирая по части «составляющих имиджа». Когда, например, именуют Илзе «известной актрисой кино» или «ведущей солисткой Большого театра». Или, что совсем прелестно, выпуская на сцену перед выходом балерины известного летчика-космонавта, произносящего восторженные комплиментарные речи в адрес артистки.

Время такое. И балетных звезд «делают», «раскручивают» по уже отработанной в шоу-бизнесе схеме. Нужно ли все это Илзе Лиепа, самостоятельной, независимой, знающей себе цену? Любимице публики с первых своих шагов на сцене?

Для меня Илзе Лиепа — это Медея. Миниатюра Т. Сердюковой в программе современного тура балетного конкурса. Из воспоминаний восьмилетней давности. Медея Илзе была красива. Знала свои недостатки, но и не собиралась отказываться от своих достоинств. Она прежде всего была женщиной, которой хотелось любоваться.

Не было ведь еще ни визажистов, ни видеоклипов, ни всенародно избираемых президентов и секс-символов. Логично, что в России ею (идеальной моделью или моделью-идеалом) может стать балерина, как в Америке поп-певица, а в Англии принцесса Диана. Важно, чтобы это был человек, который сделал себя сам. Выплыл, состоялся. Независимо от исходных данных. Артистка кордебалета, выходившая на сцену Большого театра показать костюм и манеры Батильды в «Жизели», — одной из первых стала устраивать творческие вечера и бенефисы, где танцевала и «Умирающего лебедя» Сен-Санса, и «Ночь» А. Павловой, и «Видение розы» М. Фокина. Репертуар Илзе складывался в элегантную коллекцию, что свидетельствовало о вкусе и разборчивости, а ее фантастическая работоспособность и фанатичная преданность балету вызывали восхищение. Ее запомнили в кино: после фильма «Михайло Ломоносов» страна узнала, что у Мариса Лиепы красивая дочь. (Кстати, недавно, в конце июля, этому кумиру Большого театра и всех балетоманов мира исполнилось бы шестьдесят.)

То, что она дочь своего отца, Илзе никогда не мешало. Можно сказать, что она этим пользовалась. А можно и по-другому: приняла как данность. Как ответственность. Как семейное «дело». И когда Илзе рассказывает об отце, то делает это без кокетства и реверансов. С достоинством. С тактом. И это тоже подкупает.

Сегодня она сама себе хозяйка. И, пожалуй, первая балерина, тиражирующая свой образ с неменьшим успехом, чем кино- или поп-звезда. С недавнего времени Илзе Лиепа — художественный руководитель ассоциации «Золотой век», заказавшей специально для балерины новый спектакль: «Федра». Сюжет от Расина, костюмы от Хамдамова, хореография Вероники Смирновой. А на одном из последних бенефисов Илзе на сцене появился белый кадиллак с г-ном Юдашкиным и целое море шампанского. То ли в шутку, то ли всерьез. Можно, конечно, и посмеяться над этим временем красных пиджаков и роскошных автомобилей. Но это ее время. Ее золотой век.

— Каждому человеку необходим дом. Я не имею в виду стены и крышу, я хочу сказать — свой мир, атмосферу, тех людей, которые в нем бывают. Очень важно, чтобы это было то убежище, где можно расслабиться, побыть самим собой. Ужасно, когда и дома нужно играть какую-то роль, не принадлежать себе, притворяться.

...Мое детство: потрясающая пора безответственности, и одновременно время познания ответственности. Самое горькое детское воспоминание: казалось, не переживу, когда меня наказывали. Вообще у нас с братом было строгое воспитание. Мы нуждались в нем. Были очень неугомонными детьми. Никогда не забуду разговор двух наших соседок по даче: «Ну, приехали дети Лиепы. Спокойная жизнь закончилась!». Не смогу никогда забыть наш отдых в Сочи, когда я, маленькая девчонка, оказалась среди коллег и друзей отца: Зельдина, Максимовой и Васильева, Чеханкова и многих, многих других... С тех пор я с благоговением и восторгом отношусь к Владимиру Васильеву, который, к моему великому счастью, иногда меня приглашает, и, как это было в прошлом году, для вечера памяти Марии Каллас он поставил для меня два номера. Но при всем этом... я вспоминаю, что это именно он учил меня нырять вниз головой, но... я так и не научилась.

...Каждый балетный артист понимает, какая это сложная, непредсказуемая профессия. Отец никогда не призывал и не настаивал на этом выборе. Но вся наша жизнь, все, что мы видели, даже не понимали, а скорее ощущали — все говорило о том, какой неординарный человек наш отец. И нас это безумно привлекало. Завораживали рассказы, даже открытки приковывали, которые мы с Андрисом получали в пионерском лагере из Лондона, Буэнос-Айреса, из других городов мира. Андрис в детстве на вопрос, кем он хочет стать, все время отвечал: «Хочу стать папой в Большом театре». Сейчас мы готовим к изданию книгу отца. В Риге книга вышла на латышском языке, теперь выйдет ее русский вариант.

Я никогда не делила людей по уровню их знаменитости. Самые мои близкие друзья — еще с детства. Проходят годы, а мы остаемся верными нашей дружбе. И даже сейчас, несмотря на занятость каждого из нас, эта связь не прерывается ни на минуту.

— Повлияла ли ваша мама, как профессиональная актриса, на решение сниматься в кино?
— Мама — человек очень сильного характера. До сих пор, хотя мы давно живем отдельно, я ощущаю ее незримое влияние. То, что я согласилась сниматься в кино, конечно же, было ее волевым решением. Она меня просто заставила. Тем более что в то время не было работы в театре. Мне порой как раз очень не хватает, чтобы кто-то за меня что-то решил.

— Галина Уланова как-то сказала: «Вся моя жизнь проходит между «надо» и «нельзя». Вы согласны с этим?
— Этой дилемме вся жизнь человека подчиняется. Помню, когда была маленькой, осталась дома одна, а на столе стояла огромная ваза со сливами. И я себе сказала: мне их нельзя. Бродя по коридору, повторяла: «Честность — это значит не сделать, даже когда никто не видит». И если в профессии с «можно» и «нельзя» все более или менее понятно, то в человеческих отношениях — сложнее. Очень часто мучаюсь, пытаюсь понять, как найти эту зыбкую грань между «можно» — «нельзя».

— Как-то вы назвали себя «бесхозной балериной».
— Теперь я бы так не сказала. Несмотря на то, что в театре у меня так и нет своего педагога. Зато есть потрясающий коллектив единомышленников в ассоциации «Золотой век», который работает на меня, реализует все мои идеи, подсказывает свои.

— Что значит сегодня пресса для людей искусства?
— По-моему, иногда это значит что-то ужасное. Например, то, что сейчас происходит вокруг Большого театра, его премьер. Почему все сразу втаптывается в грязь? Почему все рисуется черным? Ведь что-то положительное все же есть. Пусть маленькое, но есть. Почему бы не попытаться поддержать? Ведь работало столько людей, вкладывало душу, эмоции, силы. Вот свежий пример: «Травиата» Владимира Васильева. Не было ни одной положительной статьи. Я же, например, была на премьере с одним очень известным критиком из США, который бывает на всех мировых премьерах, участвует во всех оперных фестивалях. Он отметил, что это удача для Большого. Мне порой кажется, что наши критики делают себе популярность таким образом: кто замахнется на самый большой авторитет, на самое знаменитое имя?

— Коко Шанель говорила: «До 20 лет вы имеете лицо, которое дал вам Бог. После 30 — то, которое создаете сами. А после 50 — то, которое заслужили». Кстати, о лице. Говорят, вы стали «фирменным лицом» итальянской компании «Л' Эрболарио»?
— Замечательная формулировка Шанель. Действительно, все получилось совершенно случайно. На гастролях в Италии я познакомилась с президентом этой компании. И тогда вроде бы в шутку он сказал, что если они смогут выйти на российский рынок со своей продукцией — я стану «лицом» фирмы. Прошло время, и то, что казалось милой шуткой, стало реальностью. И я не жалею — это ведь очень «красивое» дело. Сама пользуюсь продукцией фирмы и очень-очень довольна. Каждая женщина может подобрать средства для своего типа кожи. Лично мне очень нравятся глиняные маски. А купить все это можно уже в ЦУМе, в магазине «Людмила» и в «Ирландском доме».

Использованы фотографии:
Ю. Феклистова, Л. Шерстенникова