КАЛЕНДАРЬ МИРОВОГО ЗЛА

Преступность

СЫР В МЫШЕЛОВКЕ

Старожилы помнят, что с незапамятных времен в начале улицы Горького, против театра Ермоловой был большой магазин сыров, там продавали угличские, ярославские и костромские изделия, за которыми всегда стояла очередь.

Но вот в один прекрасный день в Шереметьево-2 с трапа сошли трое: высокий господин лет тридцати с оттопыренными ушами и стальным взглядом, застенчивый увалень и симпатичная толстушка. Их заслала в белокаменную французская фирма «Данон» — крупнейший в мире производитель свежих молочных продуктов. И скоро в реестре появилось новое имя: ТОО «Мос Данон». Господин со стальным взглядом (звали его Пьер Корельски) стал гендиректором ТОО.

На улицу Горького, ставшую Тверской, пришли рабочие со стремянками, и вывеска «Российские сыры» с грохотом рухнула на асфальт. Над входом засияло неоновое «Danone».

Журналист меняет профессию

Однажды в моей квартире зазвонил телефон.

Говорил мой старый друг, майор милиции, только что вышедший в отставку. Теперь он содержал что-то вроде небольшого частного охранного агентства.

— Я тебе халтуру нашел, — сообщил Майор. — Ничего не делать и лимон в месяц получать. Короче: магазину «Данон» на Тверской требуется ночной сторож. Завмаг Пичугин просил порекомендовать ему надежного человека, чтобы ночью не спал и водку не пил. Мои орлы там днем стоят, а ты будешь ночами. Две там, две дома. Заперся, и пиши себе свои статьи!

Наем на работу проходил быстро. Я лишь из осторожности спросил:

— А у вас здесь случаем не остаются на ночь крупные суммы? — А то я ведь один и без оружия.

— Какие суммы! — всплеснул руками месье Пичугин. — Инкассация же! Тут ночью один кефир, а кому он нужен? Дежурство — это так, на всякий случай: жильцы сверху зальют, холодильник испортится...

Но глаза его забегали.

Первые гадости

Поначалу я очень радовался сторожевой службе. Дело было не в дополнительном заработке, хотя было бы ханжеством сказать, что меня совсем не интересуют деньги (давно мечтаю о компьютере-ноутбуке). В ночном магазине меня прельщали уединение и огромный белый стол под яркой лампой, за которым писалось легко и вдохновенно. Потом прелесть белого стола померкла. Во французском магазине царил обыкновенный отечественный бардак, и это сильно действовало на нервы. Затем в парадной двери сломался хилый заграничный замок, и ее стали на ночь запирать изнутри на палку, которая мгновенно выскальзывала, если дверь слегка дергали. Продолжалось это недели две: мне пояснили, что замок отправлен на ремонт то ли в Эльзас, то ли в Лотарингию. При встрече я пожаловался на такую «технику безопасности» Майору. Тот уныло махнул рукой:

— Я с ними без конца воюю на этот счет: давайте поставим засовы, сигнализацию... Что это за, елки-моталки, магазин без сигнализации?!

— А Пьер?

— Ответ один: дорого. «Копейка рюбль бережет, копейка рюбль бережет».

Вдобавок в первую же получку меня надули в зарплате. Лимон обернулся суммой в 634653 рубля. Я решил доработать начатый второй месяц и уйти.

Но меня ждал сюрприз.

Кто ты, маска?

Выпустив в 22.30 начальника смены Протопопову, я запер за ней черный ход и отправился в подвал, ужинать — допивал чай, как вдруг сбоку возникла тень. Повернувшись, я увидел человека в камуфляжном костюме и маске. В руке он держал револьвер устрашающего калибра.

— Лечь на пол! — приказал Разбойник.

Мне связали руки, а затем и ноги клейкой упаковочной лентой. Вскоре я почувствовал запах ацетилена и услышал веселое шипение горелки.

Разбойники вырезали металлическую дверь находящейся рядом с кухней кассы, опустошили сейф. Затем они поднялись на верхний этаж, где в апартаментах месье Пичугина (о чем я и понятия не имел) хранилось на много тысяч долларов разной электронной аппаратуры. Не торопясь снесли все вниз. Подогнали к задней двери машину и спокойно начали грузить телевизоры, компьютеры и ксероксы. В нескольких десятках метров от них толпился вооруженный автоматами полувзвод по охране Госдумы и с любопытством наблюдал за этой погрузкой в час ночи, но не в свое дело, понятно, не вмешивался.

Ночные гости посадили меня на стул и примотали к нему все той же лентой.

На волю!

Я знал, что в кухонной тумбочке хранится общественный консервный нож. После долгих попыток мне удалось выудить его кончиками пальцев связанных сзади рук, я начал освобождаться, взрезая путы заодно с сорочкой. Подвывая от боли, оборвал вместе с волосами остатки высококачественного импортного скотча, намертво приклеившегося к коже.

Затем позвонил в милицию. Через пять минут в магазине было все 108-е о/м. Думские автоматчики тоже пришли поглазеть на руины сейфа.

В три ночи прибыл спешно поднятый с постели завмаг.

— Сколько денег было в сейфе? — спросил следователь, расписывая подсохший стерженек ручки.

Замявшись, месье Пичугин отвечал, что в кассе запертого на палку магазина хранилось 92 миллиона рублей и несколько сот долларов. Сыщики присвистнули и спросили, когда же в последний раз была инкассация. Завмаг вздохнул и сказал, что восемь дней назад. Придерживали, мол, деньги для выдачи зарплаты сотрудникам.

Я покосился на собственные одежды и ехидно поинтересовался, кто мне возместит, например, испорченные штаны и рубашку.

— Это к Пьеру! — испугался месье Пичугин. — Это к Пьеру!

«Искренне Ваш...»

Из магазина я, разумеется, немедленно уволился. После этого сел за машинку и левой рукой (правая все еще плохо действовала) отстучал вежливое письмо Пьеру Корельски. В нем содержался длинный список прегрешений ТОО «Мос Данон», не менее длинный список причиненного мне вреда физического, материального, а также морального. И попросил вышеозначенный вред компенсировать по-хорошему. Но предупредил, что в противном случае вынужден буду обратиться в суд. Ожидание пули в затылок на протяжении двух часов я оценил не очень дорого: в 15 миллионов рублей.

Ночной звонок

Ответ пришел довольно скоро в виде ночного телефонного звонка от друга Майора. Заплетающимся от страха языком он сообщил, что его (не имевшего, напоминаю, ко мне никакого служебного отношения) отловили в парикмахерской две мрачные и никак не представившиеся личности, говорившие по-русски. Усадили в свою машину. Сунули под нос мое личное послание г-ну Корельски (тут, конечно, Пьер дал промашку) и объяснили, что предложения о выплате компенсации месье Корельски расценивает как гнусный шантаж. Затем полтора часа выведывали все подробности обо мне. И в заключение просили передать бывшему сторожу (то есть автору этих строк) пожелание как можно скорее забыть обо всем, что произошло. А если он, мол, вздумает судиться, то будет худо не только ему, но и Майору.

— Не губи мою душу! — всхлипывал бывший работник органов, — у меня сын еще учебу не закончил! Я сам недавно микроинсульт перенес!

Я несколько занервничал, но быстро принял меры. Связался с коллегами, специализирующимися на криминальной тематике. Те сообщили мне, что начальник Московского регионального управления по борьбе с организованной преступностью генерал Рушайло Владимир Борисович — милейший человек и очень уважает журналистов. Пообещали накапать на Пьера Корельски и его темных друзей лично Владимиру Борисовичу.

Теперь я готовлю материалы для суда, твердо решив содрать с алчного галла если не за поседевшую шевелюру, то хотя бы за испорченные штаны.

Из коллекции Юрия Безелянского

10 июня 1942 года — уничтожена чехословацкая деревня Лидице. По иронии судьбы колесо адской машины раскрутил не донос, а любовная записка...
10 июня 1978 года — в Женеве при неизвестных обстоятельствах исчез капитан Виктор Резун, работник аппарата ГРУ, впоследствии — Виктор Суворов, прогремевший своими книгами — «Аквариум» и «Ледокол».
11 июня 1937 года — в Москве проходил закрытый суд над маршалом Тухачевским и семью другими высшими советскими военачальниками. Все они были приговорены к смертной казни. Лишь 14 июня появился приказ № 96 наркома обороны Ворошилова об аресте, суде и расстреле этих «шпионов». До сих пор историки гадают, был ли «заговор генералов» против Сталина или не был?
12 июня 1918 года — из гостиницы в Перми Великий князь Михаил Романов и его секретарь Джонсон были насильственно увезены некоей группой ЧК в сторону Мотовилихи и в ночь на 13 июня убиты.
12 июня 1951 года — по приказу Сталина арестован бывший министр государственной безопасности Виктор Абакумов. Казнен в декабре 1954 года.
12 июня 1964 года — Нельсон Мандела осужден на пожизненное заключение. Под мощным мировым давлением был освобожден 11 февраля 1990 года, более того, впоследствии избран президентом ЮАР.
13 июня 1941 года — в ночь с 13 на 14-е органы НКВД провели в Прибалтике крупномасштабную акцию по массовой депортации «антисоветских элементов».
14 июня 1985 года — американский самолет «Боинг-727» был захвачен ливанскими террористами. Среди заложников оказался знаменитый певец Демис Руссос. Однако все окончилось благополучно.
15 июня 1985 года — в зале «Эрмитаж» маньяк выплеснул кислоту на шедевр Рембрандта «Даная».
16 июня 1944 года — нацисты казнили Марка Блока, французского историка, автора блестящей книги «Апология историка, или Ремесло историка».