Полиция убеждена, что Франция является базой для убежища, отдыха и инвестиций мафиози из СНГ. Отсутствие юридического сотрудничества с Россией затрудняет судебные процедуры, проводимые во Франции.
Для Алимджана Тохтахунова этот день рождения, прошедший 17 января на краю Булонского леса, в Pavillon Daufine, был прекрасен. Бывший профессиональный картежник, ставший бизнесменом и живущий с 1993 года в Париже, пригласил на свое 50-летие около 200 человек, приехавших из России. Всемирно известный архитектор Зураб Церетели и прима-балерина Майя Плисецкая сидели рядом с приближенными мэра Москвы. На этой роскошной вечеринке собралась замечательная смесь представителей номенклатуры, искусства, деловых кругов и мафии. В качестве старинного друга там был певец Иосиф Кобзон, прозванный русским Фрэнком Синатрой, хорошо воплощавший все это смешение жанров. Он был избран депутатом в Думу, несмотря на свои связи с некоторыми мафиози, среди которых — московский "крестный отец" Вячеслав Иваньков, находившийся тогда в США под следствием по делу о вымогательстве.
Привлеченные запахом мафии, французские полицейские потихоньку следили за празднеством. Но что сделаешь? Одних подозрений в криминальных связях недостаточно для начала уголовного преследования. Присутствовавший на вечеринке украинский алюминиевый магнат Михаил Черной, так же как и другие прожженные аферисты, является во Франции персоной non grata. В 1996 году отдел по координации и антимафиозным исследованиям французской полиции поместил его в список подозреваемых, которые должны быть отправлены назад при въезде на территорию Франции. Но если граница уже пересечена, то это запрещение, фиксирующееся на специальной карточке, применено быть не может. Так Михаила Черного никто и не беспокоил.
Алимджану Тохтахунову головоломка, которую должна решить французская полиция,— собрать достаточное количество улик для возбуждения дела — до сих пор особых хлопот не приносила. Хотя спецслужбы считают его "опытным мафиози, использующим свои связи для посреднической деятельности". Примечательно, что он был связан с первой жертвой сведения счетов русской мафией Сергеем Маяровым, убитым 22 ноября 1994 года в Париже. "Мафиозо? Я? Легко сказать,— возражает Тохтахунов, допрошенный в начале октября в Париже.— Все зависит от того, что под этим понимать... Я уехал из Москвы в 1989 году, и меня не в чем упрекнуть". Узбек даже доставил себе удовольствие, добившись в 1995 году отмены запрета пересекать французскую границу. По его словам, "слухи", касающиеся его, распространяются ревнивыми конкурентами.
Тохтахунов, руководящий в Париже экспортно-импортной компанией, торгующей мясом и замороженной курятиной со странами Восточной Европы, признался, что в 1972 году был осужден в Москве за отсутствие прописки, а потом, в 1984 году, провел год в тюрьме за "отсутствие доходов и паразитизм". И все. Неужели в его послужном списке не отражаются многочисленные связи, которые соединяют бизнесменов, политиков и мафиози? Бывший профессионал, он соглашается с тем, что во время подпольных карточных сражений он познакомился со многими людьми, приезжавшими в Москву из различных республик СССР. Например, с одним из главных московских "крестных отцов" Сергеем Михайловым, отсидевшим три года по подозрению в причастности к криминальной деятельности в Швейцарии, а потом выпущенным на свободу в декабре 1998 года за недостатком доказательств. Тохтахунов подтвердил также, что виделся с Михайловым во Франции: "Один раз, в 1994 году, на празднике, проходившем на яхте в Канне". Он, однако, отрицает какие бы то ни было деловые связи с Михайловым. Это не мешает Тохтахунову держать пари на победу Михайлова на грядущих выборах в России: Михайлов внесен в список националиста Жириновского.
Регулярно посещающий Францию Леонид Билунов тоже создает французским полицейским много проблем. Один из сотрудников полиции по борьбе с организованной преступностью считает, что "его прошлое связано с мафией и насилием, а в настоящем он занимается импортно-экспортными связями со странами Востока". Билунов также встречался с Михайловым в одном из парижских кабаре в апреле 1995 года. Однако против него не может быть начато никакое судебное преследование. Даже учитывая, что, расследуя убийство одного преступника в Эстонии, полицейские обнаружили, что в момент преступления двое его исполнителей набирали около 30 раз номер Билунова во Франции.
Преступность, проникающая из Восточной Европы, не достигает, однако, во Франции такого уровня, как в Германии или Бельгии, которые захлестнула волна кровавых разборок. Единственным приговором крупного мафиозо во Франции остается приговор, вынесенный выходцу из Грузии Тариэлю Ониани, осужденному в октябре 1998 года на восемь лет тюремного заключения за пособничество преступникам. Такое наказание (сокращенное, впрочем, после кассационной жалобы вдвое) было применено к Ониани за подготовку убийства его соотечественника, который подозревался в передаче $15 млн противоборствующему клану. Похоже, Франция — это прежде всего место укрытия и отдыха мафиози, продолжающих руководить делами из-за границы. Тихая гавань, удобно расположенная недалеко от благоприятных банковских зон Люксембурга, Швейцарии, Монако, Андорры, Джерси и Гернси. Ярким подтверждением этому служит допрос французского гражданина армянского происхождения Рубена Каспаряна, арестованного недавно на французской границе с $80 тыс., которые он перед этим снял со счета в Швейцарии. Каспарян близок к Риккардо Фанкини — гражданину Германии польского происхождения, жившему обычно в Монако до тех пор, пока он не был арестован в Бельгии в связи с ложным банкротством водочной компании Kremlyovskaya и осужден в апреле 1999 года исправительным судом Анвера (после этого он подал на апелляцию).
Престижная недвижимость на Лазурном берегу, в парижском "золотом треугольнике" (7-й, 8-й и 16-й районы Парижа), а также в Гексе, близком к границам и швейцарским банкам, все чаще становится объектом инвестиций капиталов сомнительного происхождения. Однако обнаружить истинных хозяев этих капиталов, скрывающихся за подставными фирмами и лицами,— задача не из простых. Кто, например, стоит за $25 млн, позволившими некоему гражданину СНГ купить в 1998 году владение в Болье-сюр-Мер? Не скрывая пессимизма, французские специалисты по борьбе с финансовыми преступлениями в крупных масштабах говорят, что "криминальные деятели из Восточной Европы расплачиваются деньгами, прошедшими через 'чистое отмывание', для которого они прибегают к помощи специальных компаний. Когда деньги приходят во Францию, это уже абсолютно чистые деньги".
То же ощущение бессилия возникает у полицейских, когда они сталкиваются с гражданами России, которые, имея туристические визы, открывают банковские счета, куда переводятся суммы, несопоставимые с заявленной в декларации профессией: историк, экономист... Или в ситуациях, подобных имевшей место в начале этого года в Бютт Монмартр: к одному из обменных пунктов подъехал автобус, из которого вышли 40 русских, чтобы поменять по 49 тыс. франков каждый (допустимым пределом являются 50 тыс. франков, и это вызвало подозрение у специальной службы министерства финансов Tracfin). Ноу-хау этих людей впечатляет. При этом в России служб, аналогичных Tracfin, до сих пор нет, хотя их существование предписывают международные нормы.
Юридическое сотрудничество со странами СНГ продолжает оставаться весьма скромным. Французские полицейские и судьи знают, что коррупция разъедает там государственные и экономические структуры. Они опасаются, что данные о преступном мире используются в странах СНГ для дискредитации соперников в политической борьбе. Без передачи документов предыдущих судебных процедур относительно граждан СНГ, находящихся под следствием во Франции, не может быть возбуждено ни одно серьезное уголовное дело. На это сетуют все французские полицейские. Один французский комиссар попытался объяснить это одному из московских прокуроров на заседании группы Octopus Совета Европы, посвященном организованной преступности. Однако российский коллега ответил на это, что такая информация будет передаваться правоохранительными органами России только тогда, когда... уголовные дела будут возбуждаться во Франции.
Один из сотрудников французской полиции рассказал характерный анекдот, показывающий, что взаимное доверие находится не на высоте. В 1997 году московский Интерпол направил Интерполу Парижа запрос на арест человека, подозревавшегося в причастности к покушению на убийство вице-премьера Абхазии. Подозреваемый был обнаружен в окрестностях Лилля, и парижские интерполовцы запросили материалы его уголовного дела, чтобы произвести арест с целью экстрадиции. "Ответ на нашу телеграмму пришел необычайно быстро,— морщится полицейский,— но в этом ответе нас просили просто дать адрес подозреваемого". Раздосадованные и обеспокоенные безопасностью подозреваемого, полицейские остановили дело.
Перевел ФЕДОР Ъ-КОТРЕЛЕВ