Трехнедельные гастроли Большого балета на сцене лондонского Ковент-Гардена увенчались коммерческим и артистическим триумфом. С подробностями — ТАТЬЯНА КУЗНЕЦОВА.
Фото: Коммерсантъ / Елена Фетисова/Большой театр
Фото: Коммерсантъ / Елена Фетисова/Большой театр
Гастроли балет
Для любой труппы гастроли в Лондоне — высший экзамен на творческую состоятельность. Большой балет сдавал его много раз и с разной степенью успеха. Нынешний визит был юбилейным для постоянных импресарио труппы: впервые Виктор и Лилиан Хоххаузер вывезли ее в Лондон ровно 50 лет назад. Верность продюсеров окупилась сторицей: 87-летняя госпожа Хоххаузер с ликованием констатировала, что коммерческий успех этих гастролей сравним разве что с 1986 годом (тогда Большой приехал в Лондон после 13-летнего перерыва — советские власти наказывали чету Хоххаузер за дружбу с неблагонадежными Ростроповичем и Вишневской). На сей раз на все представления всех программ (гастроли длились с 29 июля по 17 августа) были проданы все билеты — такого результата Большой балет не добивался даже во времена художественных триумфов Алексея Ратманского в 2004, 2006 и 2007 годах.
При этом предгастрольная атмосфера была крайне неблагоприятной: анонсовые статьи смаковали катаклизмы последнего московского сезона (от кислотной атаки на худрука Филина до увольнения гендиректора Иксанова) и смахивали на криминальную хронику. Вместо презентации артистов и гастрольного репертуара критики прикидывали степень деградации труппы, пережившей череду скандалов и смену руководства. Однако с началом спектаклей содержание статей изменилось радикально: обилие и разнообразие актуальных впечатлений вытеснили воспоминания о былом.
Кроме художественных было много сопутствующих событий: травмы, неизбежные замены составов, внезапные сюрпризы. Героиней первой "Баядерки" стала артистка кордебалета Дарья Бочкова: девушка, приняв волевое решение, пулеметно отстрочила фуэте вместо примы Марии Александровой, получившей тяжелейшую травму в самом начале свадебного Grand pas. Светлана Захарова решила досрочно прервать гастроли из-за отказа ее травмированного партнера танцевать "Бриллианты": с другим кавалером она выступить не рискнула. Из своей немецкой клиники внезапно приехал полуслепой Сергей Филин. Труппа приняла его с энтузиазмом, вывела кланяться после спектакля, зрители устроили ему овацию.
Но вот с репертуарной точки зрения с новостями было негусто: программа, сформированная с учетом пожеланий Хоххаузеров, оказалась консервативной — классика, возведенная в куб (русская, мировая и советско-российская). Однородность программы была отчасти вынужденной: в качестве авангарда в Лондон собирались везти эксклюзивную "Весну священную" Уэйна Макгрегора. Однако после покушения на Филина британский хореограф в Москву ехать отказался, а "Весну священную", поставленную вместо него Татьяной Багановой, предъявлять в Лондоне не рискнули. Видимо, сочли чрезмерно радикальной.
В результате основные претензии рецензентов относились именно к репертуару. Англичане, большие ценители актерской игры и сюжетных балетов, давно ругают классику в обработке Григоровича, считая его версии выхолощенными, формальными, лишенными поэзии и отчасти даже смысла. "Лебединое" пало первой, уже привычной жертвой; "Спящую" с ее новым оформлением простили за имперскую роскошь; в "Баядерке" (тоже переодетой, но в старинном стиле) сфокусировались на детях-"арапчатах" с выкрашенными черной краской лицами — рецензенты на полном серьезе обвиняли театр в неполиткорректности. В триптихе Баланчина безоговорочно восторженно приняли русские "Бриллианты", констатировали непонимание стиля в американских "Рубинах" и отсутствие метафизической тайны во французских "Изумрудах". "Пламени Парижа" пеняли на затянутость первого акта, на галопирующий сюжет и трагичный финал, проседающий после ликующего па-де-де. Впрочем, Ратманского в Лондоне обожают, а потому на недостатках постановки не задерживались, переключая внимание на исполнителей. И тут уж рецензенты не жалели восторженных эпитетов, отмечая, что в этом балете, поставленном специально для Большого, солисты танцевали с наибольшей свободой и наслаждением, а труппа в целом проявила тот захватывающий темперамент, которым москвичи отличаются от всех остальных компаний мира. Успеха "Пламени", получившему две пятизвездочные оценки от критиков, добавили знаменитые "беглецы" Большого — Наталья Осипова и Иван Васильев, впервые после ухода из театра выступившие со своей бывшей труппой. Крики, вопли, самая долгая овация, охапки цветов, летящие на авансцену, шесть вызовов за занавес — знаменитая пара побила все рекорды гастролей. Впрочем, Наталью Осипову, ставшую с нового сезона примой Ковент-Гардена, англичане уже воспринимают как свою.
Но и без приглашенных звезд труппа Большого покорила Лондон: критики были поражены в первую очередь красотой и стройностью кордебалета (хотя поначалу и сетовали на грохот пуантов), а также необычайно длинной "скамейкой запасных" — первоклассных балерин, которых театр использует на вторых и третьих ролях. Имена Анастасии Сташкевич, Кристины Кретовой, Анны Тихомировой не сходили со страниц рецензий — даже в эпизодических партиях их выступления разбирали в деталях, награждая превосходными эпитетами. Свою порцию восторгов получила Екатерина Крысанова — одна из немногих пятерок была присуждена "Спящей красавице" с ней и Артемом Овчаренко в главных партиях. На фоне этих изобретательных похвал довольно банально выглядели гимны красоте Светланы Захаровой: воспевая ее божественные ноги, гибкий стан, великолепные позы, рецензенты отмечали, что статусная прима Большого везде "играет звезду", одинаково царственная и в роли бедной храмовой танцовщицы, и в образе страдающей Одетты. Пять звезд прима Захарова получила лишь за "Спящую красавицу", исполненную ею вместе с прирожденным принцем Дэвидом Холбергом. К слову, американский премьер Большого выступил на гастролях всего один раз — театр предпочел привлечь внимание к родным артистам, и молодые Вячеслав Лантратов, Артем Овчаренко, Семен Чудин добились весьма пылких отзывов.
Пятизвездочную оценку снискала и "Баядерка" Ольги Смирновой, и трудно сомневаться в том, что именно эту 21-летнюю балерину британские обозреватели назовут "открытием года" (есть такая премия Круга английских критиков). Большой театр явно делал на нее основную ставку и не просчитался. Юная артистка станцевала Никию, Одетту-Одиллию, фею Сирени, солистку в "Бриллиантах", и поток пролившихся на нее поэтических дифирамбов можно сравнить разве что с экстатическими страницами Акима Волынского, описывающего танец Ольги Спесивцевой. Самым пылким почитателем Ольги Смирновой стал влиятельнейший Климент Крисп: старейшина британских рецензентов, видевший еще Уланову — Джульетту, предсказал своей протеже великое будущее.
Словом, судя по реакции англичан, из котла испытаний прошедшего сезона балет Большого выскочил энергичным, помолодевшим, перспективным и внушающим радужные надежды. По информации "Ъ", Хоххаузеры уже провели переговоры о гастролях в 2015 году.