Русфонд продолжает публикации о людях, которые жертвуют деньги на благотворительность, а иногда и что-то большее, чем деньги. Мы стараемся ответить на два вопроса: почему сильный помогает слабым и почему так поступают не все? Сегодня писатель ИГОРЬ СВИНАРЕНКО рассказывает о том, как важно уметь прощать.
Один человек по имени Федор в юности и дальше всю молодость жил довольно бедно. Но он учился в институте, от диплома которого не мог ожидать роскоши, но с этим дипломом он связывал свое будущее. Родня пыталась его как-то переформатировать, чтоб он бросил эту ерунду и пошел в торговый, например, институт, или хоть на стоматолога выучился, или на худой конец на металлурга! Но он стоял на своем и все учился. Уперся и все тут.
На старших курсах стало совсем некомфортно. Федор женился и слово за слово ушел на заочное — дневное было не потянуть. И пошел работать на химзавод — в весьма вредный цех, поскольку там больше платили.
И вот он так работал год, работал два, времени и сил на учебу оставалось немного, и получение диплома отодвинулось раз, другой — в общем застрял Федор во вредном цеху. Стал покашливать, в санаторий даже его отправляли, без всякого блата — потому что реально было уже надо. А в какой-то момент попал он под выброс. Вредных веществ. Конечно, везде датчики, фильтры, анализы, предупреждения — но, бывает, срывает гайки и кажется, что что-то пошло не так. Как раз в его смену. Ну накрыло немного, побюллетенили — он сам и еще сколько-то коллег из его смены неделю-другую, и ладно — все ж не Хиросима и даже не Чернобыль. Обошлось вроде! На лечении и в санатории он как-то смог вникнуть в свои науки — и хоть и с опозданием, но получил долгожданный диплом и с легким сердцем бросил свой суровый завод. Устроился на работу в профильный институт. Пролетарии гордились своим товарищем: вот, выбился в люди.
Довольно быстро его с кафедры переманили в фирму, заказы которой аспиранты выполняли по договорам. Помножив на восемь его оклад и обеспечив персональным автомобилем с шофером. Федор поднялся и стал помогать своим старым знакомым и родне. Кому-то дал денег на лечение, кому-то — на новый движок для чуда отечественного автопрома, кого-то в отпуск отправил в Крым с семьей, а то дети моря в жизни не видели. Не так чтоб радикально помогал, но и не копеечно, заметно.
Как-то его позвали на юбилей, где собралась вся родня. Он пришел с богатым подарком и, выпивая на почетном месте, будто свадебный генерал, впал в лирическую ностальгию. И стал вспоминать, как бедствовал и вкалывал на химзаводе, не имея возможности доучиться и получить работу по диплому.
Родня стала наперебой восклицать:
— Да что ж ты ко мне тогда не зашел? Я б тебе одолжил! И я, и я! А ты б после отдал, когда деньги б появились! Ну как ты мог не попросить у меня, а?
Федору стало неловко. Ну что же он так обидел своих родственников? Он выпил еще рюмку и развел руками:
— Эх, не сообразил тогда! Молодой был, глупый…
— Ну смотри же, в следующий раз будь умнее! И не тяни, если что — сразу к нам, уж мы всегда выручим… Знай, что у тебя крепкий тыл! Можешь на нас положиться.
— И на нас, и на нас тоже! — кричали счастливые гости.
Федор прослезился и даже пожалел о том, что, скорей всего, у него, увы, не будет случая насладиться щедростью своей нищей родни. Но! Вдруг! Внезапно! В его памяти всплыла картинка, точнее, даже видеоклип. Вот он юный и худой приходит к родственнику, который теперь сидит справа от него и крепко обнимает одной рукой, но денег для Федора не нашлось взаймы. Он уходит солнцем палимый и плетется дальше, к тому, кто в данный момент сидит напротив и смотрит влюбленными глазами. Тот тоже тогда сказал, что именно сейчас ничем помочь не может. Бизнес есть бизнес, ничего личного: инвестиция казалась им слишком рискованной. Чем бы он отдавал, голодранец? И вот теперь получилось так, будто тогда они надавали ему денег, а теперь он возвращал, причем с процентами и с премией. Э-хе-хе!
С ними, ладно, ясно. Но он-то почему забыл? Как так вышло? На память же он вроде не жаловался. И тем не менее… Федор поразмышлял над своим внезапным открытием и решил, что и он заставил себя забыть про неприятное по той же причине, что и другие: ну какой смысл портить себе настроение? И теперь, когда он вспомнил, вот что делать? Встать и уйти? Хлопнув дверью? Или сославшись на неотложные дела? Он думал, думал — и остался. И даже решил, что не станет им напоминать про старое. Кому нужны эти разоблачения? Теперь-то? Когда все кончилось хорошо?
Он дождался десерта и, уходя, отвел в сторону троюродную сестру: она просила денег на обследование для своего нового мужа, он обещал и принес деньги и отдал их тут же. Пытаясь отогнать от себя мысль о том, как она отказала ему когда-то в так ему нужных 300 рублях…
«Но как же быть с темой мести и справедливости? Почему он от этой темы уворачивается? Потому что хочет казаться лучше, чем есть? Хочет вызвать у людей муки совести?» — спрашивал себя Федор. Получалось, что нет: они-то ничего не помнят. И никаких мук и мыслей про справедливость, про зуб за зуб, рубль за рубль.
Ну может, помочь, вот и помогает. Что ж, теперь по каждому страждущему проводить следствие, узнавать, как он себя вел на протяжении всей жизни? И выносить ему приговор по итогам? К этому Федор не был готов. У него не было ресурса даже на это.
Пусть живут, решил он. Ему еще повезло, что у него куча нищих родственников. А то другим приходится через фонды разузнавать про несчастных, которые попали в беду. Так-то легче, своим надежным людям слать деньги!
Федор, да, понимал, что ему повезло. Но иногда по пьянке ему становилось очень и очень грустно от воспоминания про то, как он собирал тогда отказы, курсируя по своему городку. Но поделать с этим уже ничего было нельзя. Он так и не стал им ничего припоминать. А просто смотрел на них печальным взглядом. И думал, что зря они стали хвастать и изображать себя щедрыми ребятами. Если б они не хвастали, ему бы веселей жилось. И, напившись, он не пускал бы пьяную слезу. И так в жизни хватает страданий. И никакой не было необходимости умножать их число. Помогли тебе — скажи спасибо и дальше сиди, молчи, не бей себя в грудь, ах какой я. Помог ты — ну и радуйся, не опускай людей, которым и так тяжело тащить по жизни груз неприглядных поступков… Пафос, он всегда во вред, где пафос — там точно вас обманывают. Вас или себя.