на восточном атомном базаре заинтриговали руководителя группы ТЭК Владимира Дзагуто
Фото: Юрий Мартьянов, Коммерсантъ
Вчера "Росатом" публично назвал условия, на которых он готов продолжить сотрудничество с Ираном в атомной сфере. "Такое сотрудничество должно быть экономически выгодным и соответствовать международным обязательствам России",— подчеркнул представитель госкорпорации. Это заявление стало ответом на несколько оптимистичных высказываний официальных лиц в Тегеране по поводу атомного взаимодействия с Москвой, прозвучавших в последнее время. Так, накануне глава МИД Ирана Али Акбар Салехи смело заявил: "Иран провел с российской стороной консультации, и в ближайшее время будет подписано соглашение о взаимопонимании по строительству новой АЭС".
С международными обязательствами особых трудностей, думаю, не предвидится: все же атомный реактор — не ядерная бомба и даже не система С-300, а к идее экономической блокады Ирана в Москве относятся сдержанно. Сложнее с экономической выгодой. Дело даже не в том, что первый блок "Бушера" был для России "планово убыточным" проектом, а в том, что, по данным "Ъ", ничего похожего на коммерческое предложение из Тегерана пока не исходило. Впрочем, сколько запросит "Росатом", тоже не ясно. Стандартный ценник российской АЭС на экспорт примерно понятен, но, например, при строительстве первого блока "Бушера" Иран требовал использовать старое немецкое оборудование, лежавшее на складе с шахских времен, что только увеличило расходы.
Однако, чтобы начать торговаться, надо, чтобы кто-то назвал первую цену. Но пока у меня нет уверенности, что кто-то всерьез собирается сделать стартовую заявку. Не исключено, что сейчас Тегерану разговоры про АЭС и "опыт сотрудничества" с Россией нужны больше как политический аргумент (для демонстрации намерения вести мирную атомную программу, например). "Росатом" же больше интересуется подписанием финального акта сдачи первого блока "Бушера", что даст госкорпорации возможность закрыть далеко не беспроблемную иранскую историю, длившуюся 20 лет.
Более того, я вообще плохо представляю, сколько должен предложить Тегеран, чтобы новый атомный заказ стал для Москвы интересным. Нет, конечно, финансисты "Росатома" наверняка просчитают еще один проект АЭС за рубежом так, чтобы на нем выйти в хороший плюс. Другой вопрос, как учесть потенциальные косвенные потери от нового контракта с Ираном для остального бизнеса "Росатома". Например, во сколько оценить репутационные риски в Европе, где Иран считают воплощением мирового зла, или риски, учитываемые банками при оценке заемщика, который рискнул вести дела с режимом Тегерана?
Поэтому то, что в Москве почти демонстративно игнорируют готовность Тегерана еще раз поговорить с Россией про мирный атом, совершенно не удивляет.