От работы государственной компании "Транснефть" зависит весь топливно-энергетический комплекс страны. Развитие сети нефтепроводов и рациональное использование уже существующих веток принесет стране миллиарды долларов. О том, как построена инвестиционная политика компании, корреспонденту СЕРГЕЮ Ъ-СЕРКОВУ рассказал президент "Транснефти" ДМИТРИЙ САВЕЛЬЕВ.
— "Транснефть" постоянно расширяет сетку нефтепроводов, какие новые проекты сейчас для компании наиболее важны?
— Большое значение мы придаем вопросам эффективности экспорта нефти. Мы хотим сохранить для России деньги, которые получают соседние государства за транзит нашей нефти на мировые рынки. Это сотни миллионов долларов в год, они составляют 15% всех издержек отечественных нефтяных компаний по экспорту. За последнее время нам удалось сдвинуть с мертвой точки ряд проектов, отстаивающих как интересы наших нефтяных компаний, так и геополитические интересы России.
Впервые после распада СССР мы начинаем строительство новых трубопроводов, и речь идет прежде всего о Балтийской трубопроводной системе (БТС). БТС — это "труба" от Тимано-Печорского месторождения (Республика Коми) через Ярославль и Кириши в Приморск (Ленинградская область), минуя страны Балтии.
— Почему приоритет отдан именно этому проекту?
— Россия серьезно пострадала в результате распада созданной в СССР системы экспорта энергоносителей. Например, большая часть портовых нефтеналивных терминалов оказалась за границами России, прежде всего в Латвии и на Украине.
Используя свое положение, эти страны установили завышенные тарифы на транспортировку российской нефти до своих портов. Например, транзит одной тонны нефти через территорию Латвии с учетом высокого портового сбора обходится российским компаниям в $7-7,5, в то время как перекачка тонны сырья по России обходится им всего в $0,4.
Сложившееся положение требует переосмысления политики России в области транспортировки нефти. Постоянная зависимость от соседей, их ценовой политики отрицательно влияет на работу российских нефтяников, ставит их в неравное положение по отношению к зарубежным конкурентам. Не имея возможности финансового маневра, они больше других пострадали от происшедшего в прошлом году ухудшения конъюнктуры мирового сырьевого рынка. Если же вспомнить, что себестоимость добычи одной тонны нефти в России значительно выше, чем в других странах, особенно ближневосточных, решение проблемы нефтяного транзита дальше откладывать нельзя.
В октябре 1997 года Виктор Черномырдин, бывший тогда премьер-министром, подписал постановление о начале строительства Балтийской трубопроводной системы. Стоимость проекта оценена в $500 млн при сроке окупаемости капиталовложений немногим более двух лет после ввода 650-километровой "трубы" в эксплуатацию.
— Совсем недавно казалось, что этот проект окончательно заморожен.
— Да, такое впечатление могло сложиться. Видимых подвижек не было, так как пришлось потратить много времени на преодоление обороны стран Балтии и их союзников из числа некоторых отечественных нефтяных компаний. За использование трубопроводов и терминалов страны Балтии получают от России до $1,5 млрд в год. В Латвии, например, 25% валового дохода — оплата транзита российской нефти.
Неудивительно, что заинтересованные в сохранении нынешнего положения стороны делают все возможное, чтобы если не остановить, то максимально оттянуть начало строительства БТС.
Тем не менее 18 августа 1999 года Ленинградской областной регистрационной палатой зарегистрировано открытое акционерное общество "Балтийская трубопроводная система" (ОАО БТС), а правительством Ленинградской области выдано свидетельство о государственной регистрации. Учредителями общества являются дочерние акционерные общества ОАО "АК 'Транснефть'", 75% акций БТС общества будут переданы государству.
— Когда начнется строительство нефтепровода?
— Хочу подчеркнуть, что строительство Балтийской трубопроводной системы будет способствовать не только экономическому подъему Ленинградской области и существенному пополнению российского бюджета. БТС будет влиять на геополитику во всем регионе. Ведь сейчас транспортировка нефти из России находится под контролем государств, которые готовы вступить в НАТО. При этом, контролируя северо-западное экспортное направление, можно оказывать влияние на объемы добычи нефти не только на Севере России и в Западной Сибири, но и в Каспийском регионе, в том числе в Казахстане. А это уже контроль едва ли не над третью мирового сырьевого рынка.
В октябре мы обязаны приступить к реализации проекта. Согласно графику строительства, система должна уже в 2001 году принять на себя экспорт российской нефти на всем северно-западном направлении. За этот срок предполагается построить нефтеналивной терминал в Приморске и около 2700 км трубопроводов. После сдачи первого этапа БТС будет перекачивать до 12 млн тонн нефти в год. По окончании строительства второй очереди мощности системы вырастут до 30 млн тонн в год — это примерно треть всего российского нефтеэкспорта.
— Кто будет финансировать этот проект?
— Имеется несколько источников. Во-первых, с мая этого года начало действовать постановление, которым правительство обязало все нефтяные компании, пользующиеся услугами российских нефтепроводов, платить в соответствии с мировой практикой так называемую инвестиционную составляющую. Ее размер составил $1,43. Это временный сбор, и он поможет построить первую очередь БТС.
Отмечу, что разработка проекта БТС осуществляется при непосредственном участии Всемирного банка и Европейского сообщества, выделивших на разработку технико-экономического обоснования соответственно $2,5 млн и 3 млн евро.
На строительство трубопровода ЕБРР планирует выделить $150 млн собственных средств и столько же привлечь из других банков. В качестве потенциальных партнеров выступают американские компании Conoco и Williams, английская British Gas и французская Total.
— Кто будет строить БТС — российские строители или вы пригласите иностранных специалистов?
— Мы рассчитываем на собственные силы. БТС в целом даст работу сотням тысяч человек, причем рабочие места будут созданы не только в Приморске.
Например, "Транснефть" заключила с Орловской областью соглашение, по которому в Орле будет завершено строительство завода по изоляции труб. Подобные соглашения, имеющие важное социальное значение, подписаны "Транснефтью" с администрациями Ленинградской, Самарской, Ростовской, Тюменской областей, правительствами Республик Башкортостан и Татарстан, прорабатываются соглашения с Брянской, Курганской, Пензенской, Коми и др. областями и республиками.
— То есть вы будете опираться на регионы?
— Мы сотрудничаем и находим общий язык с администрациями всех регионов, по которым проходят наши трубопроводы, где находятся компрессорные станции и другие объекты инфраструктуры компании. В регионах у нас и земельные отводы, где живут наши работники и их семьи, там же расположены и объекты нашей социальной сферы. Одно время утверждали, что "Транснефть" хочет перевести в Москву финансовые потоки своих дочерних предприятий. У компании таких планов не было и нет. Регионы ни в коем случае нельзя лишать налоговой базы и уменьшать их возможности по решению социальных проблем.
Со своей стороны региональные власти должны принимать активное участие в деятельности трубопроводных предприятий, оказывать им помощь в решении практических задач, включая строительство, ремонт, техническое перевооружение с привлечением региональных инвестиционных, технических и технологических ресурсов. Но самое главное, они должны играть важную роль в регулировании тарифной политики в рамках своей компетенции.
— Какие еще проекты в инвестиционном портфеле "Транснефти"?
— Важным направлением деятельности "Транснефти" является активизация работы простаивающих трубопроводов для транспортировки нефти прикаспийских государств на европейский рынок. Это снизит издержки по эксплуатации трубопроводной системы России и пополнит бюджет. Например, мы уже начали работу по увеличению пропускной способности трубопровода Атырау (Казахстан)--Самара на 5 млн тонн нефти в год.
Серьезное значение придается международному сотрудничеству в интересах более разумного использования и расширения экспортных возможностей России. В частности, проект интеграции нефтепроводов "Дружба" и словацкого "Адрия" снизит затраты на перекачку нефти и исключит ее транспортировку танкерами через проливы Босфор и Дарданеллы. Известно, что Турция в настоящее время выступает против увеличения танкерных перевозок нефти через контролируемые ей проливы.
По оценкам Союза российских судовладельцев и Минторга РФ, наши потери от "проливной" политики Турции составляют сейчас до $150 млн в год.
Также мы не исключаем возможности начала строительства нитки нефтепровода по территории Ростовской области в обход Лисичанска. Это позволило бы снизить расходы на прокачку нефти, которая сейчас осуществляется по почти 300-километровому трубопроводу, проходящему по украинской территории, с $2,35 до $0,4 за тонну. При этом перевалка одной тонны нефти в Одесском порту сейчас обходится более чем в $5, в Новороссийском же — максимум в $2.
Одним из самых перспективных, но достаточно долгосрочных проектов является строительство нефтепровода в Китай и далее — на рынки Юго-Восточной Азии. Это огромный рынок, на него планируется поставлять нефть и газ из Казахстана и Иркутской области. Для строительства трубопроводов будут использоваться зарубежные, в том числе китайские, инвестиции.
— Почему вы выступаете за сохранение "Транснефти" в собственности государства?
— Хочу подчеркнуть, что "Транснефть" — одна из немногих национальных компаний, которая сохраняет в государственной собственности пакет акций всех акционерных обществ, входящих в ее состав. Это значит, что все нефтепроводы России составляют единую и неделимую систему.
Таким образом, государство в лице ОАО "АК 'Транснефть'" гарантирует доступность системы магистральных нефтепроводов для всех российских компаний. Более того, никакая отечественная нефтяная компания сегодня не в состоянии приобрести существенную часть "Транснефти" в случае принятия решения о ее полной приватизации.
Распродажа компании мелкими долями не даст большой отдачи и дестабилизирует рынок. По оценкам специалистов, строительство одного километра магистрального трубопровода обходится в миллион долларов. На балансе "Транснефти" — 46,8 тыс. км трубопровода. Если оценить стоимость компании исходя из этих расчетов, то становится ясно, что такие деньги не может заплатить ни одна нефтяная компания, работающая на российском рынке.
"Транснефть" должна находиться под контролем государства до тех пор, пока не будет создана законодательная база, регулирующая деятельность трубопроводного транспорта нефти.
Мы — за приоритет государственных интересов. Но это не значит, что система должна быть закрытой для частного капитала. Действующее законодательство, с одной стороны, и рыночные механизмы — с другой, предусматривают доступ инвесторов к управлению государственными компаниями. Очевидно, что для контроля над "Транснефтью" государству не нужен стопроцентный пакет. Наши фонды стоят дорого, и под них можно привлечь значительные средства как наших, так и иностранных инвесторов.