Бензиновый кризис волнует всех. Включая Владимира Путина — еще бы, это первое испытание его кабинета. Чтобы его преодолеть, нужно разобраться с причинами кризиса. Их анализирует известный экономист МИХАИЛ ДЕЛЯГИН.
Фантомы
Цены на бензин начали свое восхождение в апреле. Цены производителей в апреле выросли на 12%, в мае — на 15,6%, в июне — на 12,6% при общем росте цен в промышленности соответственно на 3,6%, 3,5% и 3,7%. Цены розничной продажи бензина выросли в апреле на 6,6%, в мае — на 23,4%, в июне — на 14,5, в июле — на 15,2% при инфляции соответственно в 3%, 2,2%, 1,9% и 2,8%. В первую неделю августа это соотношение составило 4,9 и 0,3%.
Тем не менее с экономической, а не милицейской, точки зрения проблему цен на бензин стали рассматривать лишь в начале июня. Причем государство принимало во внимание только названные самими нефтяными компаниями причины: ожидание введения налога на бензоколонки, рост мировых цен на бензин в марте-апреле, сговор региональных продавцов-монополистов.
Все эти причины не выдерживали критики. В самом деле: сговор монополистов в регионах, конечно же, был, но он не имел отношения к росту цен производителей. То же можно сказать и об ожидании налога на бензоколонки. Рост мировых цен на бензин также бесспорно "потянул" за собой внутренние цены. Свою роль сыграла и пассивность государства: оно должно было либо компенсировать этот разрыв увеличением экспортных пошлин, изъяв сверхприбыль у нефтяников, либо (что разумнее, учитывая хроническое недоинвестирование отрасли) оставить им эту сверхприбыль "в обмен" на поддержание цен на внутреннем рынке. Но в период смены кабинета ни один чиновник не смел давить на нефтяников, способных повлиять на конкретные назначения. В итоге государство стало косвенным виновником роста цен. Но эта причина явно не единственная — достаточно указать, что она не объясняет возникновение дефицита во многих регионах.
Государство не нашло убедительной причины роста цен на бензин. Это не помешало ему действовать — в соответствии с бессмертной формулой Николая Рыжкова: "У нас нет времени думать — мы принимаем решения". Выход нашли в заключении картельного соглашения между 57 крупнейшими предприятиями России.
Можно спорить, было ли картельное соглашение нарушением антимонопольного законодательства. Но нет сомнений, что это была блестящая победа российских монополий. Резко повысив цены, они фактически не только зафиксировали их на высоком уровне, предусмотрев возможности дальнейшего повышения. Практически сразу выяснилось, что для того, чтобы обойти картельное соглашение, достаточно продавать бензин не напрямую, а через дочерние фирмы или иных посредников.
Картельное соглашение было "фиктивно-демонстративным". Уже в июне цены производителей бензина выросли на 18,5% (при инфляции в 1,9%).
Поведение производителей
Реальная причина бензинового кризиса гораздо проще и грубее официально рассмотренных. Кризис вызвало в первую очередь падение производства бензина в марте-апреле. Так, если в январе и феврале производство автобензина составляло 94,4 и 99,8% от уровня 1998 года, то в марте — уже 87,8%, а в апреле — 82,6% (в мае положение улучшилось: производство составило 97,0% по сравнению прошлым годом).
Масштабное сокращение производства (см. таблицу 1) нельзя объяснить ни изменением структуры производства (скажем, перераспределением нефти с заводов с устаревшим оборудованием на более эффективные заводы), ни технологическими причинами вроде массового ремонта предприятий.
Объяснение — занижение статистических данных о производстве бензина из-за его неофициального экспорта. Ведь падение показателей выработки бензина в марте-апреле совпало с моментом резкого увеличения мировых цен. Это объясняет и возникновение дефицита бензина в первую очередь именно в приграничных регионах.
Как сдержать цены?
Главное — не выдумывать велосипед. Меры сдерживания цен достаточно очевидны:
установить предельный разрыв между розничными ценами продукции и отпускными ценами завода-изготовителя (регулировать рентабельность отдельных торговых организаций нет смысла, так как они повысят цены за счет перепродаж);
сделать отказ от повышения цен таким же категорическим условием участия в выгодных государственных программах, как и отсутствие долгов перед бюджетом;
сокращать доступ к экспортной трубе компаниям, повысившим цены на свою продукцию так, чтобы убыток от сокращения экспорта вдвое превышал прибыль от повышения цен;
повышать экспортные пошлины при резком повышении внутренних цен, чтобы убытки экспортеров от роста пошлин превышали их прибыль от повышения цен (при восстановлении прежнего уровня внутренних цен пошлины должны возвращаться к исходному уровню);
ввести государственный контроль за структурой затрат всех монополистов; предприятие, резко повысившее цены, должно автоматически заноситься в категорию "локальных монополистов" на ограниченный промежуток времени (например, на год) и подвергаться контролю за структурой затрат.