Сименон — самый известный в XX веке автор romans policiers. Сотни его романов с историями о комиссаре Мегрэ до сих пор переиздаются миллионными тиражами "карманных книг", несмотря на смену моды в детективном жанре.
Почитатели Сименона, среди которых хватало и критиков, и литераторов (например, Андре Жид и Франсуа Мориак), видели в нем нового Дюма и Бальзака одновременно — мастера авантюрного романа и создателя "Человеческой комедии" XX века. Недоброжелательные критики вопрошали: "А что, собственно, Сименон внес во французский роман, пусть даже и детективный? Стиль? Так он элементарен как ординарное, домашнее неосветленное вино — просто полицейский репортаж, слабо закрепленный беллетристикой. Его прошлое репортерство так и прет! Изощренные фабулы и рассказы о чудовищных преступлениях? Их в рассказах о Мегрэ нет: о монстрах преступного мира еще в начале века писал Марсель Ален в своем сериале о Фантомасе". Французские домохозяйки, консьержки, пенсионеры, фермеры, почтальоны etc., которым сегодня за 50, с этим категорически не согласны.
Бельгиец Сименон, родившийся в Льеже в 1903 году, помог Франции обрести своего национального Холмса — комиссара Мегрэ. Тому бы сегодня исполнилось всего 68 лет. Именно в 1931 году вышел первый роман с участием этого детектива, такого грузного, полудремлющего, с вечной трубкой, без скрипки и увеличительного стекла и не всегда помнящего, где у него револьвер.
С самого появления этого персонажа он был как бы вне возраста. В романах лишь прокурор республики и супруга комиссара обращаются к нему просто — "Мегрэ", подчиненные и преступники, свидетели и подозреваемые — "месье комиссар". Имени у комиссара нет. Его собирательное имя — France.
Действительно, Мегрэ воплощал в себе все французско-обыденное: юмор с непременной подначкой по поводу "буржуа" ("Ты же понимаешь, это ведь люди из богатых кварталов, так стоит ли их..."), недорогое радушие ("по-маленькой за мой счет" или "принесите пиво и сэндвичи") и удивительную прозорливость в делах преступного или просто неблагополучного Парижа, да и провинции.
Методы работы комиссара столь же просты, сколь и загадочны. Это не Шерлок Холмс со своей скрипкой и лабораторией. Все время следствия Мегрэ переходит из одного бара или бистро в другое, иногда звонит, встречается с кем-то "нужным", отдает распоряжения "малышам" — инспекторам Жанвье и Люка (их имена тоже неизвестны). Где-то на втором или третьем литре выпитого в пересчете на чистый алкоголь и выкуренных двух десятков трубок дело становится ясным. Для Мегрэ. И счастливый fin: в кабинете на набережной Орфевр (криминальная полиция) с видом на мост Сен-Мишель происходит "выпрямление судеб". Одним надевают "браслетки", других отпускают с отеческим напутствием: "Больше не балуй!" И так из романа в роман. А их сотни. Их любили в прежние времена и у нас за "обличение буржуазных нравов", переводили и даже экранизировали. К слову, лучшим Мегрэ Сименон назвал актера Бориса Тенина.
Такой герой-следователь нужен был Франции и в 30-е, и в 60-е годы, несмотря на смену республик и правительств. Аполитичный, но настоящий француз, человек из народа, такой, как все, но умудренный житейским опытом и верный закону. Впрочем, иногда и Сименона чуть поташнивало от созданного образа, и он рубил "правду-матку" о методах французской полиции. О том, что показания выбиваются "каруселью" — бессонными ночами допросов для подозреваемого, о том, что информацию поставляет огромная армия вольных и невольных стукачей — консьержек, барменов, грумов, держателей кафе, гостиниц, таксистов... Время от времени Сименон этим делился в своих очерках "Уголовная полиция", "За кулисами полиции" и "Дежурная полицейская часть, или Новые парижские тайны". В газетах, под псевдонимом.
За много лет до своей смерти Сименон, уехавший в Швейцарию, перестал писать романы. Пришло время других полицейских.
МИХАИЛ Ъ-БОДЕ