— Он был очень нежным и очень тонким человеком. У него была одна беда, а может быть, драма: он не терпел неодаренных людей. И он, имея с ними дело, был резок, груб, поэтому ходили легенды о его нетерпимости и негибкости. Но он просто не мог терпеть, не мог ощущать ауру такого рода людей и отношений.
Он не был тем распространенным типом богемного художника — это тоже одна из легенд, нуждающихся в разрушении. Получая предложение, каждый раз он спрашивал, о чем это, и очень серьезно и глубоко соблюдал в работе определенные правила. Он не любил неясности, и большинство его столкновений с режиссерами происходили оттого, что он не любил шаманства. Рядом с ним нельзя было быть ремесленником, надо было быть профессионалом.
Нуждается в разоблачении и та совершенно очевидная ложь, которую допустил Андрей Кончаловский, написав в своей книге, что Рерберг был ленив. Это чудовищная неправда. Его работа требовала таких невероятных затрат интеллектуальной и физической энергии, которых не выдержал бы ленивый человек.
Он был великий мужчина — это исчезающее племя мужчин. Я имею в виду качество, заключающее в себе не только здоровье, которым должен обладать настоящий мужчина, не только честь, силу, талант, мужество, но его необыкновенное тайное обаяние, притягательное, мощное и победительное.
Георгий Иванович Рерберг — это новая эстетика. Он был как бы преемником и противником Сергея Урусевского, который совершил революцию в пластике нашего кинематографа. Рерберг заставил камеру резко всматриваться в человека.
Режиссер Игорь Таланкин:
— Рерберг обладал удивительным сплавом мастерства, культуры и остроты зрения. Культуры не в расхожем смысле слова: его мать была профессором консерватории, дед известным архитектором. Он с детства впитал в себя очень многое из среды, в которой рос, и это в сочетании с природным дарованием, острым глазом, умом позволило ему стать одним из лучших мастеров. Его художественная культура была воспитана на высочайшем знании живописи. Это был необыкновенный колорист, чувствующий фактуру, цвет, среду.