Депутаты и ученые нашли консенсус по законопроекту об Академии наук. Об этом заявил глава фракции "Единая Россия" в Госдуме Владимир Васильев. В четверг депутаты рассмотрели пакет поправок в документ о реформе. Глава РАН Владимир Фортов прокомментировал ситуацию ведущему Петру Косенко.
Фото: Юрий Мартьянов, Коммерсантъ / купить фото
— Вы согласны с мнением представителей "Единой России", что ученые и депутаты пришли все-таки к согласию по реформе, по крайней мере, по основным ее параметрам?
— Да, не скрою от вас, это были очень сложные переговоры. Но в результате такой тяжелой напряженной работы, в которую включился наш президент, нам удалось найти общую точку зрения, которая сводится к тому, что Академия наук оставляет за собой те основные функции, которые ей принадлежали в течение этих трехсот лет. С другой стороны, те инновации, которые предлагались президентом, учтены. Я считаю, что нам сейчас нужно продолжать эту работу и набирать обороты по реформированию науки.
— Владимир Евгеньевич, будьте добры, обозначьте моменты ключевые, по которым были основные разногласия, которые сегодня удалось урегулировать. Насколько я помню, это моменты, связанные с собственностью Академии наук, и вопросы о форме существования – о слиянии трех академий в одну с единым управлением. Что есть сейчас?
— Давайте начнем с конца. Вопрос слияния передан фактически на рассмотрение трех академий. Поставлен некий срок, к которому это должно произойти. Но это не такое насильственное и жесткое слияние, как было обозначено раньше. Речь идет об объединении. При этом предполагается, что нужно учитывать специфику каждой из трех академий. Несмотря на то, что они называются академией наук, они вообще-то разные, у них разная специфика. Кроме того, изменена логика, по которой Академия наук разбивается на клуб по интересам в старом режиме и институты, которые ведут исследования.
Сегодня найдена форма, с моей точки зрения и с точки зрения коллег, оптимальная, когда Академия наук остается исследовательской организацией, а не клубом ученых.
Вот я бы считал это самыми главными моментами. Там есть детали, которые важны, но которые не являются такими необходимыми.
— А по вопросам собственности? Вам же Владимир Путин предложил, насколько я понимаю, возглавить агентство, которое в рамках Академии будет управлять собственностью?
— Да.
— Вы согласились?
— Вы понимаете, мы настаивали на том, что, конечно, если бы кто-то на себя взял такую тяжелую работу как управление собственностью, мы бы только это приветствовали. Ученые тогда имели бы больше времени и возможностей для реальной научной работы. Но мы против того, чтобы руководство институтами, назначение директоров и прочее перешло бы в руки бюрократов. Сегодняшняя интерпретация, которая завтра будет рассмотрена, она предполагает именно второй вариант. Я вообще должен сказать, что к этому делу подключился президент очень профессионально. И Дума, и, скажем, Владимир Владимирович Путин, и Нарышкин, они поддержали те предложения, которые, как нам кажется, являются необходимыми, чтобы не угробить нашу науку.
— Вы лично все-таки согласитесь возглавить это агентство?
— Да.
— Скажите, реформа, как сейчас предполагается, будет продолжаться длительное время? Речь, я так понимаю, приблизительно о трех годах идет?
— Да. Но я надеюсь, что результаты появятся прямо в ближайшее время, потому что мы хотим реформ на самом деле в Академии, уже приступили.
— Будут ли проходить перевыборы в обозримом будущем главы Академии? Или вы будете занимать эту должность до некоего завершения процесса?
— Нет, понимаете, у нас есть устав, которому мы следуем абсолютно железно. По этому уставу выборы могут произойти тогда, когда научное сообщество сочтет это возможным. Я готов это сделать это в любой момент. Но я против того, чтобы эти выборы происходили вне нашего устава.
— Но устав остается прежним?
— Устав в ближайшее время, когда будут происходить эти трансформации, будет работать в старом режиме. А потом, когда академии наук будут объединены, будет разработан новый устав. И мы должны действовать по тому уставу, который на данный момент будет работать.
— Вы оставляете за вашими коллегами, сотрудниками Академии право высказывать свое мнение относительно этой реформы? Я имею в виду то, что несколько дней назад, к примеру, были митинги сотрудников Академии.
— Нет, я как раз благодарен нашим сотрудникам за ту активную позицию, которую они проявили и в прессе, и в высказываниях. Я их очень хорошо понимаю и в очень большой степени, так, процентов на 90, поддерживаю. Но дальше будет происходить следующее. Должно пройти второе чтение в пятницу. Потом у нас есть некий тайм-аут до середины сентября, то есть два с половиной месяца. В это время мы приветствуем любые идеи и подходы, которые пойдут на пользу Академии. Я вообще считаю, что мы обязаны слушать и слышать наших коллег.
И радикальный недостаток предыдущего варианта состоял в том, что там ни слова не было сказано о нашей, так сказать, главной особенности, главной силе – это реальные ученые, которые проводят реальные исследования.
В старом варианте, против чего мы возражаем самым категорическим образом, разговор шел о том, как объединить академии, что сделать с академиками, что сделать с членкорами. А ведь не это главная проблема. Проблема главная – это тот ученый, который работает в лаборатории, который делает основное свое дело – это научное исследование. Про это не было ни слова. Я считаю, что у нас есть с вами полтора месяца для того, чтобы учесть все предложения, которые пойдут на пользу нашей науке.