Длиннее — не обязательно лучше. Конечно, вызывают восхищение декорации "Спящей красавицы", да и музыкальное оформление... Но то, что могло быть сияющим воскрешением, в этот понедельник стало выходом раненого чудища на сцену "Метрополитен". Можно поблагодарить Кировский балет за возврат к источнику западных постановок, который они когда-то презирали. Но эта новая постановка все же очень сырая, ее хореография взята из различных эпох.
Что касается исполнения в целом, ему далеко до высокого уровня 60-х и даже 80-х годов. 20-летняя Захарова смело использует свой высокий шаг для более выразительного эффекта, но это превращает танец просто в набор шагов. Феи-крестные танцуют очень тяжело. Где же кировская подготовка, которая создала Людмилу Семеняку, поразившую в 1975 году всех в "Спящей красавице"?
Анна Киссельгоф, The New York Times, 30 июня
Почти четырехчасовая пышная "Спящая красавица" Киров-балета, воссоздающая версию 1890 года, дала предостаточно времени для того, чтобы поразмышлять о том, как времена изменились. И о том, как не изменились. Какой бы ни была политическая подоплека этой балетной археологии, художественный результат явился странной, но неотразимой путаницей. Эта постановка не очень естественно преодолевает разрыв между веками: резкость в костюмах напоминает мюзик-холл, а декорации, от нарисованных алых оборок на занавесе до глубоких перспектив террас парка и роскошных залов, выглядят чрезмерно реалистичными и одновременно нелепо архаическими.
Но любовно-тщательное исполнение партитуры Чайковского знаменитой и слаженной кировской труппой с блестящей Авророй в лице Светланы Захаровой упрямо поместило новую постановку в мир современного балета, отказываясь оставить ее историческим раритетом.
Сильвиан Голд, Newsday, 30 июня
Полувековой эпохе полуправды был положен решительный конец, когда Кировский балет открыл свои гастроли в "Метрополитен" настоящим откровением — новой постановкой "Спящей красавицы". Этот рискованный эксперимент настолько радикально меняет представления о "Спящей красавице", что его можно считать вехой в истории балета ХХ века. На ближайшие годы этот спектакль станет предметом горячих дискуссий специалистов.
Новое амбициозное кировское руководство пошло на риск, сделав ставку в Нью-Йорке на молодых солистов. Среди них Вероника Парт, элегантная, излучающая теплоту Фея Сирени; Дарья Павленко, жизнерадостная Флорина с отточенной техникой. Из мужчин — совсем юный многообещающий Антон Корсаков, поразительно станцевавший Голубую птицу.
Льюис Сигал, The Los Angeles Times, 30 июня
Если бы Кировский балет открыл свой сезон с новой постановки "Спящей красавицы" с ведущими танцорами Дианой Вишневой и Андрианом Фадеевым, первое впечатление могло бы быть совершенно другим. Также неплохо было бы начать с Алтынай Асылмуратовой, любимой в Нью-Йорке с 1980 года балерины Кировского балета. Как показали второе и третье представления "Спящей красавицы", эти танцоры талантливы и превосходны. Здесь конечно можно засомневаться в стилистическом единстве представления. Хотя была сделана попытка восстановить пассажи XIX века, мимика танцоров зачастую выходила за рамки классических канонов, а запись хореографии взята из постановок, сделанных после 1903 года. Эффект богатый, хотя довольно статичный, но как сделать классику современной, все еще загадка.
Анна Киссельгоф, The New York Times, 2 июня
Кордебалет — вот подлинная звезда современной русской "Жизели". Именно он во втором акте, захватив дух совершенством исполнения, создал волшебную атмосферу вечера. В первом акте этой постановки упущено множество связующих деталей, которые могли бы сделать драматическое действие более логичным и правдоподобным.
Анна Киссельгоф, The New York Times, 5 июля
Хотя балет "Бахчисарайский фонтан" был создан в Кировском театре, Большой танцевал его более убедительно. Нынешняя версия во многом кажется бледной в сравнении с моими лондонскими впечатлениями 1956 года от спектакля московского балета. Но поистине выдающимися были две Заремы: Ульяна Лопаткина (в ее запоздавшем гастрольном дебюте) и Алтынай Асылмуратова. Обе властные и пылающие страстью, они были превосходны в роли отвергнутой царицы гарема. Финальная татарская пляска, один из самых эффектных моментов в постановке Большого, здесь казалась чересчур упрощенной.
Клайв Барнс, The New York Post, 9 июля
Программа All Balanchine местами исполнена просто великолепно. В "Симфонии до мажор", за исключением третьей части, исполненной Дианой Вишневой и Вячеславом Самодуровым, натиск танцовщиков смягчен ради того, чтобы четко обозначить каждое па. "Серенаде" недоставало непрерывности и спонтанности, многие танцовщицы останавливались в переходах от одного па к другому, вместо того чтобы плавно связать их в беглом баланчинском стиле.
В "Аполлоне" Игорь Зеленский потерял контроль над собой. В New York City Ballet он танцевал лучше. Хотя в Pas de deux, исполненном с необычной игривостью, г-н Зеленский и г-жа Захарова реабилитировали себя.
Анна Киссельгоф, The New York Times, 10 июля
Русские покинули нас в сиянии славы, взорвав зал "Метрополитен" программой балетов Баланчина. Показав программу его эталонных балетов, Кировский балет бросил вызов New York City Ballet, решительно утвердив свои права на эту часть баланчинского наследия. Танцуют ли они Баланчина так же хорошо, как City Ballet? И да, и нет, и не совсем так. По-другому. Сравнения неуместны. Но в целом — великолепный сезон, восстановивший репутацию Кировского в глазах Нью-Йорка как одной из величайших в мире балетных трупп.
Клайв Барнс, The New York Post, 11 июля