У России появилась еще одна великая команда. И еще один великий игрок. Это было доказано четвертьфинальным матчем Кубка Дэвиса между россиянами и словаками, в котором решающее очко нашей сборной в тяжелейшем пятисетовом поединке, продолжавшемся три с половиной часа, принес 19-летний Марат Сафин. С подробностями — корреспондент "Коммерсанта" АЛЕКСЕЙ Ъ-ДОСПЕХОВ.
Все-таки, если бы Кубок Дэвиса не существовал, его надо было бы обязательно придумать. И трижды не правы те, кто считает, будто командный чемпионат мира в эпоху турниров с призовыми фондами в миллионы долларов должен умереть. Да, в современном теннисе достижения игроков измеряются рейтинговыми очками, гонорарами. А Кубок Дэвиса не приносит теннисистам дивидендов, благодаря ему в классификации выше не поднимешься. Тем, кто ведет борьбу за титул первой ракетки мира, он попросту, как принято считать, мешает. Но он все равно нужен!
Самое красноречивое подтверждение тому, что Кубок Дэвиса необходим всем — и болельщикам, и теннисистам, думаю, дали воскресные события в "Олимпийском". Это были несколько часов таких эмоций, какие не снились на Wimbledon и Roland Garros. Я вспоминаю, как по притихшему — Кафельников в этот момент безнадежно проигрывал Каролю Кучере — огромному залу, в котором, словно и не было аншлага, пронесся истошный вопль-мольба: "Ну давайте же поболеем за наших!". Вспоминаю лицо выходящего на корт Сафина — с такими лицами, наверное, отправлялись в полет японские камикадзе. Вспоминаю опустошенный, казалось, не видящий ничего вокруг взгляд Кафельникова, наблюдающего за тем, как его партнер сражается с Домиником Грбаты. И радость победы, отозвавшаяся на самом большом крытом теннисном стадионе мира овацией, длившейся в течение получаса. И слезы словацких фанов, для которых успех был так близок...
Банальная, конечно, фраза, но после таких матчей понимаешь, что значит гордость за свою страну. Мне стало жаль американцев, которые в Бостоне были вынуждены наблюдать, как австралийцы громят их сборную. Громят только потому, что Андре Агасси поставил условием своего выступления за национальную команду перенос матча чуть ли не на собственный домашний корт и, когда ему отказали, послал сборную подальше, а Пит Сампрас, поломавшись, согласился сыграть лишь в паре. Сампрас в этом году выиграл Wimbledon, Агасси — Roland Garros; оба побывали на рейтинговой вершине и наверняка победят еще не на одном турнире. Но разве можно будет назвать нынешний теннисный сезон американским? Уверен, нет — бостонского фиаско болельщики не забудут никогда.
Мы же никогда, как бы в дальнейшем не сложились дела у нашей сборной, не забудем, что весной в Германии российские теннисисты убрали с дороги команду Бориса Беккера, и той победы, которой они добились в минувший уик-энд. Ведь это был праздник. И праздник совсем не маленький, проходной, а самый настоящий. А имя Марата Сафина, который пока — ведь в 19 лет у него все впереди — еще не добирался до финалов турниров "Большого шлема", будет еще долго звучать в России громче, чем имена Сампраса или Агасси в Америке. Выиграть Wimbledon — с этим не поспоришь — выдающееся достижение. Но сделать то, что удалось в воскресенье Сафину,— это подвиг. Сродни тому, что совершил в 1995 году Андрей Чесноков, отыгравший в матче с Михаэлем Штихом девять матч-болов.
Наверное, сценарий к матчу со словаками был нам послан самой судьбой. Хотя бы для того, что продемонстрировать всем: у нас есть не просто хорошая команда, которая умеет реализовать преимущество. У нас есть команда, проверенная в критических ситуациях, тех, какие называют моментом истины, тех, где класс игры уходит на второй план, уступая место таким понятиям, как воля и характер. И в этой команде, в отличие от всех остальных сборных, есть два равноценных лидера.
Еще совсем недавно, после того, как теннис покинули Чесноков и Александр Волков, мы были вправе испытывать серьезные опасения за свою сборную. По сути, она стала командой одного человека — Кафельникова, и если игра у него вдруг не задавалась, можно было смело хоронить россиян. Сегодня все по-другому. Сафин, всего лишь год назад теннисист, что называется, подающий надежды и "стреляющий" время от времени, но не более того, уже готов играть не только за себя, но и "за того парня".
Те, кто знает, что такое спорт, поймут, насколько трудно Марату было в воскресенье, чисто с психологической точки зрения. После пятничного триумфа казалось, что россияне без проблем доведут матч до победы — счет 2:0 в большинстве случаев на Кубке Дэвиса является гарантией успеха. И тут что-то совершенно необъяснимое происходит с Кафельниковым и Ольховским, которые практически без борьбы отдают встречу Кучере и Грбаты. Затем в воскресенье Евгений — опять-таки, он сам не сможет потом толком объяснить, что же с ним произошло,— отдает три сета подряд Кучере. Словак на пресс-конференции после матча выглядел так, словно был убежден: перелом состоялся, победа у нас в кармане, мы даже решили, как отметим ее, но это пока секрет. Можно представить себе, какой груз ответственности в эту минуту лег на плечи Сафина. Да, он уже обыгрывал многих представителей элиты, но то были матчи, в которых его поражение не стало бы трагедией. Теперь, в поединке с Грбаты, от него одного зависела судьба всей команды.
И Сафин ее выручил. В пятом сете — это было видно — Грбаты, теннисист с характерным прозвищем Доминатор, игрок без нервов, оказался сломлен. Не физически, а морально. Он продолжал бегать по корту так же быстро, как и раньше, и бить так же сильно, как в первых четырех партиях, но в том-то и дело, что его соперник отвечал еще сильнее. Сафин просто вообще был сильнее, именно характером. А характер в таких матчах решает почти все.