В аптеках Москвы и Подмосковья три года продавали фальшивые лекарства от рака и СПИДа, сообщили в МВД. Председатель Комитета Госдумы по охране здоровья Сергей Калашников ответил на вопросы ведущего Алексея Логинова.
Фото: Глеб Щелкунов, Коммерсантъ / купить фото
Как сообщили в МВД, преступная группа действовала сразу в нескольких регионах, а доходы от продажи неэффективных препаратов составили 500 млн руб. Среди лекарств, которые подделывались, называются дорогостоящие "Меронем", "Десферал" и "Герцептин".
— Как такое вообще могло случиться в таких масштабах в столичном регионе?
— Дело в том, что объективной информации, к сожалению, нет. Росздравнадзор и Роспотребнадзор утверждают, что доля фальшивых лекарств не превышает 5%. На самом деле это лукавая цифра, потому что выборочные проверки показывают, что среди "дорогостоя" — а подделывают в основном "дорогостой" — не менее 30% являются поддельными лекарствами. Однако у нас нет, к сожалению, тотального контроля за аптеками, и поэтому неудивительно, что такие вещи случаются.
— То есть официально такого жесткого контроля нет?
— Нет, он есть, но он явно не достаточный.
— А его нужно как-то усилить?
— Безусловно. Дело в том, что у нас на сегодняшний день сложилась ситуация, что за продажу качественных лекарств отвечает четыре ведомства. И естественно, что у семи нянек дитя без глазу. Роспотребнадзор, Росздравнадзор, Антимонопольная служба никак не могут прийти к единой системе контроля.
Я считаю, что главная проблема заключается как раз в этом. Необходим единый надзорный орган за качеством как продуктов питания, так и лекарств. То есть всего, что человек потребляет внутрь.
— На уровне аптек неужели никак нельзя контролировать качество лекарств? Поступают же какие-то лекарства, можно как-то отличить, поддельные это лекарства или не поддельные. И кто поставляет некачественные лекарства? То есть неизвестные какие-то фирмы, или это известные фирмы, которые наряду с настоящими лекарствами производят еще и подделки и поставляют их в обычных упаковках?
— Подделки делать очень просто. Они полностью соответствуют известным фирмам, у них такая же упаковка, такой же вид таблеток, кроме того, что они не содержат соответствующих веществ, которые помогают. В лучшем случае это мел, а в худшем — это что-то совсем непотребное.
— А как это вообще происходит? Кто эти поставщики?
— Поскольку речь идет о "дорогостое", в основном подделывают его, как я уже сказал, то это соответствующие криминальные структуры, которые делают контрафакт.
— То есть они заключают какие-то договоры с аптеками, поставляют лекарства, и аптеки в свою очередь не сомневаются в том, что…
— Дело в том, что в России сложилась система, когда дилерами лекарств, даже оригинальных лекарств выступают не сами производители, а многочисленные посредники. Поэтому закупка лекарств по сути дела не контролируется.
И определить, кто реальный производитель, хотя там указаны соответствующие фирмы, к сожалению, зачастую не представляется возможным. Очень небольшой круг лекарств, который производители сами дистрибуцируют.
— Тут называются такие серьезные заболевания, как СПИД, лекарства от рака. Вот даже при таких заболеваниях невозможно проконтролировать качество лекарств, тут же сразу понятно, действуют лекарства или нет?
— Никто же не подделывает лекарства простые. Подделывают дорогостоящие.
— По вашему мнению, много ли могло пострадать людей от деятельности этих недобросовестных поставщиков?
— Поскольку, как я уже сказал, статистики некачественных лекарств нет, то сказать, сколько пострадало, совершенно, к сожалению, невозможно.
— Что нужно теперь, как действовать? Им нужно как-то в суд подавать или что?
— Если люди сомневаются в том, что приобретенные ими лекарства качественные, то они могут обратится в Росздравнадзор, в Роспотребнадзор, там проведут соответствующие исследования, и уже тогда возникнет вопрос, есть ли возможность передать дело в прокуратуру или нет. Но вопрос в другом, что очень трудно потом будет доказать, где это куплено, у кого закуплено.
— Госдума вообще не хочет заняться этой проблемой?
— Хочет. Мы уже этим занимаемся минимум 1,5 года.
— А каким образом, какие есть предложения?
— Самое главное предложение заключается в том, что нужен единый орган по контролю за лекарствами и за продуктами питания. Это первое. Второе — это нужно увеличивать ответственность, есть такая поправка в Административный кодекс за недоброкачественную продажу лекарств по всей цепочке, чтобы вся цепочка была заинтересована, чтобы на их уровне плохое лекарство, некачественное лекарство, подделка не проскочили. Ну и самое главное — нужно еще и вкладывать в лаборатории, которые бы позволяли осуществлять экспресс-диагноз лекарств как можно более широкого диапазона.
— А сейчас какая ответственность предусмотрена для тех, кто некачественные лекарства поставляет и передает?
— Если это доказуемо, что очень трудно, я даже не знаю…
— А вообще есть прецеденты, когда доказывали, что лекарства поставляются некачественные?
— Мне факты продажи лекарств аптекой известны — на аптеки налагаются соответствующие штрафы.
— Ну, аптека — это конечный пункт.
— А вот чтобы производитель пострадал — такого мне неизвестно.