Об итогах первой недели гастролей Большого театра в Лондоне корреспондент "Коммерсанта" ТАТЬЯНА Ъ-КУЗНЕЦОВА побеседовала с очевидцем — продюсером украинской службы ВВС ОЛЬГОЙ БЕТКО.
— Имеет ли какое-то продолжение скандал с "авторскими" Григоровича?
— Нет, во всяком случае — в прессе. Я говорила с лондонским юристом Юрия Григоровича, с Российским авторским обществом (РАО). Сейчас они стремятся уладить это полюбовно. Я говорила также с Наталией Бессмертновой (женой Григоровича, народной артисткой СССР.— Ъ). Она сказала, что Григорович вообще никогда не собирался мешать гастролям Большого театра и, более того, ему было приятно, что его спектакли везут в Лондон. Но журналист The Sunday Times Николас Хейлен, который эту историю первым опубликовал в Британии, сообщил, что у него есть письмо Григоровича в адрес РАО с требованием отменить его спектакли, и когда я говорила с РАО, они это подтвердили. У британских журналистов сложилось впечатление, что, возможно, первоначально такое намерение было, но если бы дело дошло до суда и если бы этот судебный процесс был проигран, то, конечно, грозила бы большая неустойка.
Импресарио Лилиан Хоххаузер, которая организует эти гастроли Большого театра, утверждает, что все это было для компании совершенно неожиданно. Английский Королевский балет, с которым они работают, в таких случаях в момент подписания контракта передает и список людей, которым причитается авторский гонорар. В случае с Большим этого сделано не было. Сейчас они этот вопрос изучают — насколько Юрию Григоровичу действительно причитается гонорар, потому что для них это проблематично. Во всяком случае, пока до суда дело не доведено.
— Как начались гастроли Большого театра? Что означает приезд Большого для театрального сезона Лондона?
— Во время первой недели каких-то особых сенсаций не произошло — ни в хорошем, ни в плохом смысле. Зрители идут, "Колизеум" заполнен, насколько я могла это видеть. Но, с другой стороны, ажиотажа, какой был в 56-м году, конечно, нет. Никто лондонских квартир в обмен на билет в Большой театр не предлагает, и даже в день премьеры можно было свободно купить билет буквально за полчаса до представления. Конечно, на Западе отношение к русскому балету исторически особенное — здесь не забыли, что западный балет во многом русскому балету обязан, что Нинетт де Валуа, основательница Королевского балета — ученица Дягилева, что отец американского балета Баланчин — из России. Поэтому на премьеру публика пришла в белых смокингах, вечерних туалетах.
Накануне гастролей на пресс-конференции Владимир Васильев держался в какой-то защитной стойке, как бы заранее ожидая критики. Судя по всему — за то, что Большой театр опять привез классический репертуар и никаких хореографических экспериментов, никаких новаций. Васильев говорил, что это "начало нашего завоевания Лондона, мы долго готовились к броску на Лондон", что "в классике мы делаем то, что не делает никто в мире". Его поддержал солист Николай Цискаридзе, сказав, что Большой театр — это вообще не сцена для экспериментов.
На самом деле экспериментов от Большого никто не ожидал. Ожидали здесь совсем другого. Как написал критик The Times, приезд Большого театра — "это шанс увидеть великую русскую хореографию, эту великолепную традицию XIX века, в исполнении прямых наследников этой замечательной традиции". Разочарование многих критиков связано с тем, что как раз этого они не увидели. Они не увидели какой-то магии, поэзии, ничего — кроме очень хорошей техники, кроме очень хорошей школы кордебалета. Непосредственно после премьеры "Жизели" я разговаривала с очень авторитетным критиком Исмен Браун, которая сказала, что никогда не видела такого количества хорошо сложенных балерин и танцовщиков — атлетических, больших, длинноногих, уже за это им надо хлопать. В Британии просто населения не хватит, чтобы набрать такое количество людей с такими прекрасными физическими данными. Газеты писали, что мы увидели много хороших мускулов, но мало магии Петипа.
— Возможно, некоторая пристрастность критики была вызвана амбициозными заявлениями русских руководителей?
— Я бы не стала говорить об особой "пристрастности". Некоторое разочарование вызвано не тем, что обещал Васильев, а скорее, тем, что критики сами ожидали увидеть — вот эту загадочную русскую душу. Но, действительно, намерение "завоевать Лондон" звучит как-то, я не хочу сказать — провинциально, но просто странно. Лондон сложно чем-то удивить, он слишком много видел.
— Как принимают в Лондоне новое поколение русских солистов?
— У многих критиков сложилось впечатление, что артисты хотят удовлетворить прежде всего своих педагогов-репетиторов и мало раскрываются для публики. Как написала The Daily Telegraph — "такое ощущение, будто они танцуют в своем шкафу".
Но одному человеку удалось действительно покорить или, во всяком случае, подкупить Лондон — Светлане Лунькиной. Когда она танцевала Жизель, видно было, что она нервничает, что у нее есть кое-какие технические огрехи. Но у нее есть то, что англичане называют quality. Это не просто "качество", нечто гораздо большее — поэтичность, одухотворенность, искренность, желание танцевать для публики. В наше время вообще очень сложно найти подлинную Жизель — девушки сейчас совсем не те, что 150 лет назад. Причем у Лунькиной была очень сложная задача — одновременно с "Жизелью" Большого театра в Лондоне шла "Жизель" Королевского балета с мировой звездой Сильви Гиллем — балериной, оказывающей на публику гипнотическое воздействие. Сравнивать их невозможно — у Гиллем была совершенно другая интерпретация роли, она танцевала девушку конца 90-х годов нашего столетия. Но по силе впечатления 20-летняя русская балерина не уступила знаменитой француженке. Английские критики назвали Лунькину "выдающимся талантом будущего" и собираются внимательно следить за ее творчеством. Но пока в труппе Света Лунькина одна. Остальные, в том числе и мужчины — взаимозаменяемы.
Что еще отмечают? Впечатление, что театр существует вне какого-либо критического, информационного поля. Это видно даже на сцене.
— В России как раз Большой вниманием критики не обижен. Просто театр сознательно изолировал себя от критики, он на нее не реагирует.
— В Лондоне принято высказывать самые разные мнения. Никто так часто не подвергается критики, как Английский Королевский балет. Но это же понятно — он получает большие государственные субсидии, и люди вправе высказываться по поводу того, на что идут их деньги.
Продолжение рассказа о гастролях Большого театра в Лондоне читайте в следующем номере.