Выставка археология
Фото: Коммерсантъ / Александр Петросян / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Александр Петросян / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Александр Петросян / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Александр Петросян / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Александр Петросян / купить фото
В пятницу в Эрмитаже открылась выставка "Бронзовый век. Европа без границ", которая стала третьим крупным российско-немецким научным проектом по "воссоединению" для совместного показа археологических комплексов, перемещенных во время Второй мировой войны из Германии в СССР. Сегодня вещи из этих комплексов хранятся в трех российских музеях — Эрмитаже, ГМИИ имени Пушкина и Государственном Историческом музее. С германской стороны участником проекта является берлинский Музей преистории и древней истории. Значительная часть его коллекций вот уже более 60 лет находится в России. Рассказывает КИРА ДОЛИНИНА.
Это, конечно, не просто выставка и не просто очередной международный проект Эрмитажа. Это часть чрезвычайно болезненного диалога между Россией и Германией, который ведется уже более 20 лет и конца которому, похоже, нет и быть не может. Реституционные споры, даже когда какая-то конкретная проблема разрешается к обоюдному удовольствию сторон (как правило, одна сторона довольна своим великодушием, а вторая — тем, что вернула принципиально важные для себя раритеты), имеют свойство только разрастаться: никакие списки тут не кажутся окончательными, всегда с обеих сторон найдутся и недовольные, и новые претензии. За прошедшие с момента перестройки годы музейное сообщество прошло путь от ощущения того, что вот-вот все основные трофейные коллекции будут переданы их довоенным владельцам (для одних радостного, приближающего нас к цивилизованному миру, для других — их оскорбляющего, как бы перечеркивающего права победившего в войне народа), к пониманию, что ничего такого быстро не произойдет. К 2000-м годам уже стало понятно, что российский закон считает вопрос перемещенных ценностей практически закрытым. И тут пригодился как раз музейный рецепт, который, хотя бы отчасти, устраивал обе стороны: научная каталогизация и совместный показ разделенных войной и политикой вещей. Пока, конечно, такой показ возможен только по эту сторону границы (вывоз "трофейных" вещей на выставки за рубеж остается под вопросом), но, по мнению ученых обеих стран, это сильно лучше, чем ничего. Про "ничего" они слишком хорошо знают: многие годы никто в мире ничего не знал о том, что именно хранится в спецхранах российских музеев, и вещи не изучались, были выключены из научного оборота.
Первым таким показом пострадавших от трофейного передела археологических ценностей была выставка "Шлиман--Петербург--Троя" в 1998 году, когда на фоне острых дискуссий вокруг российского закона о реституции Эрмитаж рискнул показать "свои" вещи рядом с их собратьями из Государственных музеев Берлина. За два года до этого ГМИИ выставлял знаменитое "золото Шлимана", но делал это в полном одиночестве. Важнейшим опытом совместного разрешения проблемы научного экспонирования до сих пор находящихся для Германии в статусе спорных вещей стала выставка "Эпоха Меровингов" в 2007 году. Нынешняя выставка построена по тому же рецепту и продолжает серию "Европа без границ", на это раз обращаясь к более древним, чем меровинги, временам — к IV--I тысячелетиям до н. э. Экспозиция роскошная — 1700 экземпляров, географией от Атлантики до Урала: тут и шлимановские сокровища Трои, и легендарный для немецкой археологии золотой Эберсвальдский клад, и клад мечей из Бранденбурга, и вещи из Грузии, Бессарабии, Майкопа, Галича. Бронзовый век как первый период в истории Европы, когда вся территория оказывается охваченной близкими друг другу культурами, как пра-Европа. Для археологов это событие чрезвычайной важности: впервые они смогли вместе увидеть вещи не только из разных регионов, но в некоторых случаях и из одного раскопа — так бывало, когда вещи из одной дореволюционной коллекции рассовывались по разным музеям. Для куда менее подготовленного зрителя это, конечно, более пиршество для глаз, чем для ума: вещи сами по себе не говорят, но мощь бронзовых клинков, тончайшее золото украшений, суровое литье статуэток, через которое можно увидеть образы будущего скифского "звериного" стиля,— все это действительно впечатляет.
Вместе с первыми зрителями выставки впечатлиться должны были и Ангела Меркель с Владимиром Путиным. План почти сорвался: утром дня вернисажа немецкие СМИ сообщили, что Ангела Меркель отказалась присутствовать на открытии выставки. Агентство dpa, ссылаясь на официального представителя федерального правительства Штеффена Зайберта, сообщило, что такое решение было связано с тем, что, вопреки изначальному плану, на церемонии открытия выставки не была предусмотрена приветственная речь канцлера Германии, во время которой Меркель собиралась затронуть тему возвращения "трофейных ценностей". В Эрмитаже, надо сказать, такого поворота событий ждали. В интервью "Ъ" Михаил Пиотровский уже высказывал опасения, что после скандала вокруг гипотетического воссоздания Государственного музея нового западного искусства, инициированного Ириной Антоновой, вопросы внутренней и внешней реституции выйдут на новый уровень и заметно осложнят жизнь российских музеев. Участие канцлера Меркель в открытии "Бронзового века" он также ставил под сомнение.
Однако, к обоюдному удовольствию, проблема растаяла на глазах. На совместной пресс-конференции Путина и Меркель было объявлено, что время для посещения Эрмитажа нашлось и первые лица двух государств выставку обязательно осмотрят. Вся эта катавасия стоила гостям вернисажа обычных в случае визита президента РФ трех часов ожидания, но выставка была открыта и даже речи были произнесены. Ангела Меркель, как и ожидалось, призвала Путина вернуть Германии "трофейное искусство". Путин, как и ожидалось, призвал всех не волноваться, ведь, по его мнению, "конкретному гражданину нет разницы, где он посмотрит эти перемещенные ценности — в Германии, Петербурге, Москве или в Турции". То есть каждый остался при своем мнении.