Мы хотели как бы заново прочистить те ходы в пьесе, которые засорены разнообразными трактовками. И я-то как раз очень рад, что у режиссера не было специальной сквозной концепции, не было привязки к какой-то одной идее. У него была другая задача: он шаг за шагом, строчка за строчкой, сцена за сценой вскрывал механизм развития этой истории...
Мне никогда не хотелось играть Гамлета. Ни-ког-да! Я всегда считал, что это достаточно скучный герой. Теперь я вижу, что у него каждые пять секунд происходит смена состояния. Нет другого героя в драматургии, который бы так же интенсивно жил и чтобы при этом роль была так сложно выстроена. Я сейчас даю зуб, что монолог "Быть или не быть" — это остановка действия. Он вне всех предыдущих обстоятельств, вне линии роли. И таких загадочных мест в пьесе полно. Я такого никогда в жизни не играл... Гамлет — демократичный персонаж, хотя и принц. Конечно, королевская кровь все-таки другая, и иногда я об этом вспоминал... Я Гамлета не идеализирую, но знаю, что всей своей судьбой он предназначен к очищению. Он не кристальной чистоты человек. Гамлет слаб тем, что очень импульсивен, и этими импульсами он совершает зло.