Такую сумму Европейский банк реконструкции и развития в течение пяти лет готов предоставить России в рамках программы поддержки малого бизнеса. Всеми этими средствами теперь будет распоряжаться дочерняя структура ЕБРР — Российский банк проектного финансирования. ЕБРР решил отказаться от услуг большинства российских банков (кроме Сбербанка РФ и нескольких региональных банков, которые будут продолжать работать с выданными ранее кредитами). Подробности — в интервью, которое спецкорреспонденту "Коммерсанта" ЮЛИИ Ъ-ПАНФИЛОВОЙ дали директор департамента финансовых учреждений ЕБРР ДРАГИЦА ПИЛИПОВИЧ-ЧЕФФИ и старший банкир того же департамента ЭЛИЗАБЕТ УОЛЛЕС.
Российский банк проектного финансирования (РБПФ) учрежден в 1992 году. Контрольный пакет принадлежит ЕБРР, в число акционеров входят объединение "Газэкспорт", Агропромбанк, "Аэрофлот", Токобанк, объединение "Агрохимэкспорт" и др. С 1999 года РБПФ, занимавшийся ранее финансированием крупных инвестиционных проектов, полностью перепрофилирован на кредитование предприятий малого бизнеса. Общий кредитный портфель РБПФ составляет в настоящее время $12 млн, включая средства, переведенные из тех российских банков, с которыми ЕБРР прекратил сотрудничество.
В программе кредитования малого бизнеса до 1999 года принимали участие Сбербанк РФ, Инкомбанк, банки СБС-АГРО, "Российский кредит", "Петровский", "Дальневосточный", "Орбита", Мосбизнесбанк, Нижегородский банкирский дом, Росэстбанк, Кузбассоцбанк, Торибанк и Уралпромстройбанк.
— У российского правительства есть намерение создать банк развития для инвестирования в реальный сектор экономики. Насколько известно Ъ, в правительстве рассчитывали на финансовую помощь вашего банка. Почему в ЕБРР решили кредитовать предприятия малого бизнеса через свой дочерний банк, а не воспользоваться услугами Российского банка развития?
Драгица Пилипович-Чеффи: Мы слышали о планах создания такого банка в России, но пока к нам не обращались ни с какими предложениями. Если российское правительство проявит инициативу, мы будем вести переговоры. Очень много будет зависеть от того, как будет организован этот банк: по уставу ЕБРР не может быть акционером организации, где крупнейшим акционером является государство.
Не забывайте также, что для банков развития требуются очень мощные капиталовложения. Например, в Хорватии капитал банка развития составляет $300 млн. Заметьте, что это не сумма баланса, это только собственный капитал. Учтите также, что население Хорватии составляет всего 4,5 млн человек, и сравните это с Россией. Нетрудно посчитать, сколько капиталовложений потребует такой банк в вашей стране. Иными словами, это проект совершенно другого рода. Так что мы будем продолжать работать по программе поддержки малого бизнеса, будем выдавать небольшие кредиты. А параллельно возможны переговоры и о других проектах.
— Почему ЕБРР решил отказаться от услуг других российских банков?
Элизабет Уоллес: Это совсем неверная информация. Безусловно, с теми банками, которые пострадали во время кризиса, мы сотрудничество прекращаем. Однако ЕБРР работает с другими банками в 23 регионах России. Некоторые из них продолжают кредитовать предприятия на докризисном уровне. Среди них, например, Сбербанк РФ, Нижегородский банкирский дом, банки "Петровский" и "Дальневосточный". В наших интересах поддерживать среди них здоровую конкуренцию. Теперь к ним присоединился РБПФ, и мы рассчитываем, что он будет демонстрировать, как должно производиться кредитование. И мы многого добились в этом направлении. Я однажды слышала, как банкиры хвастались друг перед другом, кто больше выдал кредитов и как они погашаются.
— Только что закончилось собрание акционеров РБПФ. Известно, что ЕБРР намерен предложить российским акционерам продать свои доли в капитале РБПФ. Как отнеслись к вашим планам российские партнеры?
Д. П.-Ч.: Результаты голосования еще неизвестны, но обсуждение показало, что наши мнения по всем вопросам сходятся. Но хочу сразу уточнить некоторые важные детали. Предложение о выкупе акций было сделано не ЕБРР, а некоммерческим благотворительным Фондом экономического развития Джорджа Сороса, с которым мы работаем в целом ряде стран. Кроме того, в соответствии с уставом ЕБРР наш банк не может быть единственным акционером какой-либо компании. Поэтому сейчас мы ведем переговоры с другими потенциальными зарубежными акционерами. Для нас эти переговоры очень важны еще и потому, что мы хотим увеличить собственный капитал, в то время как у российских партнеров сейчас нет для этого достаточных средств.
— С кем именно такие переговоры ведутся?
Д. П.-Ч.: Это DEG, немецкая инвестиционная правительственная организация. Эта компания занимается вопросами экономического развития. DEG является нашим партнером по таким проектам в Боснии, Словении, прибалтийских государствах и в других странах. Кроме того, ведем переговоры с частным голландским банком TRIODOS, который также специализируется на поддержке малого бизнеса. И с фондом Сороса.
— Вы сказали, что нашли взаимопонимание с российскими партнерами. Означает ли это, что российские акционеры банка готовы расстаться со своими пакетами акций?
Д. П.-Ч.: Мы представили им наши предложения по выкупу и дали месяц на размышление. Банк будет полностью перепрофилирован на кредитование малого бизнеса, и многие из наших акционеров просто не заинтересованы в таком виде деятельности. Но если кто-то предпочтет остаться с нами, то мы будем это только приветствовать. Если, конечно, такие акционеры переживут все проблемы, связанные с кризисом.
— Кто-то из акционеров уже высказался определенно?
Д. П.-Ч.: Трое дали понять, что хотят продать свои акции, один заявил, что хотел бы остаться. Остальные пока не высказали своих намерений. Конкретнее об этом рано говорить: тот, кто принимал участие в собрании, не был уполномочен принимать окончательное решение.
— По нашим сведениям, ЕБРР предлагает акционерам меньше $300 тыс. за пятипроцентный пакет — столько они заплатили в 1992 году. Верно ли это?
Д. П.-Ч.: Российский банк проектного финансирования пострадал во время кризиса и понес определенные убытки, его бизнес практически перестал существовать. ЕБРР также понес достаточно серьезные убытки по этому банку. В октябре мы провели аудит и переоценку наших акций. Они сейчас не стоят столько, сколько стоили раньше. Причем заметьте, что ЕБРР оплачивал их валютой, в то время как многие акционеры — рублями.
— Какую сумму ЕБРР планирует выделить на кредитование малого бизнеса через РБПФ?
Э. У.: Между ЕБРР и Российским банком проектного финансирования подписан кредитный договор на $30 млн. В течение 1999 года планируется предоставить $25 млн на кредитование 1500 клиентов. Кредитный портфель на пятилетний бизнес-план оценивается в $300 млн.
— Каковы условия выдачи кредитов?
Э. У.: Будет только одно ограничение: максимальное количество сотрудников предприятий — 80 человек. Кредиты будут выдаваться на пополнение оборотных средств сроком до года, по инвестиционным проектам — до двух лет. Процентная ставка по рублевым кредитам — от 55%, по валютным — от 14%.
— Ставки примерно такие же, как в российских коммерческих банках...
Э. У.: У нас нет возможности предлагать льготные условия, но они вполне конкурентны.
— В РБПФ создаются отделы кредитования, кассовых операций, клиентского обслуживания. Означает ли это, что банк будет работать как полноценное коммерческое кредитное учреждение, например обслуживать частных клиентов?
Э. У.: Это будут базовые банковские операции для наших клиентов. РБПФ будет работать как коммерческий, но не как универсальный банк, который предлагает любые услуги.
— Вы действительно считаете перспективным финансирование малого бизнеса в России?
Э. У.: Я бы очень хотела познакомить вас с нашими клиентами. И вы бы поняли, на чем основывается наша уверенность. Малые предприятия показали большую стойкость и приспосабливаемость к условиям, которые для всех остальных стали неблагоприятными, и смогли выжить. Мы считаем, что это единственный путь развития экономики, другого для России сейчас нет. Более того, сейчас мы видим положительную динамику роста в этом секторе. Если бы еще государство убрало некоторые барьеры в этой области, она стала бы развиваться гораздо быстрее. Малый бизнес — самая конкурентная среда в экономике.