Русско-американский критик и эссеист Петр Вайль выпустил книгу культурологических путевых очерков "Гений места". Хороша она тем, что ее чтение не предполагает никакой специальной географической эрудиции: читать у Вайля о Буэнос-Айресе Борхеса можно, туда не ездив и не собираясь. А менторский тон, на который сбивается автор, все же лучше слащавой ахинеи туристических журналов о "прихотливых берегах Турции" и "раскаленных камнях Андалузии".
Путевые очерки — жанр столь же соблазнительный, сколь и ущербный. Описать то, что ты видел, слышал и чувствовал сам — что может быть разумней этой задачи? Дочитать вот только бывает трудно. Может быть, работает особый постсоветский эффект: когда нам про все прелести и ужасы пели корреспонденты, как выражался Жванецкий, "сильно аккредитованные" — им не то что верить, а и просто слушать не хотелось. Потом жанр был попран логикой жизни: есть деньги — поезжай да смотри сам; нет — так нечего и облизываться.
Петр Вайль предпринял попытку написать географическую книгу о том и только о том, что интересно лично ему. Это, если спрямить всякие извилины объемистого текста — две вещи: культурные иконы разных мест, какими они видятся Вайлю, да кухни этих самых мест. Грубо говоря: смотрели Репина — закусывали стерлядью, смотрели Феллини — хорош под крабов.
Книга балансирует на той же грани, что вышеприведенный пример: справедливо, но несколько необязательно. Тривиально. "Всякое большое произведение искусства воспринимается новым поколением так, как будто оно написано заново и для него. Впервые я видел "Рокко и его братья" в 62-м, второй раз — в 92-м. Хорошо бы смотреть картину каждые тридцать лет". Так пишет Вайль.
Ну и что? Хорошо бы, наверное... Напоминает речь школьного учителя, вернувшегося с Золотых Песков. Интонация и располагает, и раздражает. Книга "Гений места" содержит, однако, обертон, которого нет, пожалуй, на русском языке нигде и ни у кого больше. Автор прожил большую часть сознательной жизни в Америке, а родом он из Риги. Как ни посмотри — провинциальные все места. И вот, этим несколько наивным восхищением провинциала перед "сокровищами мировой культуры" книга и хороша. Знакомство автора с Европой и миром оказалось постепенным и торжественным, в то время как оставшиеся, неэмигрировавшие русские, как интеллигенты, так и и нувориши, Европой за последние десять лет просто обожрались. Всех этих парижей-лондонов было слишком много и сразу. И что? Ну, Париж, делов-то... Нет там ничего — все в прошлом у этого довольно-таки фальшивого города. Кто был там, не станет спорить — оно и вправду так, оно даже и у Вайля так, но только он, со своей американско-прибалтийской скрупулезностью, не ленится это доказывать и показывать (через примитивного и надуманного, как этот город, писателя — Александра Дюма).
Русские наших дней зырили Европу в режиме ускоренной перемотки. В результате о Западе в 90-е годы ничего внятного написано не было. Одна из немногих удачных штук располагается если не вне, то на грани литературы: это песенка БГ про "гарсона номер два". "Вот стол, где я пил, вот виски со льдом — напиток стал былью, стол сдали в музей..." Особая заграничная эмоция — смесь печали, гордости, желания, ностальгии по собственной юности... Сидишь эдак где-нибудь под сенью платанов за кружечкой, да и думаешь: что ж меня раньше-то здесь не было, что ж мне уезжать-то так скоро? Так думают даже те, кому двадцать лет, даже те, кому и вовсе не уезжать. Про то же и книжка.
МИХАИЛ Ъ-НОВИКОВ
Вайль Петр. Гений места. М.: изд-во "Независимая газета", 1999.