Рядом с оперными постановками в афише Мариинского театра и фестиваля "Звезды белых ночей" традиционно стоят "оперы в концерте". В этом году под управлением Валерия Гергиева в одном концерте прозвучали "Маддалена" Сергея Прокофьева и "Флорентийская трагедия" Александра Цемлинского. Красивый проект свел вместе две одноактные оперы, сюжетом которых стал любовный треугольник эпохи Ренессанса.
На этом сходство не кончается. Ренессансные страсти обоих сюжетов вызваны к жизни эпохой декаданса. "Флорентийская трагедия" — незавершенная пьеса Уайльда, "Маддалена" Ливен-Орловой — в духе Уайльда. Пьесы были опубликованы в 1900-х годах, оперы написаны в 1910-х. В обеих слышно увлечение экспрессионистскими гиперболами и символизмом, влияние Рихарда Штрауса, и прежде всего "Саломеи" по Оскару Уайльду. В обеих операх действуют муж, жена и любовник, действие происходит в Венеции и Флоренции и кончается кровавой развязкой. В обеих всего несколько персонажей: три главные партии (из пяти) в "Маддалене" исполнили Валентина Цыдыпова, Евгений Страшко и Виктор Черноморцев; три (из трех) в "Флорентийской трагедии" — Федор Можаев, Ирина Божедомова, Сергей Скороходов.
Дальше начинаются различия. "Маддалена" двадцатилетнего Сергея Прокофьева сочинена с пылом, размахом и дерзостью, без драматургического опыта и неблагоразумно, с точки зрения вокалистов. "Флорентийская трагедия" Александра Цемлинского — драматургически виртуозный опус зрелого композитора и Generalmusikdirektor Новой немецкой оперы в Праге. "Маддалена" на мариинской сцене вписывается в прокофьевский цикл Валерия Гергиева, "Флорентийская трагедия" составляет единственную отчетливую тему нынешнего фестиваля и представляет незнакомого Петербургу композитора.
Открывая Александра Цемлинского (1871-1942), фестиваль устремляется вслед за Европой, где к прочно забытому после смерти композитору прислушиваются уже два десятилетия. А также за Москвой (прошлогодние Дни Цемлинского). На пресс-конференции Валерий Гергиев уклонился от прямого вопроса: "Почему Цемлинский?" — обратив внимание на изобилие разной австрийской музыки в программе "Звезд", и в том числе малеровских симфоний.
Действительно, Малер является подходящим партнером для Цемлинского, которого современники называли "апостолом Малера". Ренессанс Цемлинского принято связывать с усталостью европейской аудитории от агрессии авангарда: в 70-е годы возникла потребность расширить репертуар произведениями, ласкающими, а не испытывающими слух.
Сегодня Александр Цемлинский — баловень моды, благосклонной к художнику, в чьем музыкальном письме так легко различимы изысканно-ломкие контуры австрийского Серебряного века. Тем более что биографически Цемлинский связан с главными его персонажами: художниками "Сецессиона", Гуго фон Гофмансталем, Карлом Краусом, Францем Верфелем. Слушая Цемлинского, трудно не увлечься игрой в ассоциации: его музыка, как правило, кого-то сильно напоминает. Сначала Брамса, потом Рихарда Штрауса, потом Шенберга и Хиндемита. Но, обладая мастерством стилиста-"хамелеона", композитор был запоздало искренним и ироничным романтиком.
Одним из результатов жизненных драм, разочарований, выпавших Цемлинскому, стала одноактная опера "Флорентийская трагедия". Рассказывая кровавую квазиренессансную версию истории "муж возвращается домой...", композитор вслед за Оскаром Уайльдом увлекается гедонистическими описаниями роскошных предметов, мрачным сарказмом диалогов и оглушает парадоксальным финалом.
Все это позволил услышать возглавлявший оркестр Валерий Гергиев и блестящий Федор Можаев в роли Симоне: старый муж, меркантильный торговец, убийца, поэт и возлюбленный. Вместе они заставили слушателей согласиться с Цемлинским в том, что его опера "хороша, красива и имеет ту ценность, которую подобает иметь настоящему произведению искусства".
КИРА Ъ-ВЕРНИКОВА, ОЛЬГА Ъ-МАНУЛКИНА