Премьера / Театр
К финалу спектакля герои сбрасывают броню и предстают перед зрителями беззащитными и одинокими людьми
В киевском Молодом театре состоялась премьера спектакля "Загадочные вариации" Эрика-Эммануэля Шмитта. Постановка примечательна не только тем, что в ней сыграли ведущие артисты труппы Станислав Боклан и Алексей Вертинский, но прежде всего именем режиссера — для Андрея Билоуса, возглавившего театр в начале сезона, это первая работа на его сцене. Рассказывает АНАСТАСИЯ ГАЙШЕНЕЦ.
"Загадочные вариации", как и большинство пьес Эрика-Эммануэля Шмитта, напоминают элегантный костюм от кутюр — они необычайно комфортны для сценического воплощения: два героя, замкнутое пространство, остроумные диалоги, пронзительные монологи, щедро напичканные философскими обобщениями и поэтическими аллюзиями, неожиданные сюжетные повороты, привносящие в драматическую коллизию остроту детективной истории. Подобный текст уже сам по себе содержит колоссальный потенциал для актерской реализации, недаром автор писал его специально для бенефиса Алена Делона. Неудивительно, что режиссер Андрей Билоус не просто увлекся этим материалом, но и распорядился им умно и рачительно, сознательно постаравшись предоставить максимальное поле для самовыражения виртуозному актерскому дуэту Станислава Боклана и Алексея Вертинского. Жанр спектакля обозначен в афише как "дуэль без антракта", но битва здесь идет именно между персонажами — артисты демонстрируют во время действия поразительную согласованность и взаимопонимание.
По сюжету в дом известного писателя, нобелевского лауреата Абеля Знорко (Станислав Боклан), много лет живущего отшельником на безлюдном острове у берегов Норвегии, попадает журналист Эрик Ларсен (Алексей Вертинский). Маститый автор неожиданно согласился дать интервью репортеру заштатной газетки, выходящей где-то в скандинавской глуши, но предпочитает сам больше расспрашивать гостя, чем отвечать на его вопросы. Постепенно между мужчинами завязывается диалог, полный колкостей и недомолвок, который в итоге становится для каждого из них путешествием по лабиринту времени, где они встречают друг друга в совершенно новом качестве. А связывает их, как выясняется, женщина, которую они оба любили. Пока эта правда откроется каждому из них, героям предстоит пережить массу различных эмоций и состояний — их разговор, начавшись как эксцентричная пикировка, будет совершать стремительные виражи, проваливаясь в глубокие ямы абсурда и выныривая к предельной искренности и ясности смыслов.
Декорация, придуманная художником Владимиром Карашевским, помимо традиционных для "интерьерных" пьес предметов мебели (диван, кресло, столик, мини-бар), имеет и некую метафорическую составляющую — полиэкран, нависающий над сценой. Это и потолок дома, и небо над его крышей, и, возможно, парус шхуны, уносящей героев по волнам их фантазий и воспоминаний. Превосходно дополняют эту лаконичную белоснежную сценографию костюмы героев (художник Борис Орлов). Выполненные в эстетике китча, они рельефно подчеркивают особенности характеров "дуэлянтов". Белая меховая шуба, шапка и унты гордеца и сноба Абеля Знорко, тон в тон совпадающие с интерьером его жилища, удачно контрастируют с лоскутным, как пэтчворк, пальтишком апологета идеи преданной до самопожертвования любви и надежности семейного очага Эрика Ларсена.
Станислав Боклан и Алексей Вертинский, уже не раз в предыдущие годы образовывавшие чуткий и выразительный дуэт в спектаклях Молодого театра, на первый взгляд, используют в "Загадочных вариациях" знакомые маски. Вертинский — гротескно манерен, Боклан — экзальтированно мужественен, до вздувшихся на шее жил. Однако по мере того, как разворачиваются события, исполнители, ворвавшиеся в историю с петушиной задиристостью, постепенно лишаются брони, и в финале перед нами остаются два беззащитных, одиноких и ранимых человека, сбросивших панцирь какого-либо лицедейства.