Фестиваль / Кино
Фото: kinopoisk.ru
Вчера в Киеве завершился фестиваль нового польского кино. Познакомившись с его программой, АЛЕКСАНДР ГУСЕВ пришел к выводу, что принципиальной стратегией польских режиссеров является стремление привить зрителю чувство неповторимости его частной жизни.
О том, что польский кинематограф сосредоточен на частной жизни человека, можно судить уже по открывшей фестиваль ленте "Мой велосипед" Петра Тшаскальски. В центре ее сюжета — трое мужчин, представляющих разные поколения одной семьи,— бывший ресторанный кларнетист, его сын, пианист-виртуоз, и внук, который учится в Англии, практически не общаясь ни с проводящим жизнь в гастролях отцом, ни с дедом. Этих чужих, в сущности, людей неожиданно сплачивает не лишенная курьезности драма — 75-летняя жена старика уходит к другому мужчине. Сев в машину, герои отправляются на ее поиски. Колесящий по деревенским дорогам автомобиль, в котором они вынуждены проводить время вместе, заменяет семейный очаг, которого они давно лишились, а погоня за некстати влюбившейся бабушкой становится дорогой к взаимопониманию и прощению. Однако преодолеть многолетнюю отчужденность и обиды оказывается непросто, что подтверждает и некоторая искусственность финала этой в целом тонкой психологической драмы — запутанные конфликты между близкими в итоге решает смерть, примиряющая всех.
Конфликт отцов и детей приобретает еще большую остроту в картине Рафаэля Левандовски "Крот". Героя "Солидарности" обвиняют в том, что он был стукачом и провокатором, и это ставит его сына перед весьма болезненными вопросами — следует ли нам безоговорочно доверять самым дорогим людям и обязаны ли мы подыскивать оправдания для всех их поступков? Внутренняя борьба, стремление примирить личные взаимоотношения с нравственными законами хорошо знакомы нашему зрителю - в сегодняшней Украине тоже далеко не все заинтересованы в обнародовании информации о том, на кого они доносили в былые времена.
Действие картины Агнешки Холланд "В темноте" и вовсе разворачивается в Украине, в оккупированном нацистами Львове. Поляк-водопроводчик помогает группе уцелевших в ходе массовых убийств евреев укрыться в канализационной системе. Сам он — отъявленный антисемит и поступает так исключительно из меркантильных соображений. Однако после долгого общения со своими новыми знакомыми и совместно пережитых опасностей герой начинает видеть в спасенных им евреях не каких-то мифических торгашей и трусов, а обычных людей, не отличающихся от него самого. К тому же он с удивлением узнает, что Иисус Христос и апостолы тоже были евреями. Фильм насыщен парадоксальными религиозными образами — каменные своды канализации, где скрываются герои, напоминают о катакомбах римской империи, в которых христиане спасались от язычников, а подобие пещеры, где прячутся герои, располагается непосредственно под костелом. Метафора, к которой прибегает классик польского кино Агнешка Холланд, абсолютно прозрачна — когда бога изгоняют из храма, он находит прибежище в подземельях.
Способности человека подчас вопреки собственным интересам пересмотреть свои убеждения и изменить образ жизни посвящены и "Любовные истории" Ежи Штура, где популярный актер не только выступает режиссером и сценаристом, но и исполняет главные роли во всех четырех новеллах, из которых состоит картина. В каждом из эпизодов рассказывается история о немолодом мужчине, вынужденном выбирать между сохранением привычного, хотя и не очень счастливого уклада, и началом неких новых взаимоотношений — заманчивых, но одновременно грозящих разрушением стабильности. Одна из новелл посвящена священнику, неожиданно узнавшему, что грех его молодости не остался без последствий — у него есть дочь, живущая в детском доме. И хотя церковники настоятельно советуют герою сохранить тайну, что-то подсказывает ему, что христианский долг состоит совсем в другом. При некоторой неряшливости съемки и монтажа и обилии драматургических натяжек фильм Штура трогает узнаваемостью ситуаций и пониманием природы человеческого малодушия.
Герой ленты Анджея Якимовски "Только представь!", напротив, нисколько не стремится к стабильному существованию, а восстает против традиционных представлений и норм. Новый преподаватель в приюте для слепых подростков, индивидуалист и эксцентрик, он и сам слеп. Герой учит своих подопечных обходиться без палочки, вступая из-за этого в конфликт с руководством. Воспитывая в учениках чувство собственного достоинства, призывая их преодолеть зависимость от помощи окружающих, он пренебрегает их безопасностью и в своем мятежном порыве иногда напоминает то горьковского Данко, то слепого поводыря Питера Брейгеля. Сам же фильм воспринимается как притча о попытках человека управлять своей судьбой вопреки любым обстоятельствам. Признавая тщетность этой идеи, режиссер тем не менее остается на стороне человека, которому порой приходится проявить недюжинную волю, чтобы смириться с необратимостью собственной участи.